— Мам?.. Пап?..
Я разворачиваюсь и вижу Макара с Никитой, которые незаметно подкрались сзади и теперь смотрят на нас с Игорем в ужасе. Мы никогда не орали друг на друга так, как сейчас.
— Все в порядке, — пытаюсь взять себя в руки и говорить спокойнее, чтобы не напугать их еще больше. — Идите к себе пока, скоро придет Зоя, пойдете гулять.
Но что-то это не помогает.
Близнецы смотрят насупленно, переводя взгляд с меня на мужа и обратно.
— Точно! — торжествующе заявляет Игорь. — Давай их Зое отдадим, она все равно им больше мать, чем ты! Дети, хотите с Зоей жить?
Сейчас. Устраивает?
Сейчас. Устраивает?
Мы не в первый раз скандалим с мужем, но сейчас он, кажется, перешел все возможные границы! Да, давайте отдадим детей няне, почему бы нет! Как в нашем детстве нас грозили отдать строгому дяде милиционеру!
Я только открываю и закрываю рот, пытаясь переварить феерическое заявление Игоря, а дети уже быстренько совещаются их фирменными близнецовыми переглядками без слов, и Никита кривит мордашку:
— Неа, не хотим!
— У нее дома скучно, — кивает Макар.
— Телевизор маленький.
— На подоконниках цветы.
— Комната всего одна.
— И кота нет.
Кот — это аргумент! Стоит взглянуть на лицо Игоря, план которого провалился из-за отсутствия у нашей няни когда, и мое нервное напряжение прорывается смехом.
На яростный взгляд мужа я только развожу руками:
— Нашими прагматичными детками фиг поманипулируешь, дорогой!
— Психолога я им отменяю, — цедит он сквозь зубы. — И надо узнать, чему их еще научили!
— За психолога я плачу из своих, не тебе решать, отменять или нет, — жестко отрезаю я и поворачиваюсь к развеселившимся сверх меры детям, которые продолжают рассказывать, что еще дома у няни хуже, чем у нас. — Все, господа пираты, кыш в свою комнату и чтоб не высовывались, пока Зоя не придет. Разрешаю полчаса планшета.
Поиграть в планшет Макара и Никиту дважды просить не надо. Их мигом сдувает из коридора — взрослый скандал родителей их больше не интересует. Кота не отнимут — уже хорошо. Вот за это я и плачу одному из лучших детских психотерапевтов города. Чтобы мы, поломанные и больные взрослые по въевшейся привычке, подхваченной у наших собственных родителей, не могли своими комплексами и глупыми словами испортить им будущее.
— Зоя придет. Зоя, Зоя, опять Зоя… — Игорь раздраженно дергает сквородку по плите туда-сюда, будто от этого шкворчащая на ней картошка разогреется быстрее. — Мне иногда кажется, что я на ней женат, а не на тебе! Еду мою она готовит, детей моих она воспитывает, дом мой она убирает! Как ни приду — Зоя есть, Ланы нет! Все супружеские обязанности на ней. Кроме секса. Зря, кстати! Она бы и это наверняка делала куда лучше тебя! Регулярнее.
— То есть, жена для тебя — уборщица, повариха, воспитательница и секс-кукла, я правильно понимаю? — хмыкаю я. — Просто набор функций. Многоцелевой домашний комбайн такой. У тебя есть потребности, кто их закрывает — та и жена. Все равно кто.
— Не все равно! — Игорь сдергивает сквородку с плиты, но даже в таком раздраженном состоянии не забывает подставить под нее можжевеловый кругляшок, чтобы не испортить столешницу из искусственного камня. — Но я хочу, чтобы со мной была женщина, которая заботится о моих детях. Сейчас это Зоя!
Не зря говорят, что гнев обнажает истину. Игорь, кажется, даже не замечает, что сказал.
А я холодно улыбаюсь, копируя поведение Германа во время деловых разговоров. Он всегда говорит очень спокойно и тихо — и это пугает его соперников.
— То есть, ты намекаешь, что у вас с Зоей уже что-то есть? — понижаю голос, чтобы ко мне пришлось прислушаться.
— А если намекаю? — с вызовом говорит мой муж, воинственно размахивая лопаточкой, которой только что мешал картошку на сковородке. — В конце концов, ты меня с сексом динамишь уже несколько месяцев! А я мужик, мне надо!
— Прекрасно, — пожимаю плечами и достаю телефон. — Раз я плохая жена, решим вопрос кардинально. Говорят, на Госуслугах теперь можно подать заявление на развод, не выходя из дома.
— Что ты делаешь? — он подскакивает и пытается заглянуть мне в экран.
— Развожусь. Ты же этого хотел? Еще и Зою не постеснялся приплести!
Я немного путаюсь в бюрократическом языке и неочевидных пунктах меню на сайте, но в конце концов добираюсь до нужной страницы.
«Регистрация расторжения брака».
Ага!
— Нет, не этого! — Игорь пытается вырвать у меня телефон, но я прячу его за спину.
Все равно для запуска процедуры нужно подтверждение от него — так просто все не кончится.
— Чего же?
— Чтобы ты наконец стала нормальной женой!
— Я нормальная жена! — устав от дурацкой борьбы за телефон, просто швыряю его на стол. Он все равно под паролем. — Ключевое слово — «нормальная». Здоровая психически, со своими интересами, дающая детям то, что им пригодится во взрослой жизни. То, что кроме меня им дать не сможет. А накормить кашей и заставить чистить зубы — может кто угодно!
— Ты серьезно? — Игорь почему-то даже застывает посреди кухни столбом и таращится так, будто у меня на макушке выросло вишневое деревце. — Ты даже не собираешься меняться?
Это так больно — разочаровывать самого близкого человека.
Но выбор у меня не так уж велик.
Либо разочаровать его — либо разочаровать себя.
И этот выбор очевиден.
— Я серьезно.
Я так серьезно, что кончики пальцев покалывает ледяными иглами и захватывает дух. Неужели прямо сейчас все свершится?
Делаю шаг к столу, беру с него телефон и нажимаю кнопку «Получить услугу».
А, черт…
Дети.
С детьми так просто не разведут.
— Ладно, — говорю я, убирая телефон в карман и разворачиваясь к двери. — Завтра заеду, подам заявление в суд. Квартира твоя, но я живу тут с детьми до их совершеннолетия. Мое агентство — остается мне, твои бизнесы и активы — тебе. Обойдусь без алиментов. Видеться с сыновьями сможешь, когда захочешь. Устраивает?
Игорь пялится на меня с потрясенным видом. За его спиной яростно кипит суп, дребезжа крышкой и выплескиваясь на плиту, но он этого не замечает. Его губы немо шевелятся, словно он повторяет мои слова за мной, пытаясь их осознать.
— Устраивает?! — повышаю я голос.
В конце концов, я долго терпела. Всему приходит конец.
