в виду не оригинальность комплимента как такового, а выбор способа — отсыпать льстей.
— Это не лесть.
— А что же?
— Чистая правда. Я всё же попробую. Можно?
Я пожала плечами.
— Тебе очень идёт это платье. И леди в красном, и правда, танцует со мной, — шепнул он мне на ухо, и его дыхание коснулось и моей шеи.
По коже пробежали мурашки, а в лицо опять бросилась краска. Уверена, теперь оттенок моих щёк прекрасно гармонирует с цветом платья. Что со мной происходит? Обычно, я так не смущаюсь при общении с противоположным полом. Всё потому что он мне нравится — нужно признаться самой себе. Это бессмысленно отрицать.
— Как поживает твоя соседка? Пионерия Карловна, или как её там?
— Олимпиада Андреевна.
— Ничего у неё не спёрли? Сразу хочу заверить, я к этому не причастен.
— Нет. По крайней мере, мне она претензий не высказывала. Пока.
— Слава богу! А то я как-то стал переживать по этому поводу.
— Сама переживаю. Ты сопрёшь санки с её балкона, а она ко мне за ними с группой захвата придет.
— Санки? — фыркнул он. — Зачем мне санки?
— Откуда я знаю? Тебе видней.
Он рассмеялся, я тоже улыбнулась. Ну, надо же! Когда мы так мило с ним препираемся, мой сердечный ритм приходит в норму.
Наслаждаясь музыкой, я как-то незаметно для себя расслабилась, и больше мы не разговаривали. И даже наш состоявшийся дурацкий диалог не портил общего впечатления. Я хотела ещё что-нибудь ему сказать, но не смогла себя заставить вымолвить и слова. Слушая музыку, я млела в его руках как школьница. Слова песни будоражили моё воображение: казалось, что мы с ним и в правду одни в этом зале. Всё, что Крис пел своей леди в красном, будто говорил мне Ян. Я смотрела на него, а он — на меня. Наверное, я романтичная дурочка. Но это было так потрясающе: мы своими руками будто замкнули электрическую сеть и ток бежал по нашим телам. Музыка закончилась, Ян мягко отстранился и галантно прикоснулся губами к тыльной стороне моей ладони. Я разочаровано выдохнула.
— Извини, мне нужно идти. Фил просил помочь…
— Ничего, иди, — кивнула я. — Желание именинника — закон.
— Увидимся позже.
Я снова кивнула. Одарив меня ослепительной улыбкой, он ушёл. А я стояла посреди танцпола с глупо-восторженным выражением на лице. Очнувшись от оцепенения, я стала озираться в поисках подруги: её нигде не было видно. Ещё немного постояла и направилась в сторону кресел — нужно было срочно присесть и привести мысли в порядок.
Меня охватило странное волнение. Раньше такого я не чувствовала ни к одному мужчине. Хотя и богатым опытом в этом вопросе похвастать не могла. У меня были только одни серьёзные отношения — со Стасом, и я не раз пожалела, что повелась на его внешность. Такого трепета, как героини романов XIX века, от его прикосновений я не испытывала, даже в начале наших отношений.
С Яном все было иначе. Он мне нравится — это и ежу понятно, а нравлюсь ли я ему? Хороший вопрос. Откуда такая резкая перемена по отношению ко мне? После всего того, что он мне наговорил, сегодняшнее его поведение с исправлением ошибки выглядит, по меньшей мере, неискренне. Может быть, очаровать меня — часть его плана, цель которого мне неизвестна?
Я вздрогнула. От этой мысли стало как-то холодно и тоскливо. Нужно взять себя в руки, пока не поздно, и не строить иллюзий по поводу Яна. Что и кому он пытается доказать? Чего добивается? Неужели и правда запал? Нет, так думать слишком опасно для меня. Этот оборотень и сам может оказаться коварным и лживым, а моё сердце разобьется вдребезги. Потому что я-то точно запала.
Глава тринадцатая. Признание, бабочки и расовый антагонизм
После праздничного ужина и танцев, гости в радостном возбуждении отправились на улицу: кататься с горы, играть в снежки, не знаю, что ещё под влиянием выпитого придёт им в голову. Хотя в городе снег уже почти сошёл, и было слякотно и сыро, а за городом, как поётся в песне — зима, зима, зима! Только без коней. Всеобщее гулятельное настроение меня обошло стороной — я осталась в доме. Расположившись на диване у камина, в котором уютно потрескивали поленья, и, прихватив в хозяйской библиотеке «Гордость и предубеждение» Джейн Остен, я принялась развлекать себя чтением, раскрыв книгу где-то в середине. Это один из любимых моих романов, я читала его раз, наверное, сто, поэтому мне было всё равно, откуда начинать. На заднем плане где-то ненавязчиво звучала музыка, наверняка что-то из романтической коллекции. Вот так, наслаждаясь приятными звуками, я полностью погрузилась в переживания мисс Беннет и мистера Дарси.
— Неужели, растянутая лодыжка тебя ничему не научила? — раздался у меня над головой голос Яна, заставив меня вздрогнуть и вынырнуть из атмосферы книги.
Двигался он бесшумно и молниеносно — оборотни этим владеют в совершенстве. Мои ладони запоздало потеплели. Он стоял с тыльной стороны дивана, облокотившись на спинку.
— Это была случайность. Вообще, я прекрасно чувствую себя на высоких каблуках.
— Должен признать, и выглядишь ты при этом сногсшибательно, — заулыбался он.
— Ты что, опять смеёшься надо мной, издеваешься? — рассердилась я.
Он удивленно на меня посмотрел.
— Нет, я серьёзно. Разве мужчина не может сделать комплимент понравившейся ему девушке? Тем более, такой красивой как ты, — он обошел диван и сел рядом со мной. — У меня и в мыслях нет — смеяться над тобой. Видишь, я опять напрягаюсь.
— Это такая честь для меня. Только меня мучает вопрос, для чего так напрягаться?
— Что, ты даже мысли не допускаешь, что можешь мне просто нравиться? — тихо и без тени улыбки спросил меня он.
Тут как назло — чтобы смягчить моё сердце, не иначе — зазвучала мелодия любимой мной песни «Wicked Game» Криса Айзека. Балдею от неё. И главное так в тему. И опять Крис.
Я как заворожённая смотрела на ямочку на подбородке Яна. Интересно наяву он также классно целуется, как и во сне? Мысленно тряхнула головой. Черт, о чём я только думаю! Где мои мозги, в конце концов?
— Хорошо. Ответь, только честно. Без вранья во благо или любого другого. Я правда тебе нравлюсь?
— Очень. По-моему, это очевидно, — он пристально посмотрел мне в глаза, а потом нежно провёл кончиками пальцев по моей щеке и задержал взгляд на губах. По коже табуном пробежали мурашки. Ян медленно наклонился к моему лицу и чуть прикоснулся губами к
