Глава 1
Александр
Настойчивый звонок телефона заставил меня открыть глаза, перевернуться на спину и таки дотянуться до смартфона. На часах пять утра, на дисплее бабское, жутко раздражающее имя. Светик. Подумывал не отвечать, но потом вспомнил, что звонила она за последние пять минут уже второй раз, значит, дело серьезное, и она не отстанет. Отключить телефон? Она может и приехать. А видеть Светик еще хуже, чем слышать.
— Быстро, Свет, — проговорил в трубку.
— Сашули-и-и-к, — протянула мое имя так, что меня покоробило. — У меня беда. Можешь помочь?
Сразу захотелось отключиться, но Светик продолжила:
— Меня тут в клубе задержали. Я сейчас в полиции и мне разрешили сделать один звонок, — затараторила уже быстрее.
Видимо, над ее головой и правда кто-то стоял, потому что обычно она доходила до сути своего звонка спустя пару минут бесполезного трепа.
— Ты зря потратила свой звонок.
— Ты же шутишь, Сашули-и-и-к? Я в отделении в твоем районе, ты же не…
Что именно “я не” не дослушал. Отключился. Откинулся на подушку и прикрыл глаза, надеясь, что смогу уснуть и меня больше никто не потревожит. Как Светик будет выбираться из отделения меня интересовало в последнюю очередь. Наплевать! Пусть посидит, ей полезно.
С этими мыслями умудрился даже задремать, но мобильный зазвонил снова. Просыпаться во второй раз оказалось еще сложнее. Глаза жгло, голова раскалывалась, хотя вчера я не пил, да и спать лег, вроде, пораньше.
Господи, если это снова Светик — увижу, придушу, пообещал себе, но это оказалась не она. Мама. В семь, мать его, утра!
— Слушаю.
— Саша, ты спишь что ли? — растерянно спросила она.
— Сплю, мама. Как и все нормальные люди, которым нет нужды вставать в семь утра.
— Я бы тоже не встала! — сказала с раздражением. — Твоя благоверная позвонила. Вернее, ее адвокат. Представляешь? Ее задержали! Саша, ты можешь разобраться, потому что у меня голова болит от одного ее голоса!
— И у меня, мам.
Встать таки пришлось. Для начала сел на кровати, осмотрелся в поисках одежды, по пути слушая возмущения матери по поводу того, почему ей.
— Потому что я отказался ей помогать, когда она позвонила, — объяснил.
Повисла пауза.
— Ты идиот? Саша, скажи мне, ты совсем меня не любишь? Я старая и больная женщина!
На счет старой и больной я бы поспорил. Выглядела мама далеко не на свой возраст, да и со здоровьем у нее никогда проблем не было.
— Мам, прекращай, — пресек ее попытки вызвать жалость. — Я разберусь сейчас.
Отключился. С кровати таки пришлось подняться. Я раздражен и зол, потому что со Светиком мы расстались несколько месяцев назад, но она продолжала мне названивать и слать сообщения. Требовала внимания и помощи в самых, мать его, нелепых вопросах. Бесила неимоверно, особенно, когда добиралась до моей матери, а та, соответственно, до меня.
Попытки прекратить ее звонки и сообщения ни к чему не привели, как и требования больше ни о чем меня не просить. Она продолжала названивать, а когда я долго не отвечал — ехала ко мне домой или на работу, доставала друзей. Чувствовал себя в такие моменты придурком, который не может послать бабу, но не бить же ее, в конце концов?
Душ немного освежил, отвлек от тягостных мыслей и ослабил острую, пульсирующую боль в голове. Мозг начал работать, а я строить планы. Если Светик попала в полицию не за мелкий проступок — потребую у нее в обмен на свободу предоставить эту самую свободу мне. Уж очень хотелось больше не видеть ее ненавистного лица с вечной улыбкой и не слышать тянущего “Сашули-и-и-к”.
Собрался быстро: натянул джинсы, одел кофту и ботинки, накинул на плечи кожаную куртку. На улице, конечно, дождь и ветер, но я на машине, поэтому ограничился кожанкой. Вернуться собирался быстро, организую Светкино освобождение и завалюсь домой спать.
На нулевом этаже забрался в салон своего автомобиля и вырулил со стоянки на выезд. Уже на дороге стало понятно, что быстро до полицейского участка добраться не получится. Видимость плохая из-за густого тумана, да и дождь как-то не вовремя, а еще время нелетное — половина восьмого. Люди спешили на работу, а я вызволять бывшую из тюрьмы и требовать для себя вольной грамоты. Как крепостной, ей-богу.
В бесконечно тянущейся пробке, среди кучи автомобилей и серости стало скучно. Хотелось развернуться и поехать обратно. Пусть бы Светик разбиралась со своими проблемами сама, а мама… да пусть не отвечает! Или вовсе выключит телефон.
Уже подумывал так и сделать: набрать матери и развернуться, когда наткнулся взглядом на женщину с маленьким малышом. Она держала его на руках, крепко прижимала к себе одной рукой, а второй держала зонтик, чтобы ребенок не промок. Осмотрелся. Прохожих на тротуарах, кроме них двоих не было. Стало интересно, куда они направлялись, ведь ни магазинов, ни детских садиков рядом не было.
Автомобили тронулись, и я поехал дальше, правда, удалось проехать метров триста. Снова встал и наткнулся взглядом на маму с малышом. Внезапно вспомнил, что там впереди длинная трасса, километр как минимум идти до ближайшего магазина и даже дома. Задумался и свернул на обочину, включив аварийку. Представлял, каким благим матом меня крыли водители сзади, но сейчас это было неважно.
— Девушка! — крикнул, пытаясь догнать незнакомку.
Двигалась она, надо сказать, довольно быстро, несмотря на то, что на ее руках сидел не такой уж и маленький малыш. Рассмотрев их ближе, понял, что малышу около двух-двух с половиной лет.
Девушка обернулась и, притормозив, непонимающе на меня посмотрела.
— Садитесь в машину, я вас подвезу.
Предложение сделал без сомнений. Мой автомобиль не развалится от еще двух дополнительных пассажиров, да и нам по пути. Решил, что высажу ее в конце дороги, а дальше пусть идет, куда запланировала. Пешком в такую погоду, да еще и по проспекту с плохой видимостью — плохой вариант.
— Ой, нет, спасибо, мы почти пришли!
Она врала. Тут поблизости попросту не было куда доходить. А еще я заметил ее красные опухшие глаза. И промокшие насквозь кроссовки, совершенно не подходящие погоде, тоже отметил. Как-то разом просканировал ее тело, зацепился взглядом за голые щиколотки, что выступали из-под брюк, за тоненькую курточку. Тепло был одет только малыш: в пуховом комбинезоне и шапочке ему было хорошо. К тому же на руках у мамы!
А вот ей тепло точно не было. Особенно остро я это осознал, когда подул сильный ветер. Меня в моем свитере и кожанке тут же пробрало до костей, а на ней ветровка!
— Девушка, да погодите! — последовал за ней, когда она развернулась, чтобы уйти.
