а в ином – в женском. В эротическом! У меня сейчас даже смущаться не получалось – настолько было хорошо.
А когда всё закончилось, вся моя «неутомлённость», над которой кое-кто так смеялся, благополучно спряталась в домик.
Тонс упомянул, что я отсутствовала двое суток, но из подземелий я вышла вполне бодрая. Двое суток и огурчик. А тут – полтора часа, и совершенно без сил.
Выпил он меня что ли? Высосал? Впрочем, до последнего у нас еще не доходило…
Как бы там ни было, я замерла на шёлковых простынях, а Георг расположился рядом и принялся выводить узоры на моей коже.
Взбрыкнув, я перевернулась на живот, и вдруг услышала тихое хмыканье. Пальцы короля сместились в район поясницы и ягодиц, а потом прозвучало насмешливое:
– Ну привет, Шарш. Давно не виделись! Отличное место ты для себя облюбовал.
Я фыркнула. Потом вспомнила про многочисленные татуировки самого Георга, которые успела оценить лишь мельком. Но приподняться и рассмотреть подробнее не получилось – я по-прежнему была без сил, и очень хотелось спать.
Мой будущий муж словно почувствовал.
Он нежно провёл по волосам и спросил:
– Хочешь чего-нибудь? Попить? Перекусить? В душ?
Нет, я не хотела. Уже проваливалась в сладкую дрёму.
Глаза вообще не открывались!
– Тогда спи, любимая, – верно понял моё молчание Георг. – Спи…
Глава 18
Проснулась я одна, в пустой постели. Но ощущения покинутости не возникло – я слишком хорошо понимала, что Георг не сбежал. Король просто не мог сбежать. Кто угодно, только не он.
К тому же, хоть меня и покинули, но обо мне не забыли. На прикроватной тумбочке стоял огромный букет, и он имел мало общего с букетами, которые Георг присылал раньше – никакой тебе помпезности и упорядоченности.
Розы были разноцветными, разной длины, и пребывали в этаком хаосе. Словно некто обнёс клумбу, торопливо срезая всё подряд.
Я вообразила как Георг крадётся с секатором к королевской оранжерее, и улыбнулась.
А рядом с вазой лежала записка лаконичного содержания «Люблю тебя, Маргарита! Бесконечно люблю!» А ещё бархатная коробочка, в которой обнаружилась пара бриллиантовых серёжек. Они идеально подходили к помолвочному кольцу.
Словно приревновав к серьгам, с меня тут же свалилось ещё два артефактных браслета. Кольца, украшавшие пальцы правой ноги, тоже отпали: бдзынь, и нет!
– Да ладно вам, – сказала «убегающим» артефактам, но, невзирая на радостный тон, ползти обратно они не спешили. Просто упали и замерли на полу.
Я подняла ювелирные изделия, положила на столик и огляделась в поисках своей одежды.
Платье, чулки и всё прочее обнаружилось на далёком кресле и, судя по этакой небрежности, складывал их не слуга.
И это тоже порадовало! Ясно, что слуги присутствуют в жизни аристократов во все моменты жизни, но мне бы не хотелось, чтобы кто-то посторонний бродил по спальне, когда я голая и в отключке. Спасибо его величеству, что он это учёл.
Проснувшись окончательно, я подхватила оставленный на краю кровати мужской халат и, завернувшись в запах Георга, отправилась в ванную. Потом оделась, и лишь после этого выглянула из спальни – я надеялась найти кого-то, кто принесёт кофе и поесть.
При мысли о еде вспомнился обед, который подавали здесь моим котам, и в животе жалобно заурчало.
Под аккомпанемент этого звука я и выглянула из условного укрытия, чтобы тут же напороться на румяную немолодую служанку…
– Ох, леди! – воскликнула та, всплеснув руками.
Женщина отиралась прямо под дверью, явно ожидая когда её позовут.
«Ох», как вскоре выяснилось, был связан с тем, что я уже оделась. Сама, без помощи.
Зато теперь, обнаружив меня бодрой, упускать шанс услужить женщина не собиралась. Для начала – в секунду! – мне подали чашку в меру горячего кофе. Затем кивнули на столик, где стояло накрытое большой пузатой крышкой блюдо. И тут же предложили причесать.
Причёску я оставила на потом. Отхлебнув кофе, сделала шаг к столику, когда в комнате появилась вторая персона…
Слуга. Тот самый, который пытался вывести меня из дворца, а в итоге перепоручил Вирсту. Лишь теперь я подумала о том, что слуге этому, вероятно, капец.
Но! Вот мужчина переступил порог, и немолодое лицо засияло улыбкой.
– Эм… – сказала я нервно. Потом подумала и добавила: – Доброе утро.
– День, леди Маргарита, – с вежливым поклоном отозвался слуга. – Сейчас уже практически день.
Ага…
С временем суток разобрались, и спасибо Георгу, что позволил выспаться!
Из неясного – а чего это слуга такой счастливый?
– Вас не наказали за нашу… небольшую прогулку по служебным коридорам? –спросила я осторожно.
Мужчина улыбнулся шире прежнего, вытянулся по струнке и ответил:
– Его величество был крайне зол! Обещал всех казнить! Но сегодня утром всех помиловал!
Я чуть кофе не поперхнулась.
– В смысле «казнить»?
– Ну прямо р-раз, и… – слуга провёл большим пальцем по собственной шее. – В крайнем случае на каторгу.
Нормально!
– Но небеса были милостивы, и сегодня утром его величество сменил гнев на милость. Он даже подумывал объявить амнистию по всему королевству, но лорд Тонс его отговорил.
Я отлично поняла, с чем связана георгова доброта, и… да. Да, я всё-таки покраснела!
Тут на помощь ринулась служанка:
– Да вы поешьте, леди Маргарита! Какая худенькая! А разговоры все эти… – женщина грозно зыркнула на помилованного слугу.
Только вот в чём соль: слуга был аборигеном этих покоев, личным прислужником короля, а служанка, вызванная для помощи мне – лимитчица. В общем, эти двое схлестнулись взглядами, а я, подумав, всё-таки села есть.
В конце завтрака, когда молчаливая дуэль между достигла апогея, я покашляла.
– Кстати, а что там леди Мирра? – поинтересовалась, прижимая уши. Не могла не спросить.
– Её величество королева-мать тоже сильно гневалась, но сделала выводы из ситуации. Теперь она будет действовать мягче… обсуждать с вами детали свадьбы постепенно.
Как это «постепенно» я не поняла.
Ну да ладно! Важнее другое:
– Она сильно обиделась?
Слуга хотел ответить, но служанка опередила – фыркнула.
– Леди Мирра заявила, что не намерена заниматься
