class="p">Дыхание участилось, когда она выдержала его пристальный взгляд, слезы потекли из уголков ее глаз. Она кивнула.
Поправив бластер воргала, он опустил его в кобуру у нее на бедре. Ощущение было такое, будто его горло разорвали на куски и подожгли.
— Нужно идти.
Не дожидаясь ответа, он обнял ее за плечи, притянул к себе и направился в ближайший переулок.
— Их еще много? — тихо спросила она.
— Всегда.
Она подняла глаза.
— Прости. Я знаю, что облажалась, но я должна была попытаться.
Тентил не мог припомнить, чтобы когда-либо испытывал что-либо подобное водовороту эмоций, бушующему внутри него. Он резко перешел от сексуального кайфа — пика близости, который никогда ни с кем не делил, к глубокому разочарованию, когда услышал, как она выходит из квартиры. Это разочарование быстро уступило место гневу и страху, когда он преследовал ее по улицам. Он не был уверен, как послушники нашли ее, но они не особо скрывались, следуя за ней.
Он хотел разозлиться на нее за то, что она ушла. «Я облажалась» — мягко сказано. Но он также хотел обнять ее, утешить, провести руками по ее телу и знать, что с ней все в порядке.
Но он не сможет утешить ни ее, ни себя. По крайней мере, какое-то время.
— В тебе есть маячок, — сказал он.
— Что?
Тентил завел их в пересекающийся переулок и нырнул в одну из ниш вдоль него, прислонив Абеллу спиной к стене. Он повернулся к ней лицом. Трубы и воздуховоды, идущие в соседнее здание, постоянно гудели и лязгали.
— В твое тело имплантировано устройство слежения, Абелла.
Ее лоб нахмурился.
— Нет. Я бы почувствовала это, не так ли? Я бы знала.
Он поднял руки и прижал подушечки пальцев к ее затылку.
Мышцы Абеллы напряглись от его прикосновения. Она уперлась руками в его грудь.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Расслабься, — прорычал он. Он нащупал что-то ненормальное под ее кожей, устройство должно было быть крошечным, но было всего несколько мест, в которых они обычно устанавливались.
Если повезет, у них будет несколько минут до того, как будут обнаружены тела, но он не планировал отдавать их жизни в непостоянные руки случая.
— Не рычи на меня, — сказала она.
Тентил наклонился ближе, опустив подбородок.
— Я бы закричал, если бы мог, Абелла. Расслабься.
Ее руки напряглись, оказывая давление в течение нескольких секунд, прежде чем она, наконец, расслабилась. Он возобновил осмотр, ощупывая основание ее черепа и верхнюю часть позвоночника. Дыхание Абеллы было быстрым и теплым у его горла. Несмотря ни на что, он почувствовал, как в крови разливается возбуждение, и его член запульсировал. Реакция тела только напомнила, что он еще не полностью заявил на нее права, разозлив еще больше.
Что-то маленькое, твердое и рыхлое под ее кожей привлекло его внимание, к счастью, отвлекая от волнения. Он описал большим пальцем маленький круг. Предмет покачнулся от прикосновения.
Тентил опустил руки и отступил от нее. Он вытащил нож, достал дезинфицирующую салфетку из небольшого запаса медицинских принадлежностей и использовал ее, чтобы стереть кровь с лезвия.
— Повернись.
Ее глаза округлились, и она прижалась к стене позади себя.
— Что ты делаешь?
— Его нужно достать.
— Ты собираешься вскрыть меня? — страх снова появился в ее глазах.
— Повернись, — повторил он. — К растущему списку того, что он чувствовал, добавилась тошнота. Мысль о том, что он причинит ей вред, вызывала тошноту, но это должно быть сделано. Он не мог обеспечить ее безопасность, пока за ними следили. Даже у Тентила были пределы. Непрерывные атаки наемных убийц Ордена вскоре истощат его, и тогда Абелла окажется беззащитной.
Ее нижняя губа задрожала, но она повернулась к нему спиной.
— Подними волосы, — сказал он.
Она собрала их в пучок и уложила на макушке. Наклонившись вперед, Абелла прислонилась лбом к стене.
— Я могу это сделать, — прошептала она. — Я годами принимала наказания Каллиона. Я могу это сделать.
Тентил шагнул вперед и поднял руки к ее шее. Нежное прикосновение пальцев снова обнаружило предмет под ее кожей. Он поместил под него острие лезвия и сделал тревожно прерывистый вдох.
— Боль пройдет, — прохрипел он.
Он погрузил нож в ее кожу. Из раны хлынула красная кровь, и Абелла ахнула, мышцы напряглись. Она зашипела, когда он вонзил лезвие глубже. Мысленным взором он попытался вызвать подробные голограммы земной анатомии, которые заставляли изучать в Храме, и внезапно его снова охватил страх — что, если он причинил ей значительный вред? Что, если он совершил ошибку?
Сжав челюсти, он продолжил работу. Абелла вскрикнула, когда лезвие слегка задело кость. Ноздри Тентиль раздулись, ее запах был сильным, но его перекрывал запах крови. Это сочетание творило с ним странные вещи, ему хотелось залечить рану, привести Абеллу в чувство и защитить ее одновременно. Он изо всех сил боролся с буйными инстинктами.
Он осторожно повернул лезвие под углом и использовал его как рычаг, чтобы зацепить предмет. Мгновение спустя маячок появился из разреза — крошечный, окрашенный в малиновый цвет тристиловый шарик с изящным на вид пучком тонких усиков с одной стороны. Удерживая нож на месте, он зажал сферу между когтями указательного и большого пальцев и потянул. Похожие на корни провода на мгновение натянулись, цепляясь за точки, к которым они были прикреплены внутри, прежде чем высвободиться.
Абелла издала приглушенный крик, ее тело обмякло, колени подогнулись. Тентил вытащил нож и выставил ногу вперед, прижимая ее бедром к стене, прежде чем она упала еще ниже. Из раны потекла свежая кровь.
— Почти готово, — сказал он настолько успокаивающе, насколько позволял надломленный голос. Он отбросил маячок в сторону, поправил нож и сорвал с пояса пластырь. Обеими руками он наложил пластырь на рану. Тот быстро активировался, закрывая порез и впитываясь в кожу.
Тентил накрыл руку, которую она сжимала в кулак в своих волосах, своей, ослабляя хватку и направляя вниз. Он дочиста вытер лезвие ножа о штаны и вложил его в ножны, прежде чем провести пальцами свободной руки по ее спутанным волосам, приглаживая их обратно.
— Ты можешь встать? — спросил он.
Абелла кивнула, выпрямляя ноги. Она шмыгнула носом, подняла руку, чтобы вытереть глаза, и повернулась лицом, когда он попятился назад.
Он обхватил ее щеку одной рукой и прижался лбом к ее лбу. Он просто хотел прижать ее к себе и никогда не отпускать, позволить городу вокруг них, миру, вселенной кануть в небытие, оставив только их двоих.
— Нам нужно идти, — тихо сказал он.
— Хорошо.
Снова обняв ее за плечи, он прижал ее к целому боку и
