организм с помощью разных транспортных белков эпителия.
Собственные перевозчики есть и для металлов. Железо и цинк поступают в клетки кишечника благодаря особому транспортному белку DMT1 (двухвалентный переносчик металлов). Для него нет разницы между железом, медью и цинком, и он с удовольствием снабжает организм всеми этими металлами. К сожалению, не отличает он и полезные металлы от вредных, таких как свинец, кадмий и полоний. Столкнувшись с этими опасными веществами, DMT1 привычно переносит их внутрь клетки.
Убийство в Мейфере
Так как Литвиненко имел связи в Москве и знал российские особенности ведения бизнеса, МИ-6 познакомила его с представителями компании Titon International, занимавшейся коммерческой разведкой и оказывавшей содействие фирмам, желавшим войти на рынки бывшего СССР. В 2005 году Александру Литвиненко позвонили и пригласили пообедать и обсудить деловые вопросы. Звонившим был успешный московский бизнесмен Андрей Луговой. Он предложил сделку: Литвиненко находит лондонские компании, которые хотят заработать в России, а Луговой проводит проверку российских партнеров и собирает коммерческую информацию. В такой ситуации было вполне естественно встретиться лично, и, когда Луговой сообщил, что в ноябре 2006 года будет в Лондоне, Литвиненко охотно согласился с ним пообедать.
Гостиница The Millennium Hotel находится с южной стороны Гровенор-сквер в престижном лондонском районе Мейфер. На западной стороне площади раньше располагалось посольство США[50], здание которого украшали статуи президентов Дуайта Эйзенхауэра и Рональда Рейгана. Надпись на статуе Рейгана раскрывает роль этого политика в окончании холодной войны и распаде советской империи. Есть там и похвала от Михаила Горбачева: «С президентом Рейганом мы провели мир от противостояния к сотрудничеству». История сложилась так, что покушение на бывшего агента КГБ Александра Литвиненко произошло в гостинице в двух шагах от этой статуи.
В среду, первого ноября 2006 года, в четыре часа дня, двое россиян — Андрей Луговой и его деловой партнер Дмитрий Ковтун — вошли в Pine Bar в вышеупомянутой гостинице. Чтобы не вызывать подозрений, они были не одни, а с семьями, и собирались посмотреть решающий футбольный матч между лондонским «Арсеналом» и московским ЦСКА. Когда мужчины сели, к ним подошел официант и поинтересовался, что они будут пить. Он работал в этом баре более четверти века и обслуживал многих знаменитостей, в том числе Шона Коннери, первого и самого известного исполнителя роли Джеймса Бонда. В образе британского шпиона Коннери разрушил множество коварных планов русских агентов, однако в тот день русским суждено было взять верх.
Луговой и Ковтун заказали чайник чая. В шестнадцать тридцать в Pine Bar вошел Литвиненко, и Луговой попросил подать гостю новую чашку. Чая к тому времени оставалось совсем немного, да и тот уже почти остыл, но Литвиненко все равно сделал несколько глотков. Это был роковой шаг. Литвиненко еще не знал об этом, но в организме уже начинался процесс распада.
Яд, который почти невозможно обнаружить
В больнице теперь были убеждены, что Литвиненко действительно стал жертвой отравления ядом, но никто не мог сказать, чем именно его отравили. Поскольку лечение берлинской лазурью не дало никакого эффекта, версию с таллием пришлось отбросить. Может быть, другой тяжелый металл? Были проверены все распространенные подобные элементы, но результат анализов оказался отрицательным.
Наконец один из лечащих врачей обратил внимание на сходство симптомов с состоянием больных лейкемией после химиотерапии. Возможно, у пациента передозировка химиотерапевтических препаратов? Радиацию тоже рассматривали и даже проверили Литвиненко счетчиком Гейгера, но ничего не обнаружили: этот прибор реагирует только на жесткое гамма-излучение, а оборудования для выявления альфа-излучения, намного более редкого вида радиации, в больнице не было. Такое исследование могли провести лишь в британском Центре ядерного оружия.
Литр мочи больного отправили в Олдермастон, где располагалось это учреждение. Анализ занял более суток, а жизнь Литвиненко тем временем постепенно угасала. Он то приходил в сознание, то терял его, сердце слабело и ночью двадцать второго ноября остановилось. Реанимационной бригаде потребовалось тридцать минут, чтобы восстановить сердечную деятельность. На следующий день по телефону сообщили результаты анализа. Яд был определен. Им оказался полоний-210 в дозе, в миллион раз превышающей летальную. Литвиненко оставалось жить считаные дни.
Позже выяснится, что у Литвиненко в крови было какое-то невероятное количество полония — двадцать шесть с половиной микрограммов (двадцать шесть миллионных грамма). Однако даже при такой крохотной массе радиоактивное излучение по мощности было эквивалентно ста семидесяти пяти тысячам рентгеновских снимков. Для убийства с лихвой хватило бы и одного микрограмма яда. Причину заболевания так долго не могли установить отчасти потому, что полоний никогда еще не применяли в качестве орудия преступления.
Через три недели после чаепития в Pine Bar сердце Литвиненко остановилось снова, на этот раз навсегда. Двадцать одну минуту спустя у него констатировали смерть, а больничную палату опечатали.
Восемь дней патологоанатомы изучали тело. Это было одно из самых опасных вскрытий за всю историю западной медицины. Специалисты выглядели почти как сотрудники Зоны 51, сверхсекретного объекта ВВС США в Неваде, где, по мнению конспирологов, занимаются исследованием пришельцев. Судебный патологоанатом Натаниэль Кэри надел два защитных костюма, перчатки были заклеены на запястьях, а в пластиковый капюшон подавали отфильтрованный воздух. Аналогичным образом были одеты второй патологоанатом, полицейский следователь и фотограф. Рядом стоял специалист по радиации, который вытирал с экспертов содержащую полоний кровь, а бригада скорой помощи была готова эвакуировать их при малейших признаках нездоровья.
Вскрыв труп, патологоанатомы увидели клочья атрофированных разложившихся тканей. Радиоактивный полоний неумолимо уничтожал организм Литвиненко, буквально растворяя его изнутри.
Радиация и кишечник
Ежедневное переваривание и всасывание пищи — напряженный процесс, поэтому клетки покровов кишечника отмирают и слущиваются, как кожа после солнечного ожога. Затем мертвые клетки перевариваются и служат для создания новых клеток. Все это происходит непрерывно и автоматически: полная замена покровов тонкой кишки занимает обычно от трех до семи дней, благодаря чему эпителий кишечника можно считать самой быстрозамещаемой тканью организма. Для стремительного роста и деления клеткам кишечника нужно активно синтезировать ДНК. Весь процесс протекает крайне эффективно, но из-за высокой скорости очень высока и чувствительность кишечника к веществам, воздействующим на ДНК.
Внутри клетки находится ядро — вместилище генома, в котором собраны инструкции, необходимые для производства новых клеток. Мэтт Ридли, автор книги «Геном: автобиография вида в 23 главах», рассказывает об этом так: «Представим себе, что геном — это поваренная книга. Книга состоит из 23 глав, называемых хромосомами. Каждая глава содержит тысячи “рецептов” белков, называемых генами. Текст каждого рецепта состоит из “абзацев”, называемых экзонами, которые прерываются не относящимися к рецепту “рекламными баннерами” — интронами. Текст “рецептов” написан “словами” — кодонами. Каждое “слово” состоит из “букв” — нуклеотидов[51]». Всего в книге примерно три миллиарда букв — столько же, сколько в двухстах пятидесяти тысячах Библий. И такой огромный
