рассвета, но и тогда спать не хотелось. От нечего делать девушка стала пытаться распутывать и перезаплетать в какую-либо приличествующую прическу длинные и порядочно спутанные волосы. За этим занятием ее и застал проснувшийся Вард.
— Ты еще не ложилась? — спросил он сонно.
— Нет, конечно, — ответила Тери, — я же убиралась.
— Зачем? — раздраженно спросил мужчина. Девушка неопределенно пожала плечами. — Это могли сделать слуги трактира. Тебе незачем тратить силы.
— А вдруг они заметили бы меня, — неуверенно предположила она, стараясь не смотреть на Варда. — Да и зачем мне силы?
— За тем. Слугам нет до тебя дела, Тери, — рыкнул Вард, поднимаясь с кровати. Он подошел к креслу, где сидела Терисия, сел на корточки и взял ее ладони в свои. Забрал у нее гребень и отложил в сторону, буквально заставляя ее посмотреть на него, не отвлекаясь на прочие занятия. Такие жесты со стороны мужчины для Тери показались странными, раньше он подобного не позволял. — Я знаю, что с тобой происходит: делаешь что угодно, чтобы отвлечься от мыслей. Хватит, не поможет. Просто расскажи, что было вчера, — мягко потребовал он. — У тебя было видение?
— Книга говорила со мной, — медленно ответила девушка. — Точнее та женщина, последняя хозяйка. Сказала, сейчас я не готова стать ведьмой, требуется время.
Мужчина понимающе кивнул, затем озадаченно улыбнулся.
— Тогда что с тобой было? — спросил он, крепче сжимая ладони девушки в своих. — Все ведь нормально.
Тери мгновенно вспомнила то, как он обнимал ее, как прикасался и согревал собой, но волна восторга и возбуждения резко сменилась отвращением и приступом тошноты. Отвратительно было от самой себя, она не должна была получать удовольствие от присутствия Варда рядом. Так быть не должно. Неправильно. Нельзя к нему привязываться, он не будет с нею вечно. Терисия плотно стиснула зубы, набираясь решительности.
— Вард, хочу попросить, — она заглянула мужчине в глаза, — можешь перестать прикасаться ко мне? Это лишнее.
Открытая улыбка на красивом лице мужчины сменилась его привычным отстраненным выражением. Он убрал руки от ладоней Тери, отошел от нее на несколько шагов.
— Хорошо.
25
Совместный завтрак прошел в гнетущем молчании. Вард казался еще угрюмее обычного, а Тери чувствовала, что собственноручно оборвала, уничтожила нечто важное между ними. Оно только успело зародиться, мужчина уже начал относиться к ней теплее, а девушка все испортила, и не случайно. Она сознательно заложила фундамент стены отчужденности между ними — никаких прикосновений. «Так будет лучше», — повторяла про себя Терисия.
Когда слуги освободили уборную от мыльной воды из лохани, Вард сразу ушел, не отчитываясь, куда уходит и когда вернется. Терисия не смела ни о чем его спрашивать, это казалось неправильным и невыносимым. Одиночество в запертой комнате таверны принесло опустошение и ощущение безнадежности, прямо как тогда, когда она была в плену у троллей — взаперти сидеть неприятно, но иначе никак. От тяжелых мыслей и чувств девушку избавил глубокий сон после бессонной изматывающей ночи.
Тери моргнула, провалилась в темноту, а вынырнула, когда за окошком стемнело. Мужчина все еще не вернулся, но за дверью слышались чужие громкие голоса. Девушка замерла в постели, опасаясь, что незнакомцы начнут ломиться внутрь. Ничего не случилось — люди пошумели еще немного, а потом голоса стихли. Терисия поднялась с постели, подкинула в камин дров, после чего уселась на медвежью шкуру у разгорающегося пламени с книгой в руках. Решимость и спокойствие тут же покинули ее, когда она раскрыла фолиант на первой странице. Медленно на ней опять вырос знакомый улыбающийся портрет Рихарды.
— Милая, ты не выспалась? — улыбка с уст женщины исчезла, когда она увидела страдальческое выражение лица девушки.
— Нет, — отрицательно качнула головой Тери. — Давайте побыстрее начнем, прошу вас.
— Начнём? Ну уж нет, дорогая! Начать мы всегда успеем, — отмахнулась Рихарда, — ты лучше скажи, что за камень у тебя на сердце.
Терисия вздохнула, закрыла лицо ладонями — это было необходимо, ведь она ощущала, что от накала эмоций вот-вот разрыдается. А этого девушке не хотелось, только не сейчас и не перед призраком благородной ведьмы, заключенном в книге. Выплакаться Тери успеет позже в подушку, когда никто не увидит.
— Мне кажется, вы выбрали не ту, — произнесла девушка дрожащим голосом. — Сейчас я все еще тролль. Глупая и необразованная. Ничего кроме огорода не видела. Не мне справляться с силой книги, простите меня. Лучше найдите кого-то другого, я не готова, только все испорчу.
Девушка отодвинула от себя фолиант, собиралась закрыть, но женщина с портрета отрицательно замотала головой и руками.
— Нет-нет, даже не вздумай! — вскричала она. — Ты ведь даже не понимаешь, от чего отказываешься.
— Я понимаю, это большая сила.
— Нет, ты не понимаешь, — изо рта Рихарды вырвался нервный смешок, — отказаться ты уже не можешь. Сейчас ты единственный Ключ от Врат в мире, книга будет принадлежать тебе, пока ты не найдешь преемницу. Даже если умрешь. А найти следующую владелицу можно только почувствовав ее с помощью силы, даруемой магией. Именно как я почувствовала тебя. Только передав книгу достойной преемнице, твоя душа обретет мир и спокойствие, понимаешь? Это единственный способ.
— Но как вы поняли, что достойная? — проговорила напуганная словами портрета девушка. — Я ведь никто, деревенщина… Если бы к вам зашла другая, она бы стала Ключом.
— Другая не могла зайти. Перестань обзывать себя, Тери! — грубо потребовала Рихарда в приказном тоне, она все еще выглядела растерянной и взволнованной. — Ты только и достойна. В этом трактире мне пришлось умереть, чтобы дождаться именно тебя — так предначертано. После всех мучений, которые ты прошла, после боли, которую тебе доставили, ты не сдалась. Ты сильная, Терисия, и не убеждай меня в обратном. Сейчас ты сбита с толку, но это нормально. Это не делает тебя плохой. Ты не никто.
Слезы из глаз были неминуемыми, ведь поверить словам ведьмы хотелось, но не получалось — она не потеряла память, не забыла среди каких людей росла. Ей невежество вскармливали вместе с молоком матери, чтобы она ни делала, это будет проявляться в ее мотивах — глупость, суеверие, ограниченность ума. Со слезами Тери смотрела на сочувствующее лицо ожившей нарисованной дамы. Вдруг появилось желание сжечь книгу чертям, сбежать из таверны в глушь ночи и забыть, забыть кто она на самом деле.
Терисия увидела, как Рихарда тянет к ней руку — человеческая ладонь просто вынырнула со страницы фолианта, будто из воды, и почти коснулась девушки, у которой нет воли даже отшатнуться.
— Тери, дай мне руку, — молвила ведьма, голос ее звучал совсем рядом, прямо над ухом, — я проведу
