леди голодна и еще она хотела побывать на празднике. Давай мы с Рейджиной сядем за стол, а ты пока обсудишь ритуал со Станисласом, — Арий говорил с парнем очень мягко, как с маленьким ребенком.
Обнял меня за талию и потянул к себе, а Станислас быстро шагнул вперед, отрезая нас от задумавшегося Дерека.
— Дерек, друг, мы с тобой давно не виделись. Пойдем, ты мне расскажешь, чем занимался все это время, — Станислас обнял парня за плечи и потянул в сторону.
Тот пошел за ним, как послушный мальчик, но сделав несколько шагов, обернулся ко мне и грустно произнес:
— Рейджина, все, что я сказал тебе — правда.
Мы с Арием вернулись к столу, где хорошенькая подавальщица, не забывая стрелять в Ария кокетливыми взглядами, уже расставляла кружки с травяным чаем, и тарелочки с пирожками и кусками ягодного пирога, залитых густым сливочным кремом.
Я схватила кружку с чаем и нервно глотнула обжигающую жидкость.
— Он не испугал тебя? — Арий внимательно изучал мое лицо.
Я отрицательно мотнула головой:
— Нет, все в порядке. Что с ним не так?
Арий длинно вздохнул, и откинувшись на спинку стула, заговорил, глядя куда-то в пространство:
— Мы дружили с Дереком все наше детство. И подростками тоже. Да и в академии, хоть учились на разных факультетах, проводили вместе уйму времени. А потом случилась беда.
Арий взглянул на меня и грустно усмехнулся.
— Дерек Горинийский — последний представитель самого великого рода, какой когда-либо был в нашем мире. Когда погибла вся его семья, он гостил у меня, в моем родовом замке — мы отмечали окончание академии и по этому поводу устроили грандиозный недельный загул. А когда вышли из него, оказалось, что от семьи Дерека остался он один.
С драконами это случается очень редко, но вот Дереку не повезло — его разум не смог принять случившееся.
Мы не сразу поняли, что происходит. В те дни весь наш мир трясло и лихорадило, и мы со Станисласом разрывались на части, пытаясь помочь другу и одновременно спасти мир. Один из нас всегда был рядом, не отходя от Дерека ни на шаг и пытаясь привести его в чувство.
Нет, внешне он был в порядке, но мы стали замечать за ним странности: он говорил о том, что не все его родственники погибли, что однажды вернется великая королева и тогда мир снова станет прежним…
— А дальше? — тихо спросила, когда Арий замолк.
— Дальше… Когда Дерек встречает незнакомую рыжеволосую девушку, ему начинает казаться, что это его родственница, которая чудом спаслась. И он начинает рассказывать ей разные странные вещи, убеждает, что они родственники… У них в семье все были рыжие…
Закончив рассказ, Арий надолго замолчал, а мне стало и грустно, и легко одновременно.
Почему-то Дерек вызвал у меня симпатию, даже несмотря на свое неоднозначное поведение. И, честно говоря, в глубине души я поверила и обрадовалась, когда он заявил, что является моим родственником. Ведь насколько легче жить, если рядом есть кто-то близкий, хоть по крови, хоть по духу…
Ну что же, после рассказа Ария я осталась без родственника, но зато и без иллюзий, что кто-то вместо меня решит мои проблемы.
— А как погибла семья Дерека? — мне было важно узнать ответ на этот вопрос, сама не знаю почему.
Ответить Арий не успел.
— Я уложил его спать, — Станислас с шумом выдвинул стул и сел. — Пришлось магию применить, но до утра он точно из комнаты не выйдет. Какие у нас планы? — поинтересовался он у Ария.
— У нас с Рейджиной, — с нажимом на слово «нас» ответил Арий. — У нас планы весело провести эту ночь.
— Ну-ка, ну-ка, дракон, я опекун Реджи и никаких веселых ночей с ней никто проводить не будет! — взвился Претемнейший. И я с ним была полностью согласна — это на какие такие пошлости дракон намекает?
Ничуть не смутившись, Арий взял мою ладошку, поднес к губам и поцеловал в запястье, опять слегка прикусив кожу:
— Реджи, мы с тобой идем гулять и смотреть фейерверк. А вовсе не то, что подумал этот развратник.
— А почему Станислас вдруг сделался моим опекуном? — заинтересовалась я, успокоившись — гулять, так гулять, тут у меня возражений нет.
Претемнейший закатил глаза, изображая оскорбленную невинность:
— Регина, ты меня с ума сведешь. Сама мне законом грозишь и думаешь, что я в ответ не изучу контрзаконы?
И с издевкой прошипел:
— Ты теперь под моей опекой, ящерка, так как есть еще один закон о пришлых в наш мир. В котором черненьким по беленькому, кровью драконов написано, что если я тебя не выдам замуж в течение трех месяцев, то тогда будут тебе и кареты с рессорами, и лошади со сбруей за мой счет.
А пока три месяца не прошли, ты под моей опекой и в моей власти. А я твердо намерен выдать тебя замуж, Региночка. Так что никаких совместных прогулок с Арием я не позволяю! Тебя ждет король Вилис. Вот тебе мое решение — ты остаешься на отборе до победного конца!
И ладонью по столу решительно стукнул — даже тарелка с пирожками подпрыгнула. Надо, кстати, официантку попросить нам с собой их завернуть, вдруг ночью проголодаюсь. А нет, так с собой в библиотеку возьму и мастера Блеми угощу.
— И не мечтай даже, демонюга, никаких «замуж»! — мне тоже очень захотелось кулаком стукнуть, только не стол, а Станисласа промеж рогов. Но решила ограничиться вербальным выражением своего мнения. — Готовься раскошелиться, скупердяй!
Тут Арий спокойно похлопал «опекуна» по плечу:
— Друг, иди, погуляй — вон леди Селина за соседним столом тебя взглядами прожигает, ждет, пока ты на нее обратишь внимание. А я со своей невестой хочу пообщаться.
* * *
Арий
Она была странная. Вся как будто сотканная из противоречий, противоположностей и несочетаемых вещей. Землянка, девушка из другого мира. Станислас мне успел рассказать про это удивительное место, где нет магии, но есть вот такие девушки.
Решительная, с острым язычком и прямым взглядом, Рейджина казалась совершенно бесстрашной и независимой. Женщина, которой удалось довести до белого каления моего друга, высшего демона Санисласа Даниланиса. Уже одним этим она заслуживает восхищения.
Как стойко она держалась, когда поняла, что оказалась в другом мире, а потом до нее дошло, что это, скорее всего, навсегда! И как упорно ищет выход из ситуации, не желая прогибаться под обстоятельства или со слезами повиснуть на шее какого-нибудь мужчины.
Я видел, как Рейджине было страшно все эти дни, как ее захлестывало отчаяние, и
