Книга Лови момент - Тара Девитт

– Сейчас. – Пытаюсь отстраниться, но она толкает меня обратно, берет в рот, и я задыхаюсь от рвущегося из груди вскрика. В глазах темнеет.

Поднимаю ее, усаживаю к себе на колени, ожидая, когда сердце вернется к нормальному ритму.

– Сейдж… у меня нет слов. – Она тихо смеется. – Пожалуй, мне нравится ходить в библиотеку.

Глава 22

Сейдж

Кажется, у меня мандраж.

Помню, когда мы учились в школе и братья занимались спортом, у них был период активного роста или какая-то другая стадия развития, во время которой организм работает неправильно. Они роняли мячи, спотыкались на ровном месте, совершали дурацкие ошибки. Это называлось «мандраж».

Со мной сейчас происходит нечто подобное. В субботу я уронила в гараже целый мешок куриного корма, трижды цеплялась поясом за дверную ручку, наступила на грабли и здорово ударилась – в общем, полный комплект. В воскресенье, когда мы с Инди отправились на фермерский рынок, я забыла дюжину яиц, приготовленных на продажу, бечевку для перевязывания букетов и в довершение всего не налила воду в ведра с гортензиями. К счастью, Инди вовремя заметила: мы срочно поехали в гавань на станцию для очистки рыбы, наполнили ведра и сунули туда гортензии вниз головой, чтобы оживить.

Сегодня утром я отвезла в пекарню «У Сэвви» цветы для летних тортов – настурции, виолы, васильки. Задержалась поболтать с Саванной; в разгар непринужденной беседы меня переклинило, и я ни с того ни с сего ляпнула про тычинки и пестики. Пришлось в ужасе ретироваться.

Забыв о приличиях, я дала Фишеру понять, что заинтересована в его предложении «еще чем помочь», будто пытаюсь поторопить события, вместо того, чтобы позволить нашим отношениям развиваться своим чередом. Там, на чердаке, мне было так спокойно и легко, а теперь придется провести целую неделю, зная, что Фишер в соседнем доме, вспоминая его язык у себя между ног или член в моей руке. Раньше я никогда не чувствовала с мужчиной достаточной уверенности и защищенности, чтобы проявить любопытство и раскованность по части секса.

Быстро выяснилось – график тренировок будет гибким. Вчера вечером Фишер написал сообщение и попросил передвинуть нашу встречу на вторую половину дня: с утра у него телефонное совещание с Карли, Фрэнки и племянником Уолтера, владельцем компании по продаже биотуалетов. Пожалуй, оно и к лучшему: нужно поразмыслить, как нам благополучно провести оставшиеся два месяца.

Что Фишер говорил про кулинарию? Необходимо взять контроль над ингредиентами нашей сделки. Звучит грубовато, но по сути верно. Секс не чаще раза в неделю, во время тренировок – строгое воздержание.

Впрочем, мое благоразумие немедленно подвергается серьезному испытанию. Сегодня Фишер появляется на пляже в полуспущенном гидрокостюме и с голой грудью. Красавец – аж скулы сводит.

– Привет, – радостно здоровается он. Зеленые глаза кажутся светлее на фоне загара.

– Йо! – Проклятый мандраж. – В смысле, привет.

– Готова?

– Правила. – Богом клянусь, мне не помешает нюхнуть нашатыря. – Я считаю, нужно установить правила тренировок. Мы… так и не установили их в прошлый раз.

Фишер проводит рукой по волосам, щурится. Внезапно замечаю, что у него в одном ухе нет сережки. Не потерял ли он ее у меня на веранде, когда я пыталась завести разговор на ту же тему?..

– Да, конечно, – говорит он. – Прости, если немного поспешил.

– Не надо извиняться. – «Только попробуй передумать», – добавляю я про себя. – Я тоже поспешила… в библиотеке. – При воспоминании о его затуманенном взгляде шея и щеки заливаются краской. – Пожалуй, будет разумно во время тренировок не отвлекаться ни на что другое. И наверное, следует ограничить… все прочее… не чаще раза в неделю. – Стараюсь не смотреть Фишеру в глаза, однако получается, будто я разговариваю с его сосками. Самое безопасное – перевести взгляд на тапки для купания. Да, так-то лучше. От тапок для купания уж точно никакого вреда.

– На тренировках не отвлекаемся. Но на раз в неделю не согласен.

– А на что согласен? – растерянно спрашиваю я.

– Я взрослый человек и способен сосредоточиться на деле. Однако за пределами подготовки к соревнованию, считаю, не стоит… себя ограничивать.

От удивления закашливаюсь.

– Значит, твой ответ «нет»? – Мне казалось, мое предложение вызовет больше обсуждений.

– «Нет» звучит чересчур категорично. – Фишер с ухмылкой опирается на весло. – Я согласился на первое правило и предлагаю оставить второе на наше усмотрение. – Он разворачивается и направляется к каноэ. – Не только ради себя, но и ради тебя, Берд.

Раскрываю рот от изумления.

– Ну и самомнение!

– О да, я велик. – Вальяжен, неотразим и, разумеется, прекрасно осознает двусмысленность сказанного. – Кстати, у тебя сосок выглядывает из купальника. – Фишер заходит в воду. Проклиная мандраж, смущенно поправляю бюстгальтер. – Хм, сегодня на удивление жарко…

В итоге именно Фишер руководил нашей тренировкой. После двух часов гребли неловкая ситуация с соском забылась: руки словно налились свинцом, мы оба взмокли от пота и совершенно вымотались. Затаскиваем каноэ под навес, медленно бредем вверх по тропе. На болтовню нет сил.

На лугу лежит Инди, рядом с ней – Гэри.

– Для человека, который считает его надоедливым приставалой, она проводит с ним слишком много времени, – говорю я.

– Ее поведение для меня загадка. Сколько ни бился, никак не могу разгадать, – отзывается Фишер.

– Главное – не опускать руки.

Он дергает плечом, будто не уверен в справедливости моих слов.

– Э-э, хочешь поужинать сегодня с нами? Мы с Инди договорились, что каждый позовет друга.

Появившийся из ниоткуда Хромоног вьется вокруг Фишера. В отдалении слышен радостный лай Ласки. Внезапно меня охватывает страх: слишком уж хорошо, слишком комфортно.

Может, Фишер и не видит необходимости устанавливать ограничения, однако лично я считаю благоразумным держаться в рамках.

– Нет, спасибо.

Он кивает – как мне кажется, с пониманием, – и направляется к своему дому.

Во вторник наша встреча целиком посвящена тренировке. Фишер не груб, не холоден, но и теплоты в нем не чувствуется. Кажется, он смущен и старается не смотреть мне в глаза. Замечаю пару морских львов: они лежат на волнах пузом кверху и потешно лают. Я смеюсь в голос, но Фишер лишь натянуто улыбается.

В среду пишу сообщение – не желает ли он узнать, где растут ягоды марион. В ответ получаю фото – Фишер, неотразимо взъерошенный, рядом миска, до краев наполненная ягодами. И подпись: «Сам унюхал. Спасибо».

Интересуюсь, что он собирается из них приготовить, однако сообщение остается непрочитанным. На вечерней прохладе выхожу прополоть грядки; Фишер стоит у ограды с