за тем, как Леарию и его сына окружают другие монстры. Сверкнули клинки, и глаза демона заволокла пелена, серая и непроницаемая.
Многое я видел, но не мог помешать. Внутри меня словно боролись два существа. Одно рвалось на помощь друзьям, а второе держало первое и равнодушно наблюдало за бойней. И второе было куда сильнее.
Меж тем, Зверь подошел к Золотым Вратам, возле которых сгрудилась небольшая кучка выживших. Ангелы и демоны, что раньше были заклятыми врагами, теперь стояли спина к спине, напряженно ожидая конца. Для них не было места в новом мире. Новый мир принадлежал Нечистому племени.
Тот я, что восседал на Звере, спрыгнул со спины монстра и направился к Вратам. Уцелевшие защитники кубарем полетели в стороны, стоило мне лишь поднять руку. Жесткая улыбка, возникшая на моем бледном лице, ясно дала понять, что прежнего Збышека нет. Есть полукровка, сын Падшего. Такой же Падший, как и его отец. Одним ударом он разрушил Врата, пропуская Нечистое Племя в святая святых…
- Заманчивая картина, дитя мое? – тихо спросил Зиаэль, заставив меня вздрогнуть. Видение исчезло, уступив место все той же черной тьме, окружающей нас.
- Жестокая, - честно ответил я, содрогаясь внутри от ужаса.
- Это в тебе говорит праведник, заключенный в оковы. Раб, который боится принять новый порядок, - жестко ответил горбун, вновь впиваясь в мою искалеченную руку. Я обессиленно вздохнул, понимая, что он прав. Я был связан узами. Узами дружбы, благодарности и любви.
- Нет! – твердо ответил я, опираясь на палку, чтобы не упасть. Да уж. Жалкое наверняка зрелище. Калека, еле стоящий на ногах, противится тому, кто когда-то был Архангелом в Воинстве Небесном.
- Что? – переспросил Зиаэль, нахмурив лоб. – Повтори.
- Я сказал – нет, отец. То, что ты мне показал, это не свобода. Это убийство. Убийство всего, что мне дорого. Ты говоришь, как змей, вливая расплавленный яд мне в уши. Или, если выразиться иначе, это хуйня на постном масле, - дерзко произнес я, заглядывая ему в глаза. Но Падший лишь усмехнулся в ответ.
- Ты еще борешься. Напрасно, Степан. Настоящий ты уже готов вырваться из этого жалкого тела. Готов стать свободным, - он щелкнул пальцами и протянул мне зеркало, материализовавшееся в его руках. – Убедись.
- Блядовы подмышки Иуды, - охнул я, смотря на отражение в зеркале. На меня смотрел все тот же калека, только с черными глазами, залитыми тьмой, в которых не было ни грамма света. – Чисто Дэни Филт и Шаграт в одном лице. Брутально, но уебищно.
- Ты удивлен, дитя мое. Никто не смеет противиться моей воле.
- Разве навязывая свою волю, ты не делаешь меня рабом? – с вызовом ответил я. – Заложником твоих собственных желаний и амбиций. Это нужно тебе, но не мне, Зиаэль!
- Знакомые речи, - вздохнул тот, возвращая на лицо ехидную улыбку. – Так говорил Эрртруар. Он тоже верил в выбор. И отказался примкнуть ко мне. Последствия этого выбора ты уже видел, сын. Неужели ты готов погибнуть ради тех, кто мучил тебя и унижал?
- Все благодаря тебе, - хмыкнул я. – Ты все отзеркалил, превратив меня в грешника. А те, кого ты намереваешься убить, куда лучше тебя.
- Да, я в курсе слабости Элигоса, когда он усомнился в твоих грехах. Благородно, но глупо. И не спорь. Я считаю глупостью обычную привязанность. Когда-то мы были лучшими друзьями, Степан. Но Эрртруар принял оковы раба, а я получил свободу. А чуть позже и сына.
- Чушь. Ты не получил меня, а бросил, как только я родился, - злобно крикнул я, заставив Зиаэля улыбнуться. – Хотел убить во время первой встречи. Мало похоже на любовь!
- Больше эмоций, дитя мое. Не скрывай то, кем ты являешься на самом деле. Вся твоя жизнь – это подготовительный процесс.
- Угу. Сервировка для той слизепёздой уебины из Хаоса. Вы поебетесь, она меня сожрет, а потом наплодит тебе кучу новых детей, послушных и тупых, как стая пидарасов, охочих до сраки ближнего. Стаю рабов, у которых нет права на выбор. Так?
- Почти, - усмехнулся он. – Плоть от плоти Его, Степан. Я плоть от плоти Бога, а ты плоть от моей плоти. Важный компонент, благодаря которому пророчество свершится, хочешь ты этого или нет. Я дал тебе выбор, но ты отказался.
- Отказался убивать тех, кого люблю, - поправил я.
- Неважно. Ты отказался, - повторил Падший, щелкая пальцами. Морок спал и я вновь очутился на том самом месте, возле фонтана, где замерли мои друзья и Черная Богиня, внимательно следящая за развитием ситуации. Зиаэль, повернувшись ко мне, поджал губы и легонько потрепал меня по щеке. – Прощай, сын мой. Ты был рожден во имя высшей цели, так прими свою судьбу с достоинством.
- Лучше я тебя захуярю, - хрипло рявкнул я, отбрасывая палку и хватая лежащий на земле «Вжик» Элигоса. Со стороны могло показаться, что я сделал все легко, но на самом деле такой рывок почти лишил меня сил и снова принес жуткую боль. Лилит протяжно зарычала, увидев, что кончик меча уткнулся в горло Зиаэля, глаза которого похолодели до состояния льда Девятого Круга.
- Нет, Збышек! – крикнул Герцог Элигос, все еще пытающийся подобраться к нам. – Если ты убьешь его…
- То погибнешь сам, - закончил за него Падший, раскинув руки и склонив голову чуть вбок.
Глава шестнадцатая. Сделанный выбор всегда верный.
Я замер, не веря собственным ушам. Зиаэль тихо засмеялся и легким щелчком убрал меч от горла, после чего вцепился мне в плечо. Его глаза почернели, как мои в том странном видении, а из горла вырвался сиплый рык. Злобный и жестокий.
- Ты поднял руку на меня, щенок?
- Я поднял её на тебе еще раньше, - прошипел я, морщась от боли и стараясь поудобнее перехватить скользкую рукоять меча Элигоса. – Когда ты привел табун своих Падших уебков к Райским Вратам.
- Но сейчас ты напрямую угрожаешь своему отцу, Степан!
- Верно подметил. Как ты сказал, у меня есть сила. Так узри, блядь, её мощь! – я перехватил меч и коротким ударом полоснул по руке Зиаэля, заставив того отпустить мое плечо. Падший взвыл, а я с удивлением обнаружил аналогичную рану на своей руке.
- Видишь, глупец, Эрртруар не врал. Убив
