разочарованно смотрит вверх.
— Мы не можем его использовать? — спрашивает она.
— Что?
— Ну, я не знаю, — защищается она, махнув рукой на ворота. — Это выглядело весело.
Я не могу удержаться от смеха.
— Ты знаешь что-нибудь о футболе?
— Без рук, да? Это не робототехника, Тео.
Она выхватывает футбольный мяч из моей руки и бьет его коленом совершенно не в том направлении.
— Хм, — говорит она, нахмурившись.
Я выгибаю бровь.
— Сложнее, чем ты думала?
— Ладно, ладно, немного.
В итоге мы пошли на компромисс — я убрал половину поля, мы оставили ворота на дальней стороне. Сейчас тихо, дети в основном разошлись со своими родителями, и в такой редкий серый день, как этот, у нас нет особой конкуренции за парк.
— Ладно, я буду играть за вратаря, — говорю я, входя в ворота. — Ты пытаешься забить мне.
— Что я получу, если выиграю? — спрашивает она, прикрывая глаза. На улице прохладно, но светло.
— Что ты хочешь?
— Миллион долларов и мир во всем мире.
— Как насчет мира во всем мире? Или мороженое. Не хочу быть полностью эгоистом, но лично мне немного последнего могло бы пригодиться — я умираю с голоду.
— Сделано. — Она самодовольно кладет мяч на землю. — Сколько попыток я получу?
— Три.
— Десять.
— Это не переговоры.
— Отлично. Семь.
— Пять.
— Договорились, — объявляет она и отправляет мяч в левый угол.
Я постукиваю по нему пальцем ноги, подбрасываю его к груди и передаю обратно ей.
— Попробуйте еще раз.
Второй мяч попадает почти в то же место.
— Ты поставил в эту штуку GPS? — спрашивает она меня.
— Да, — говорю я. — Не уверен, что ты это знаешь, но я очень хорош в робототехнике. — Она показывает мне язык, точно шестилетний ребенок, и я снова бросаю ей мяч. — Давай, Бельканто.
Она закатывает глаза и посылает мяч… точно в то же место. Однако на этот раз я почти скучаю по этому моменту.
— Я соблазнила тебя ложным чувством уверенности, — кричит она мне, закрывая рот руками в виде мегафона.
— Хорошо, значит, ты хороша в тактике. — Я возвращаю ей мяч. — Попробуй на этот раз прицелиться. — Она со стоном запрокидывает голову. — Типа, конкретно попробуй прицелиться в м…
— Не отвлекайся! — кричит она, пиная мяч точно в тот момент, когда бьет меня одной рукой по туловищу, заставляя меня согнуться пополам, в тот момент, когда мяч пересекает линию.
— Я сделала это, — говорит она, задыхаясь, отплясывая назад. — Успешно справилась! — добавляет она с торжествующим ударом одной руки.
— Это не законно, — говорю я ей.
— Никто не знает правил футбола, — торжественно говорит она.
— Это буквально ложь.
— О, Тео, Тео, Тео. — Она вздыхает. — Так молод. Так глуп.
Она безнадежна.
— Хорошо, тогда твой последний удар — мой, — говорю я ей, направляя ее к воротам за бедра. — Таковы правила.
— Это честно. — Она убирает волосы с глаз и улыбается мне. — Попробуй пробить мне, Луна. Один удар.
— Один удар, — соглашаюсь я, немного работая ногами, чтобы вырвать мяч из ее досягаемости. — Готова?
Она принимает боевую стойку.
— Готова.
Я бью мяч в правый верхний угол, и он прилетает, как я и предполагал. Она пытается, но в конечном итоге наблюдает, как мяч пролетает мимо ее головы.
— Хм, — говорит она. — Ты уже играл в эту игру раньше, не так ли?
— Один или два раза.
— А я-то думала, что ты будешь со мной помягче.
— Зачем? — Я пожимаю плечами. — Ты не обошлась со мной легко.
— Ты делаешь превосходное замечание. — Она снова убирает волосы с лица, щеки порозовели от ее титанических усилий. — Так мы обязаны быть наравне? Тогда мир во всем мире?
Я закатываю глаза.
— Давай, Бель Канто, — говорю я, — давай собираться.
* * *
В конце мы получаем мороженое и говорим о вероятности терраформирования на Марсе. (Я думаю, что это вполне возможно; она думает, что там нечего терраформировать. Я думаю, что мы, вероятно, оба правы.) В конце концов ее телефон гудит, и она смотрит вниз, что напоминает мне, что у меня есть несколько неотвеченных сообщений от Дэша.
Дэш: мама говорит, что ты должен прийти на ужин
Дэш: она думает, что ты несчастный сирота
Дэш: или ты снова заказал доставку еды через Postamates?
Дэш: если да, то обязательно возьми дополнительные самсы
Дэш: я на связи
— Хочешь пойти и забрать тот вращающийся диск, который я сделала? — говорит Бел, глядя на меня, пока я печатаю ответ Дэшу. — Мы всегда могли бы поработать над этим еще, если твои родители не против.
— О, их нет дома, — говорю я, уже собираясь сказать Дэшу, что собираюсь взять немного тайской еды и продолжить работу над ботом, когда краем глаза замечаю признаки того, что Бел хмурится.
— Их нет дома?
— Они в Женеве, — объясняю я, поднимая глаза. — Я улетаю к бабушке и дедушке, чтобы провести с ними каникулы, но мне хотелось остаться и сначала поработать. Мой отец почти всегда поддерживает мое решение заняться школьными делами, когда они с мамой путешествуют. По его мнению, каждый день отпуска — это просто еще один шанс для кого-то превзойти мою успеваемость. Плюс он ненавидит собаку моей бабушки. (Какие бы неприязни ни существовали между ним и Латке, они взаимны.) — Ох, — осознаю я, придя к очевидному выводу. — Если хочешь, ты можешь просто прийти ко мне домой. У меня есть куча того же материала, что и у нас в лаборатории.
Лишь несколько секунд спустя я осознал, что просто попросил Бел прийти ко мне домой, и сказал, что моих родителей нет дома.
Поспешно отступаю.
— Я просто имел в виду…
— Ну, мне еще нужно забрать оружие, — говорит она, ее щеки слегка краснеют. — Так может быть, нам сначала стоит зайти ко мне домой? Потому что у меня все равно нет своей машины.
— Конечно. — Я прочищаю горло и киваю. — Пойдем.
В машине она вообще ничего не говорит, а только напевает себе под музыку по пути к дому. (Я позволил ей побыть диджеем, и, к счастью, она намного лучше, чем Дэш, хотя, по общему признанию, Тейлор Свифт немного больше, чем мне хотелось бы.) Она живет в одном из тех многоквартирных домов с садом и двором в центре, из-за чего она, кажется, стесняется. Лично я считаю, что это красиво, а сияние гирлянд и запах еды дополняют сцену, когда она открывает дверь.
— Ой, ад, нет, — говорит Бел, когда я сталкиваюсь с ней спиной.
— Что ты здесь делаешь?
— Изабелла, пожалуйста, — говорит женский голос. — Язык!
— Я тоже рад тебя видеть, — говорит парень моего роста, хотя его грудь, вероятно, вдвое
