Рысь. Разведчики быстро скрылись в зарослях травы.
Жучка побежала медленнее — чем ближе подходили к реке, тем больше стало попадаться хищников. «Вот прошла большая кошка, след — как у Барсика! Тигры в Африке, вроде, не водятся… Леопард! Самка… Но след старый, дня два уже прошло», — разбирала следы Жучка.
Барсик тоже заметил следы леопарда. «Ничего себе киска, но у меня лапа покрупнее!» — подумал он, разглядывая следы. Побежал дальше и скоро заметил маленький кусочек шкуры, на земле пятна крови. «Да киска здесь охотилась! Успешно охотилась», — остановился тигренок, обнюхивая следы.
Рысь заметила в зарослях травы чьи-то перья. Подбежала, обнюхала. Следы кошки. Опять эта прыгучая кошка!
Топтыжка и каракалы
Топтыжка, убежав от вездехода, начал искать каракалов. Он поступил как опытный охотник — побежал по кругу, за центр которого взял место, где первый раз увидели этих кошек. Надо бежать до тех пор, пока не наткнется на следы каракалов, или не вернется на то же место, откуда начал свой бег. Если замкнет круг, значит, каракалы внутри круга! Искать их станет еще легче — нужно бежать по спирали, сжимая круг, при этом не спугнуть каракалов. Для многих это непосильная задача, но только не для пещерного медведя! Высокая скорость бега, неутомимость и отличный нюх делали его идеальным охотником.
Топтыжка бежал по саванне. Он старался бежать и как можно тише, и в то же время, как можно быстрее. При этом внимательно «читал» попадающиеся на пути следы. Но ему нужно быстрее найти каракалов, поэтому, не останавливался даже поесть.
Наконец, попались следы знакомой парочки. Теперь Топтыжка медленно бежал по свежему следу. Дул легкий встречный ветерок, значит, он раньше учует каракалов, чем они его. Вот и «горячие» следы — каракалы прошли здесь около получаса. Для медведя это значило, если продолжать бежать, нагонит их минут через пять, но тогда этих «кисок» можно нечаянно напугать. Топтыжка стал красться. Каракалы недавно поели и теперь искали место для отдыха. Порыв ветра принес резкий запах этих кошек. «Где-то поблизости устроили лежку, — догадался медведь, — теперь надо их спугнуть!» Он медленно обошел лежащих каракалов так, чтобы они почувствовали его запах, а затем, стараясь шуметь как можно сильнее, пошел к их лежке.
Услышав шум шагов и пыхтенье какого-то зверя, каракалы насторожились, стали принюхиваться — запах незнакомый. Но раз это не леопард и не носорог, можно не торопиться уходить.
— Черноухий, кто-то продирается сквозь траву… — заметила самочка-каракал.
— Это антилопа или дикая свинья, — принюхавшись, ответил Черноухий.
— Может быть, сходишь и посмотришь?
— Хорошо, моя дорогая, сейчас посмотрю! — и каракал исчез в зарослях травы.
Вскоре Черноухий вернулся, и он был чем-то сильно напуган.
— Что случилось, дорогой? Кто там в траве?
— Рыжик, беда! Зверь страшный. Правда, самого зверя я не видел, но следы — жуть! Вот с такими когтями! — и каракал показал, раздвинув лапы, какие у зверя когти. — Надо бежать!
Каракалы стали потихоньку отходить в противоположную от зверя сторону. Но Топтыжка, оббежав их, опять с шумом пошел навстречу.
— Стой, Черноухий, — самочка-каракал остановила шедшего впереди друга. — Он опять здесь! Идем вправо!
Каракалы повернули в сторону, но не прошли и сто шагов, а перед ними опять оказался Топтыжка. Повернули в другую сторону, и опять на него наткнулись.
— Черноухий, давай затаимся! Зверь ведь не пытается напасть. Я думаю, он не опасен, если не злить. Скорее всего, походит, походит и совсем уйдет! — предложила самочка.
— Нет, мой Рыженок, от него не спрячешься. Вот что мы сделаем! Я выйду к зверю и отвлеку на себя! Ты убежишь, а позже мы встретимся! Приготовься, я иду к зверю!
Но тут из травы вышел Топтыжка. Он шел медленно и с шумом раздвигал траву. Иногда останавливался, нюхал землю и сильными лапами с огромными когтями разрывал землю, ища какие-то корни. На каракалов даже не посмотрел, прошел мимо них и опять скрылся в траве.
— Ну вот, видишь, он совсем нестрашный! А ты испугался! Трусишка! — посмеялась над своим другом самочка-каракал.
Черноухий не стал спорить с ней, но немного обиделся. Ведь только что хотел идти на встречу с этим страшным зверем, чтобы подружка спаслась!
— Но дорогая, ты ведь видела, какая у него когтистая лапа! Стукнет раз, и останется мокрое место! Надо уходить отсюда подальше. Лучше всего за реку, там он нас не найдет.
— Куда мы пойдем с тобой? Здесь хорошая охота, а за рекой — что будет? Там водятся леопарды и шакалы, — упрямилась самочка.
— Рыженок, ты видела, какие у него когти! И глаза злющие! Это же страшный хищник! — уговаривал свою подружку Черноухий.
— Вовсе не хищник! Ты сам видел, он ест корни, и глаза у него добрые! Сам он тоже очень добрый! Такой и мышь не обидит! Если ты испугался — уходи один! Я останусь здесь! И вообще, я хотела на этом месте устроить логово, чтобы будущей весной вывести в нем маленьких каракальчиков, таких же черноухих, как ты… Конечно, если ты так хочешь бежать, беги, я останусь здесь одна.
— Нет, дорогая, я от тебя никуда не уйду!
Пара каракалов никуда не ушла, а осталась жить на этом месте. Но и «страшный зверь» не уходил, каракалы встречали его несколько раз в день. Черноухий еще не раз пытался уговорить свою подругу уйти за реку: «Но, дорогая, посмотри на нашего соседа! Это же кровожадный хищник! Какие у него страшные зубы и когти!». Но та не желала, а ответ был один: «Здесь хорошая охота и нет крупных хищников». Каракалы и Топтыжка продолжали жить по соседству.
Прошло несколько дней. Дымок встретился с гепардом-курьером, получил более точное задание, чем было написано в письме, и вездеход медленно двигался вдоль р. Замбези. Топтыжка каждый день прибегал к друзьям, рассказывал Дымку свои наблюдения за саванной и каракалами и опять убегал.
Каракалы привыкли к своему пушистому соседу, рыженькая самочка вовсе не боялась Пушистого, и Черноухий больше испуганно не вздрагивал, когда из травы с шумом появлялся медведь, в очаровательной улыбке оскалив свои замечательные зубы. Еще каракалы заметили, с тех пор как соседом стал Пушистый Зверь, хищники поблизости не появляются.
«Бобр» на р. Замбези
Дымок со своими друзьями медленно продвигался на вездеходе вдоль реки Замбези. Они наблюдали за перемещениями хищников, проявляя повышенный интерес к гиенам и шакалам. Рысь составила карту «Гиены и шакалы на р. Замбези». На этой карте она вместе с Дымком отмечала встретившихся гиен и шакалов — количество хищников, откуда пришли, что делали у реки и куда потом ушли. У
