и вместе с тем живыми. Даша могла поклясться, что кукла именно смотрит. Смотрит и видит ее.
Но хуже всего было даже не то, что в кукле затеплилась отвратительная жизнь, а в ее тени. Тень на стене за спиной куклы была огромной, ее мог отбрасывать мужчина двухметрового роста, но никак не маленькая игрушка.
Даша поняла, что данному факту при всем желании объяснения найти не сумеет. Вскочила с дивана, думая, что если еще минуту пробудет тут, то сойдет с ума или умрет от разрыва сердца, как Зося. Даша выбежала в прихожую, рванула с вешалки ветровку, обулась и вылетела из квартиры.
Остаток ночи до рассвета она провела на лавочке, во дворе. Когда солнце взошло, поднялась, разминая затекшие ноги, медленно побрела к подъезду.
Свечи ей в церковной лавке продали, святую воду тоже. Никто не спросил о ее отношениях с богом, были бы деньги. Даша обошла квартиру, стараясь не пропустить ни одного уголка, окропляя стены святой водой. А вот со свечой не выходило, невзирая на все усилия. Зажечь не удавалось, свеча гасла, словно кто-то задувал ее.
Свечек Даша купила с запасом, хотела, чтобы они горели ночами. Может, бракованная попалась. Она принесла из прихожей остальные, разложила на комоде, хотела взять следующую, когда ей пришла в голову одна мысль.
Кукла.
Ее огромная тень. Живой злорадный взгляд (при свете дня он снова погас). Топоток за дверью ванной: тогда Даше подумалось, что это детские шаги, но сейчас она поняла, что так постукивать могли кукольные башмачки.
Руки тряслись, когда Даша взялась за куклу. Тельце ее казалось омерзительным на ощупь. Под пальцами что-то перекатывалось, в мягком было жесткое: в живот куклы что-то зашили!
Даша попыталась снять с куклы платье, но оно оказалось пришито накрепко. Девушка открыла один из ящиков комода, достала ножницы, принялась распарывать швы. После недолгих мучений сорвала с куклы кружевные тряпки и обнаружила, что была права: через кукольный живот тянулся шов, похожий на уродливый шрам.
Не колеблясь, Даша принялась кромсать игрушку, вспарывая шов, обнажая внутренности. Нитки разошлись, и взору потрясенной Даши предстало то, что хранила кукла.
Мать, которой Даша позвонила сразу же, обнаружив находку, примчалась через сорок минут: суббота, пробок не было, такси домчало быстро.
Даша, захлебываясь словами, чуть ли не рыдая, рассказала маме про свои мытарства, про то, почему решила разрезать куклу.
– Господи, вот ужас! – прошептала Марина. – Ты же руками не трогала?
– Нет. Как увидела, сразу тебе позвонила.
Внутри куклы была земля, грязно-серые тряпки, комки волос, черные птичьи перья, зубы.
– Это подклад, я уверена, – сказала Марина, голос ее дрожал. – Порчу на смерть в куклу зашили. Земля с кладбища, волосы и кусочки савана, еще что-то, уж не знаю…
– Меня сейчас вырвет.
Марина обняла дочь:
– Твоя прабабушка, моя бабуля, рассказывала, как ее подруге в юности в подушку подобное зашили. Болеть она стала, чуть не умерла. Таяла на глазах.
– Что же нам делать?
– Бабуля говорила, подруга в руки ту пакость не брала, ей посоветовали смахнуть все веником в мешок или сумку, вынести во двор, подальше, и сжечь. И мы с тобой сожжем. Вместе с куклой. Сейчас же.
Сказано – сделано. Много времени процедура не отняла. Сожгли ведьмовскую поделку в лесочке. Никто не увидел, только собачник один со своим Шариком на поводке прошел мимо, но и тот не остановился.
От куклы и подклада ничего не осталось, дольше всего горело кукольное личико, однако покорилось огню и оно.
Пока несли да жгли, почти все время молчали, внутреннее напряжение не давало вымолвить ни слова. А когда закончили, обеих немного отпустило, и Даша задала очевидный вопрос:
– Откуда это взялось у Зоси? Куклу ей на свадьбу подарили, на машину посадить?
Мать покачала головой:
– Не было у нее на машине никакой куклы. Эта дрянь позже появилась. – Она медленно повернула голову и посмотрела на Дашу. – Как же я раньше эту тихоню не раскусила! И Зося… Бедная моя.
– Ты о чем? – спросила Даша, уже зная ответ.
Ируся. Милая, скромная, набожная Ируся. Мама говорила, она книги читала да свечи жгла. Ясно теперь, что это были за книги, что за свечи! А религиозность, интересно, только для отвода глаз была? Или она творила такие вещи, а параллельно себя верующей считала?
Марина кивнула, поймав взгляд дочери.
– Ируся куклу подарила Зосе на день рождения. Сказала, что увлеклась изготовлением кукол, сама сшила ее, купила все необходимое в специальном магазине для рукоделия. Зосе кукла уж больно понравилась. Мы и не подумали, не связали… – Мать судорожно вздохнула. – У Зоси день рождения в ноябре, а уже в декабре Миша умер. Немного прошло времени – Зося стала жаловаться. А я-то дура! Если бы с тобой что случилось…
– Мама, перестань, ты же не знала. Кто о таком думает.
Марина опустила голову.
– Не пойму, зачем Ирусе лучшую подругу и ее мужа со свету сживать?
Мать усмехнулась, лицо ее стало жестким:
– Бабская зависть – самая черная вещь на свете. С Мишей, Зосиным мужем, Ируся первая познакомилась. Он в компанию, где она работала, устроился, в соседний отдел. Ируся влюбилась, на свидание один раз сходила. Но у Миши к ней сердце не лежало, так и не вышло ничего. А потом он Зосю увидел. Там любовь была самая настоящая. И никакой подлости! Даже то малое, что было между Мишей и Ирусей, к тому времени закончилось, они просто работали вместе. Ируся твердила, как рада за подругу, счастлива, что через нее они познакомились, что это судьба. Пела и пела им в уши. Они и праздники вместе отмечали, таскали с собой везде эту змею, знакомить с Мишиными друзьями пытались. А она затаила злобу. Обоих убила и тебя могла. Видать, не успокоилась. Ненависть ей жить не давала.
Даша вспомнила беззащитную на вид Ирусю с кроткой улыбкой, негромким голоском и тонкими руками. Убийцу, которая не понесет наказания, потому что нет никаких доказательств ее вины.
Марина, словно подслушав мысли дочери, сказала:
– Не нам ее судить, но она за все ответит. За страшное дело и расплата будет страшная.
Мать и дочь вернулись в квартиру, проветрили ее, открыв настежь окна и балконную дверь, потом зажгли церковные свечи. Теперь поджечь фитиль удалось без труда, а огоньки горели ярко и ровно.
Квартиру решили продать.
Лесной народ
Неприятности начались почти сразу после переезда. Макар реализовал давнюю мечту: заработать достаточное количество денег, чтобы вовсе о них не думать, построить дом в уединенном месте, неподалеку от водоема и жить припеваючи.
Верно сказано: мечтайте осторожно, мечты имеют свойство сбываться.
