Я присматриваюсь. Действительно, она. Я ее не заметил.
— Богдан Олегович, — ее муж тут же протягивает мне руку. — Не ожидал вас здесь увидеть.
— Моя жена не смогла отказать вашей, а я ей.
Я смотрю на Эвелину. Что-то в ней мне кажется не таким. Я хмурюсь, силясь вспомнить, что именно. Понимаю, что и Эвелина и ее муж смотрят на меня странно, а потом до меня доходит. Волосы… все это время я искал копну рыжих волос, а женщина передо мной — блондинка. На фотографии, которая была у нее в деле волосы тоже светлые, но когда Лера говорила о рыжих, я значения этому не придал. Девушки каждый день внешность свою меняют.
Вообще, я не силен в нынешней моде и возможностях парикмахеров, но почему-то уверен, что за день превратить рыжий в такой блонд сложно. Да и смысл, если платье они искали именно под рыжие волосы? Я понимаю все за мгновение до вопроса:
— А где ваша жена? Мечтаю с ней познакомиться…
Это Эвелина. Та, с которой моя Лера, вроде как, уже несколько недель ездит на ужины и с которой сегодня уехала из дома.
Я едва сдерживаю себя от того, чтобы сжать шею этой женщины и спросить, где моя жена. Успокаивает только то, что она понятия не имеет. Они никогда не виделись и не общались, а я полный идиот. Попросил все данные у Леры. Все, кроме фотографии. Выглядело все правдоподобно. Каждая история, что рассказала Лера, соответствовала этой женщине. Не было причин сомневаться, хотя тревожные звоночки появлялись с первого дня их знакомства. Я ведь чувствовал — что-то не то. Ну не навязываются незнакомые люди другим в подруги.
— Все в порядке? — уточняет Давид. — Вы словно… растеряны.
— Гера, нужна твоя помощь. Вы простите, но я поеду. С праздником. Мой подарок в куче других. Больше не празднике я не останусь.
Со стороны мой уход наверняка кажется бегством, но это не имеет значения. Пока мы с Герой идем к выходу, я набираю Вову и Артема. Вову, чтобы поднял всех, кого найдет, Артема, чтобы начинал собирать своих ребят. Моя Лера все это время общалась… с кем? Рыжие волосы, мать твою… у скольких женщин нашего города такие же?
Пока отчитываю Артема, силюсь вспомнить, в какой именно день они выбирали платье. Вспомнив, требую у него поехать в торговый центр и по камерам пробить женщину, с которой они ходили. Если для этого потребуется разбудить директора — наплевать. Пусть будят. Следователей, ментов, всех…
— Что происходит? — Герман сзади выглядит напуганным.
— Две недели моя жена общалась с Эвелиной, а я только понял, что это была не она. У Давида есть еще женщина?
— Нет, конечно. У него одна жена. И ты ее только что видел.
— И она мечтает познакомиться с Лерой, в то время как Лера ездит с ней на ужины.
— Я нихрена не понимаю.
— Что понимать? Ее из дома увезла посторонняя женщина, умело сымитировала Эвелину. Дата рождения, история жизни, имя мужа и даже адрес! Она все передала моей Лере. А та передала мне. Единственное, что я не попросил — ее фото! Кому в голову придет выдавать себя за другого?
— Людей поднял? Я своим позвоню.
Через несколько минут рядом с нашим автомобилем оказывается Давид.
— Я могу помочь, у меня есть знакомые, частные детективы. Если нужно…
Обычно мне не свойственно делиться проблемами с посторонними, но мне ли не знать, что частные детективы работают куда расторопнее полиции. Даже для губернатора полицейские не смогут сделать, что нужно, потому что попросту не умеют.
— Откуда вам известно? — спросил Гера, заканчивая разговор по телефону.
Герман всегда и всех проверял. Я у него эту перестраховку перенял, но пропустил самый важный момент — фотографию. Я должен был убедиться, что моя жена общается действительно с той женщиной, на которую я доставал информацию. Это ведь так просто, а я не справился.
— Увидел ваше удивление, когда моя жена сказала, что хочет познакомится с Валерией. Ну и само присутствие Богдана Олеговича обескуражило. Я каждый год высылаю приглашения, но приняли его только сейчас. Остальное услышал минуту назад.
— Звоните своим детективам.
— Ты уверен? — переспрашивает Герман.
— Нет, но выхода у нас тоже нет. Давид… она была с этой женщиной в Афинах в четверг. Пусть по камерам пробьют.
Герман просит меня успокоиться и остыть. Я заведен до предела, волнуюсь, нервничаю. С кем она сейчас? В безопасности или нет? Уверен, что нет. Угрожает ее жизни что-то или ее похитили ради выкупа? Я все деньги готов отдать, лишь бы мне позвонили.
Успокоиться я, конечно же, не могу. Как и сидеть на одном месте. Моя Лера где-то там. Вдалеке от меня, с другой женщиной, а может уже и не только. Кто заказал ее похищение? Кому это понадобилось?
На то, чтобы проверить по камерам, с кем она была, нужно время. Оно тянется, и я начинаю злиться. Давид подключил своих ребят, пытаемся засечь телефон Леры, но ничего не выходит. То ли там отключили интернет, то ли его вовсе где-нибудь выбросили.
Волнение только разрастается, нервы на пределе. Я не могу сидеть, стоять, выкурил несколько сигарет, хотя зависимости перед никотином у меня никогда не было. Мы все еще стоим перед клубом, потому что я понятия не имею, что делать дальше. Ехать ее искать? Город огромный, миллионник, она может быть где и с кем угодно. Ее похитить могли по распоряжению Игоря, хотя я сомневаюсь. У него ни денег, ни связей не осталось, я постарался, обнажив всю его пустую и гнилую душу. Мои конкуренты, бывшие женщины.
Стоит мне подумать об этом, как мой телефон взрывается звонком. На экране имя Эльвиры…
Мой мозг складывает все в пазл задолго до того, как я слышу в трубке ее голос:
— Богдан, — она всхливыпает. — Я не знала… не знала, что она… что вы… что будет ребенок.
Я сжимаю руки в кулаки от злости.
— Где вы?
Эльвира молчит и плачет. Истерически ноет мне в трубку. Пытается вызвать сочувствие? Его никогда не будет.
— Эльвира, где вы? Скажи мне адрес!
Гера и Давид напрягаются, понимая, что речь идет о Лере. Эльвира все еще молчит, раздражает.
— Я оставлю ее в машине, Богдан, — всхлипывает. — Она отключилась. Я не хотела. Она сказала мне слишком поздно.
— Где, Эльвира. В какой машине, адрес!
Она диктует мне примерные координаты. Это трасса, ехать туда час, обратно столько же.
Я пытаюсь спросить, в каком Лера состоянии, но Эльвира уже отключается. И трубку она не берет. Мы тут же садимся в машину. Давид едет с нами, звонит жене и успокаивает ее, убеждает, что ничего страшного не случится, он обязательно вернется и она познакомится с Лерой. В этом не уверен. Сейчас хочется закрыть ее где-нибудь и никогда не выпускать.
На Эльвиру я бы подумал в последнюю очередь. Она не рыжая, хотя сейчас нацепить парик — несколько минут. Ну и мы с ней спокойно разошлись, она ни разу меня после не трогала, не приходила, не донимала звонками и сообщениями. Понятия не имею, какие цели она преследовала, но хорошо, что позвонила. Испугалась или пожалела ребенка.
