— Придумали?
— Пока нет.
Самым важным оказалось сообщение представителя Службы внешней разведки. Через агентуру в Турции удалось выяснить, что Абдул-Хамид Наджи проходил курс лечения в частной клинике под Измиром. Клиника специализируется на сложных косметических операциях, в ней проводится коррекция фигуры, изменение формы груди у женщин и исправление физических недостатков лица. Таким образом, утверждение профессора Русланова о том, что Муса сделал пластическую операцию, подтверждается.
Из клиники Муса уехал почти на месяц раньше окончательного завершения лечения. Агенту СВР удалось за очень большие деньги купить сыворотку из крови Мусы, которая использовалась то ли при операции, то ли после нее. Сыворотка будет доставлена в Москву с часу на час. Это даст возможность провести анализ ДНК. И если в наше распоряжение поступит сравнительный материал, личность Мусы будет установлена.
— Братьев Мусы нашли? — обратился куратор к Полонскому.
— Старшего — нет. Он, вероятно, в каком-нибудь отряде боевиков. Хотя в семье утверждают, что он занимается торговлей и потому все время в разъездах. Младший живет с родителями, помогает по хозяйству.
— Запишите, — кивнул куратор своему референту. — Связаться с нашими людьми в Чечне. Задача: получить материал для идентификации Мусы. В каком селе живет семья Мусы?
— На окраине Урус-Мартана.
— Там были зачистки?
— И не одна.
— Провести еще одну. Младшего брата Мусы и нескольких жителей задержать и доставить в фильтрационный лагерь. Всех наголо остричь под предлогом санобработки. Волосы брата Мусы немедленно доставить в Москву. Затем всех отпустить. Приказ ясен? — обратился куратор к референту.
— Так точно.
— А теперь давайте посмотрим на наших героев. Литвинова, Сонькина и Карпова ко мне.
Вызванные на начальственный ковер подполковник Литвинов, капитан Сонькин и капитан Карпов как вошли, так и остались стоять у двери.
— У меня к вам только один вопрос, — обратился к Литвинову куратор. — Как вам взбрело в голову сказать профессору Русланову, что его семья у чеченцев?
— Мы были в этом уверены.
— Я не спрашиваю, в чем вы уверены. Я спрашиваю о другом: почему вы не сказали ему, что не знаете, где его семья, что его жена могла сама где-то спрятаться с сыном, так как почувствовала опасность. В конце концов она могла уехать за границу по туристской визе. Кстати, пограничников запрашивали?
— Так точно, — доложил Литвинов. — Первым делом. Рахиль Русланова границ России не пересекала. Ни воздушных, ни морских, ни сухопутных. Все погранотряды предупреждены.
— Но могла уехать раньше, чем вы начали ее искать? Теоретически могла. Так какого же черта нужно было говорить ему, что его семья именно у чеченцев?
— Мы рассчитывали, что это заставит его пойти на сотрудничество с нами.
— А это не заставило.
— Так точно, не заставило.
— Почему? — спросил куратор.
— Не могу знать.
— А я вам скажу. Потому что он умный человек. Потому что он понял, что перед ним мудаки, с которыми нельзя иметь никаких серьезных дел. Вот почему!
— Так точно, — повторил Литвинов.
— Что — так точно?
— Так он и сказал.
— Дословно! — потребовал куратор. — Что он сказал?
— «Убогие придурки», — хмуро ответил подполковник Литвинов.
— И он совершенно прав!
— Так что же мы имеем? — помолчав, продолжал куратор. — Муса в Вене. Местонахождение неизвестно. Профессор Русланов в Вене. Местонахождение неизвестно. От кого скрывается профессор Русланов? Раньше я бы сказал: от Мусы. А теперь не знаю. Не очень удивлюсь, если окажется, что он скрывается от нас, а с Мусой ищет контакт. Почему? Потому что он уверен, что его семья у чеченцев. И он отдаст им все эти проклятые миллионы, чтобы ее заполучить. И по-человечески его можно понять. Вот к чему привела ваша самодеятельность, подполковник!
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант, — подтвердил Литвинов. — Виноваты.
— Я бы не стал делать таких поспешных выводов, — вмешался в разговор Полонский. — Профессор Русланов проявил себя человеком с твердыми принципами. Не думаю, что он очертя голову кинется искать контакта с Мусой. В его положении было бы гораздо разумнее заставить Мусу искать контакт с ним. Это дало бы ему определенное преимущество в переговорах. Не исключаю, что Русланов примет и какое-либо другое решение. Какое? Не буду гадать. Он человек умный и с нестандартным мышлением.
— Это уж точно, мышление у него нестандартное, — согласился куратор. — А нам-то что делать в этой ситуации? Есть идеи?
— Я экономист и не очень разбираюсь в ваших оперативных делах. Но, по-моему, нужно срочно послать наших людей в Вену, — предложил начальник ГУБЭП. — Прикрыть Русланова и предотвратить его контакт с Мусой.
— Кого? — спросил куратор.
— Вам видней. У нас мало профессионально подготовленных людей?
— Их у нас хоть жопой ешь! Но под каким видом мы их пошлем? Такими же туристами? Хватит с нас туристов.
— А официально? Сотрудников ФСБ или МВД. С командировками. Для обмена опытом или еще для чего.
— Первое. Вы знаете, сколько времени занимает оформление таких командировок? Месяца два-три. Их же нужно согласовывать с принимающей стороной. Второе. После этой истории австрийцы не впустят к себе никого, кто имеет хоть какое-то отношение к российским спецслужбам.
— А наша агентура в Австрии? — не сдавался начальник ГУБЭП. — Только не говорите мне, что у нас нет агентов в Вене. Почему бы им не поручить это дело?
— Объясните экономисту, что к чему, — кивнул куратор представителю СВР.
— Я не знаю, есть ли у нас агентура в Австрии, — ответил тот. — Может быть, есть. Может быть, нет. Право, не знаю. Забыл. Но даже если есть, то наши агенты отнюдь не боевики, а в большинстве случаев самые обычные бюргеры. Они делают свое дело каждый на своем месте. И на большее не способны. Ответил я на ваш вопрос?
— И очень убедительно, — съязвил начальник ГУБЭП. — Вы сказали, чего не нужно делать. Вот если бы еще сказали, что делать нужно!
— Подведем итоги, — предложил куратор. — Ситуация с профессором Руслановым и Мусой зависла. Если у кого-нибудь возникнут дельные мысли на этот счет, звоните мне в любое время дня и ночи. Второе. Наш выход сегодня: как можно быстрее найти семью Русланова. Это единственный способ побудить его к сотрудничеству с нами. Ответственным за это назначается…
Куратор ненадолго задумался и неожиданно проговорил:
— Подполковник Литвинов. Да, подполковник, вы. Вам придаются все задействованные в этом деле силы. Почему я принял это решение? Потому что буду уверен, что вы сделаете все возможное и невозможное, чтобы выполнить этот приказ. Потому что это ваш единственный шанс. И ваш тоже, капитан Сонькин и капитан Карпов. Вам все ясно?
