И ведь так приятно было услышать, как он удивленно выдохнул, когда мои руки поднялись по его плечам, обнимая за шею.
– А теперь, пожалуйста, душещипательную историю мне, – потребовала нагло, прижимаясь щекой к его волосам. От щекотного, волнительного и какого-то смешного чувства стало тепло и очень радостно, и ощущения такое появилось, когда он прижал меня к себе, что я очень-очень важная. Ну просто незаменимая.
– Думаю, я поторопился с этой историей, – улыбаясь мне в плечо, Вэйд крепче сжал руки, – не будем портить такой момент.
– Историю.
И только неуверенная тишина в ответ.
– Вэээйд?
– Хорошо. Рано или поздно мне бы в любом случае пришлось тебе все рассказать, – вздохнул он.
– Ммм? – я была вся внимание. А потом я вся просто выпала в осадок…
В тот ужасный день он шел расторгать договор с семейством Эллэри. Забирать свое кольцо и оставлять Селину на произвол судьбы. Ссскотина…
Почувствовав, как я дернулась в его руках, Вэйд крепче сжал объятия:
– Врач засвидетельствовал полное выгорание искры. Ты видела схемы ваших потоков. Попав в тело, ты выжгла все каналы предыдущей хозяйки, но не смогла наполнить их своей силой, пока шел период единения с телом, – быстро заговорил он, желая что-то объяснить, – я считал, что Селина потеряла свой дар.
– И решил оставить ее храму! – я еще раз дернулась, упираясь руками ему в плечи, желая вырваться и почувствовать уже свободу, но чувствовала только жесткие тиски чужих объятий и горячее дыхание.
– Без искры она не нужна храму.
– Угу, так же, как и тебе, – не знаю, почему мне было так обидно за ту Селину. Доброй и милой она точно не была, но меня все равно отчего-то такая злость взяла… Возможно потому, что теперь я была Селиной и это от меня он шел тогда отказываться.
– Мы были с ней не в тех отношениях, Сэл. Мне не было до нее никакого дела, как и ей до меня, и я не считаю себя перед тобой за это виноватым.
– Это еще почему? – слишком громко спросила я, возмущенно, даже обиженно.
– Потому что ты – не она.
Какая глубокая мысль!
– Предположим, но ты же не мог это сразу понять, так почему не отказался? Или ты с самого начала мою искру рассмотрел?
– Тогда на лестнице, мне хватило просто твоего взгляда, – сказал Вэйд негромко, уткнувшись носом мне в волосы у виска. Я не возражала… пока, – Селина никогда на меня так не смотрела. Ты была такая напуганная, потерянная, очень живая.
– Да я ж думала, что у меня крыша едет!
– Признаться, у меня тоже возникли некоторые сомнения по поводу твоей адекватности, когда ты попыталась спрятаться от нас на чердаке.
– Не попыталась, я спряталась. А ты спалил дверь и вытащил меня оттуда.
Оправдываться Вэйд не стал. Да и как тут оправдаешься, когда я сказала чистую правду?
– Еще не попрощались? – в комнату в самый неподходящий момент, не стуча, ворвался Гарс. – Заканчивайте, ужин готов.
Глава 11
Вэйд оказался прав, после ужина времени уже ни на что не было. Огромный дядька с рыжей бородой и цепким взглядом нагрянул как раз в самый разгар чаепития, когда Ганэш со скучающим видом выслушивал последние наставления относительно моей персоны.
С минуту входная дверь нервно вздрагивала под ударами огромных кулаков, пока Вэйд собственноручно ее не открыл.
– Время, – пробасила эта громадина раскатистым, густым басом, забирая мою защиту и опору, и оставив в утешение недоинструктированного Гарса. Неравноценная замена, оспорить которую мне было не суждено.
И так грустно сделалось, стоило только закрыться двери за Вэйдом, очень беспокойно и тоскливо. И стало только тоскливее, когда Гарс, приобняв меня за плечи, бодро поинтересовался:
– Ну что, беда ходячая, чем будешь развлекать гостя?
– Я бы тебе отдохнуть посоветовала. Ночью наразвлекаешься, когда меня ловить будешь по всему городу.
Он мне как будто не поверил и не ленился доставать весь вечер, попеременно приставая то ко мне, то к хмурой Джайе, которую не так отъезд дяди опечалил, как присутствие в доме отравителя.
Возможно, знай Гарс, как весело, а главное незаметно, я могу из дома ушагать, благословляя всех направо и налево, не стал бы вести себя так беспечно. Но предостережениям Вэйда Гарс не внял… и очень зря.
Потому что, будь он хоть чуточку ответственнее, я бы вряд ли проснулась на улице, почти в объятиях какого-то паренька, обряженного в форму городской стражи, под хриплые вопли Гарса:
– Крепче ее держи! Крепче!
– Вы нарушили комендантский час! – рявкнул второй стражник, чуть постарше, с тремя тонкими полосами на груди, вышитыми красной нитью по серой ткани формы. У того, что держал меня, полосок было пять, а значит, звание его было ниже, чем у громогласного бородача.
– А то я не знаю, – огрызнулся Гарс, приближаясь к нам. Запыхавшийся, растрепанный, в помятой и расстегнутой на три пуговицы рубашке, он совсем не был похож на важную шишку. Не соответствовал его внешний вид властному поведению, – все, девочку можешь отпускать.
– Отпускать? – возмутился бородатый. – Вы арестова…
– Ну это вряд ли, – небрежно перебил его Гарс, – девочку отпустите и можете отправляться по своим делам. Патрулируйте улицы на благо города.
– Ганэш, тебя кто учил так с представителями закона разговаривать? – негромко возмутилась я, полуобернувшись к нему. Парень продолжал крепко держать меня за плечи, а я как-то не горела желанием рыпаться.
– Сэл, лучше спроси у них, кто им разрешил так разговаривать с главой департамента военных дел? – раздраженно посоветовал он. Стражники не успели даже мяукнуть, а Гарс угрожающе понизил голос, проникновенно спросив у бородатого: – Самоубийственное желание попасть в мою лабораторию толкает на глупые поступки?
– Вы…
– Я вторую неделю жду, когда мне пришлют выписанных смертников на опыты. И, признаться, уже устал ждать. Два смертельных яда и парализующий газ до сих пор не протестированы, а ведь это мои лучшие разработки в этом году.
Бородатый спал с лица, то ли проникся услышанным, то ли (что более вероятно) разглядел-таки, кто перед ним стоит (красные капли на форменном кителе все же были достаточно хорошо различимы в тусклом, искусственном свете фонарей), и быстро пошел на попятную:
– Приношу свои извинения, мы просто выполняем свою работу.
– Отпусти, наконец, девчонку, и проваливайте, – велел Гарс, не желая слушать сбивчивые оправдания.
– Пусти ее, – тут же последовал нервный приказ, и парень быстро разжал руки. Даже отступил от меня, слабо улыбнувшись.
Пока стражники улепетывали, старательно делая вид, что быстрая ходьба – естественный способ их перемещения во время патрулирования, мы стояли под фонарем, там, где меня и поймали, пока стражники не скрылись за поворотом.
