кое-где на Болотах есть остров, на котором находиться наш главный и единственный можно сказать храм.
— Построить новый храм в другом месте я так понимаю вы не можете?
— Нет конечно. Лики – это несколько каменных истуканов. Очень тяжелых. Как ты себе представляешь их перевозку на много лиг по хлипким гатям? Ну и помимо идолов есть еще кое-что, но об этом я уже не расскажу. В общем, если мой народ оставит болота, а вместе с ними Лики Пламени, Боги отвернуться от нас и не видать нам больше пиромантии как своих ушей.
— Я тебя понимаю, — неожиданно подал голос Хакар, который, оказывается, все это время не спал. — Друиды моего народа очень сильны в наших Лесах, но за их пределами практически ничем не отличаются от обычных людей. Разве что там, где много деревьев или просто растений они на что-то способны.
— А магам древности, говорят, ничего этого и не требовалось, — заметил Арк забивая табак в трубку.
— За что они и поплатились. Огромная сила несет за собой огромную ответственность, — нахмурилась Ринала.
— О чем ты? У нас на Болотах о магах очень мало известно.
— Ну, о них вообще мало известно, но если коротко, то как и сказал Аркум они не зависели от милости богов. Сила их магии не опиралась на какую-либо веру и, если честно, я вообще не знаю от чего она зависела. Но факт остается фактом – маги древности были очень сильны и могущественны, что их и подвело. После Исхода произошел передел северных земель, на которых тогда жило не так много людей. А до наших времен коренных жителей дожило еще меньше. Кстати представители трех из четырех самых многочисленных народов находятся среди нас, — отвлеклась Ринала взглянув на Крину, Хвеля и Хакара.
Крина в ответ лишь улыбнулась и улегшись поудобнее спросила:
— Это все конечно интересно, но маги то тут причем?
— Как нам объясняли в храме, спустя несколько десятков лет после Исхода маги, растерявшие часть своих знаний, а также значительную часть своего сословия, зачем-то начали войну между собой. В чем была причина сейчас уже точно нельзя сказать. В той войне, так же, погибло много обычных людей, все же королям новообразованных королевств нужен был лишь повод для того, чтобы оттяпать кусочек земли соседа.
— Подожди, то есть ты хочешь сказать, что эти маги, несмотря на то, что были теми еще умниками просто поубивали друг друга? — удивилась рыжая.
— Насчет этого тоже нет однозначного ответа, но большинство служителей в моем, да и многих других храмах, сходятся на то, что им помогли друг друга уничтожить.
— Кто?
— Сама подумай кому выгодно ослабление всего рода людского?
Крина думала недолго. Неуверенно взглянув на свою новую подругу, она недоверчиво спросила:
— Но как чудища, прорвавшиеся из Потерянного плана, смогли это сделать? Они же, эм…
— Тупые? — подсказал девушке Арк. — Большинство их них может быть, но далеко не все. Те же личи, рыцари скорби, а также много кто еще способны брать под контроль или управлять более глупыми созданиями. Еще не стоит забывать про некромантов и прочих Слуг Забытых богов, их приспешников в лице рыцарей смерти ну и ведьм всяких. Вот эти вполне могли помочь в истреблении ненавистных магов. Засады на лесных тропах, жуткие твари, что забираются в твой дом под покровом ночи, да просто орда монстров, что застает тебя в пути из одного города в другой. Вариантов масса.
— Хорошо, твари воспользовались слабостью магов и помогли им истребить друг друга, но почему тогда они не поступят так же с Охотниками или даже всем человечеством? — задала Крина провокационный вопрос.
— Ну мы же не воюем между собой, — хмыкнул Хакар.
— Да, но мы гораздо слабее тех же магов. Большинство из нас.
— Значит на то есть причины, — вздохнул Аркум. — Возможно это какие-то внутренние проблемы, во что я не верю. В то, что мы намного сильнее тварей и нас банально бояться мне тоже не верится. Скорее всего, тем кто сидит в глубине Потерянного плана просто выгодно и все это противостояние и существование человечества. Не будет нас – нечем будет кормить тварей.
После слов черноволосого воина над телегой повисла тишина. Слова Арка не были каким-то открытием ни для кого их Охотников. Каждый участник маленькой группы хоть раз, но задумывался о том почему они и все другие люди до сих пор живы. Почему их временами неумелая и местами бессмысленная борьба до сих пор не захлебнулась? Каждый их них хотя бы единожды, но начинал сомневаться, думать, что дальнейшее сопротивление бессмысленно, хоть и старался скорее гнать эту подлую мысль прочь и, уж тем более, не произносить ее вслух.
Первым, неожиданно для всех, заговорил возница:
— Я вот туточки сижу, да слушаю вас, господа Охотники, — произнес он полуобернувшись. — Может конечно, она так и обстоит, ситуация, стало быть. Я в этих делах не разбираюсь. Да только думается мне, что вы, господин Охотник, ошибаетесь. Насчет того, что эти твари проклятущие думают, али замышляют я говорить не буду, ибо того не знаю. А вот насчет того, что наш род человеческий уж на столько слаб я не верю. Как хотите, со мной спорьте – не верю, — махнул он рукой в огромной варежке.
— А почему вы так уверены? — спросила Крина чуть придвинувшись к старику.
— Да чему тут сомневаться, — усмехнулся мужчина. — Дед мой еще мне говорил, ты мол, Ерфим, от
