подарить вам, рвани, такую кучу денег? – продолжал сомневаться сыщик. – Десять тысяч – в это я еще мог бы поверить. Но сто! Миллионеры потому и богатые, что жадные.
– А он страховку неожиданно получил, за утонувший пароход. Пароход тот был старая калоша, его хотели на слом продать, а он взял и на дно пошел. Страховой случай! Николай Васильевич получил премию не в очередь. Вот и дал нам на развод.
У Лыкова начало путаться в голове. Платов, платина, платирины с широкими носами… Столько похожих слов. Но ротмистр Красновский вернул сыщика в сознание:
– Знаю этого господина, я его в тысяча девятьсот восьмом году арестовывал в Петербурге. Как сейчас помню адрес: Бассейная улица, дом сорок два, квартира двенадцать. Мы там двух террористов взяли, причем каких! Читали Леонида Андреева «Рассказ о семи повешенных»? Это про латыша Трауберга и его «Северный боевой летучий отряд». Самый опасный человек был из всех! А миллионер помогал тем убийцам, квартиру им под явку сдавал, деньги вручал, на службу в свою компанию устраивал. И ничего ему за это не было.
Алексей Николаевич слушал жандарма вполуха. Он сразу поверил, что Авдей не лжет и никакого клада Лбова у него нет и не было. Кроме того, питерец вспомнил, кто такой Мешков. Выдающийся уральский предприниматель и еще более выдающийся благотворитель. Пароходчик и железнодорожный магнат. Состояние оценивается в шестьдесят миллионов рублей! В 1891 году Мешков фактически спас Пермскую губернию от голода. Взял в управе под честное слово полтора миллиона рублей и организовал доставку в голодающие районы четырехсот тысяч пудов хлеба. Как многие умные и богатые люди, он помогал революционерам деньгами. И в этот раз ему опять за это ничего не будет – капиталы защитят.
Больше сыщикам тут делать было нечего. Зато жандармы получили нового откровенника![92]
Расстроенный и даже опустошенный, статский советник отпустил помощника обратно скрываться (сиречь, бездельничать). А сам поехал в полицейское управление. Рассказал новость о деньгах пароходчика и развел руками:
– Вот так. Похоже, действительно нет никакого клада. За каким же чертом меня сюда прислали?
– Навести порядок в золотопромышленности, – с насмешкой предположил Рупинский. – Это, правда, до сих пор никому не удавалось. Но, возможно, в Петербурге об этом не знают.
Они еще немного посидели, погоревали, потом полицмейстер спохватился:
– Новость по вашей части! Вчера около Черноисточинского завода в Верхотурском уезде произошла перестрелка хищников с администрацией приисков Демидова князя Сан-Донато. Злодеи добывали именно платину! Пролилась кровь. Тяжело ранен смотритель приисков Кульков, легко – штейгер[93]. Хищникам на конях удалось уйти без потерь. Причем это второй случай за неделю. Не наши ли ребята там шалят? В одном из нападавших опознали Евдоксия Таранца, бандита из бывших лбовцев. Помните, он исчез перед вашим приездом? Вот на какой конезавод устроился мерзавец!
– Графа Платова мы едва не взяли сегодня, – напомнил сыщик.
– Да, – хмыкнул полицмейстер, – или он нас.
– В любом случае в Верхней Туре воевал не Шелашников. Видимо, стреляли его люди, которых он собрал для разбоя. Дело серьезное: напасть на администрацию прииска, устроить целый бой… Наглые ребята. Тут шестеро, там неизвестно сколько, но много. Пора их раскассировать.
Коллежский секретарь промолчал. Пусть об этом у верхотурского исправника голова болит…
Вечером Алексей Николаевич встретился с Запасовым. Полковник с порога объявил:
– Мне только что встретился Мишка Комиссаров. Как и я, в партикулярном платье. Выходил из электро-скоропечатни Сокольского, что на Покровском проспекте. Узнал меня, отвернулся и припустил чуть не бегом…
– Я тоже его видел в полосатой визитке, в Березовском заводе, – вспомнил сыщик. – Интересно, что он тут делает? Вятской губернии ему уже мало? Хотя погоди… Он ведь до назначения в Вятку был начальником Пермского ГЖУ, верно?
– Верно, – подтвердил Дмитрий Иннокентьевич. – Думаешь, его подослал Джунковский? Чтобы контролировать нас?
– Допускаю. Комиссаров знает губернию, знает людей. И многое может сам, как человек пронырливый. Ну да черт с ним!
И заговорил о другом. Он рассказал жандарму, что клада Лбова у эсеров не нашли. Деньги, что отыскали в подполе, им дал миллионер Мешков. Из тех, которые держат в кармане фигу против властей. И опять не ясно, существует ли казна лесного атамана вообще или это легенда.
Тут Дмитрий Иннокентьевич его удивил:
– А ты расспроси монашку. Она может знать про деньги.
– Какую еще монашку?
– Сестру Василия Семова, которого повесили в восьмом году.
Лыков напряг память:
– Это приятель Лбова, один из тех двоих, которые подтвердили наличие клада?
– Верно. Семова вздернули, а сестра после его казни приняла постриг. И сейчас она – черница в общежительном женском Ново-Тихвинском монастыре. Зовут сестра Соломонида.
– Откуда ты узнал? – не поверил статский советник. А полковник обиделся:
– Думаешь, ты один трудишься, а я дурака валяю? Вот тебе еще новость. Я обязал своих «чугунков» добыть сведения о скупке золота. Кроме ротмистра Красновского и его филеров, в Екатеринбурге имеется также отделение пермского ЖПУЖД[94]. Им командует ротмистр Лиходзевский. Две недели он собирал сведения через свою агентуру, а час назад сделал мне доклад. Очень любопытный, кстати. По словам Лиходзевского, золото скупают в городе и в уезде сотни людей…
– Я это и без него знаю, – перебил жандарма полицейский.
– Знаешь, но не все. Среди этих сотен есть железнодорожники Уральской горнозаводской линии. Она связывает Гороблагодатскую с Пермью и Екатеринбургом. Так вот, наши выяснили, куда эти ребята девают золото.
– Что, люди с железки продают золото в одни руки?
– Именно! – Запасов вынул блокнот. – Записывай, Алексей Николаич. Здесь, на Кузнецкой, имеется казенный винный склад номер шесть. А в нем трудится не покладая рук на должности подвального некий Ёжиков. Вот он и есть главный скупщик. Ёжиков пришел туда с железной дороги, сохранил на ней обширные знакомства. Скупает по несколько фунтов в неделю. Расплачивается сразу наличными, а по желанию продавца – водкой. Отбою нет!
Лыков записал сведения и похвалил «чугунков». Но оказалось, это еще не все. По словам Лиходзевского, пару недель назад подвальный стал требовать с хищников, чтобы те скупали для него больше платины! За нее он дает вдвое больше, чем за золото.
– Я думаю, это один из крупных скупщиков Шелашникова, – высказал догадку Запасов. – Наблюдение за Ёжиковым установлено. По субботам ему приносят особенно много. Люди возвращаются из поездок, в которых они купили металл у старателей. В выходной хотят погулять, нужны деньги… Суббота послезавтра. Давай его накроем!
– Давай.
Лыков был доволен. Есть новый след, да и монашка может сообщить что-нибудь интересное. Если захочет. Уже прощаясь, он спросил у полковника:
– Ты допросы лбовцев перед отъездом смотрел? Тех двух, кто признал наличие клада.
– Смотрел. Один – это Семов, а второй
