на доске и крепко держалась за поводья. Нина рванула поводья на себя, и доска встала на дыбы. Алек точно свалился бы, не вцепись он обеими руками в плечи сестры.
– Полегче!
– Держись! – крикнула Нина, она натянула поводья, и боуборд понёсся вперёд.
Улу, давно скрывшуюся в тумане, близнецы нагнали только у первых домов, в теле волчицы она была куда быстрее любых летающих досок. Дальше троица неслась по узким улочкам, стараясь не врезаться в стены домов на крутых поворотах. Площади таяли в белой мгле, лестницы неожиданно высовывали языки из тумана. Вскоре друзья свернули на нужную улицу. Дом Магдалены Маррон стоял в самом в конце, пустой и безмолвный.
– Всё бесполезно! – воскликнула Ула, она только что воспользовалась невысоким забором, чтобы сделать сальто и вернуться в привычное состояние. – Я прохожу сквозь слои, но домов словно нет! Я уже раз десять обошла всё по кругу! – сокрушалась она.
– Наверное, жители города как-то защищают себя от незваных гостей.
– Да, раньше я ходила только по школе и приюту.
– Будем искать другие пути, – серьёзно сказал Алек. – В этом доме, так же как в любом другом, есть окна и двери. Давайте исследуем его хорошенько, вдруг Маррон, так же как все, прячет ключ под горшком с цветами.
Нину не нужно было просить дважды, она перемахнула через забор и в один прыжок оказалась у двери.
– Здесь нет ручки! – удивлённо воскликнула она.
– И замочной скважины тоже нет, – подтвердил Алек, осматривая резную дверь.
– Разобьём окно. Туман, нас никто не увидит, – предложила Нина. – Давай, Алек, попробуй что-нибудь, наколдуй!
– Veirdeeld ale! – прошептал Алек, направив клинок в сторону окна. Несколько пучков света вылетели из клинка и с силой ударились о стекло, разлетевшись на мелкие искры. Окно осталось невредимым.
– Это что было?
– Заклинание из раздела арифметической магии – деление крупного на мелкое. Мы тренировали его недавно, разбивая кусочки сахара.
– Нужно что-то помощнее, Алек! Вы не тренировали взлом двери в логово врага?
– Я думаю. Не мешай! – Алек направил клинок на окно во второй раз. Он сдвинул брови, взмахнул клинком и с усилием произнёс: – Ictuh! – после чего поток воздуха, вырвавшийся из клинка, ударился об окно и рикошетом отлетел обратно в Алека, повалив его с ног.
– Холы ты открывать пока не умеешь, но слои-то резать можешь уже давно! Попробуй проткнуть дырку в слое! – раздавала советы Нина. – Мы просунем в неё руку и откроем дверь с внутренней стороны!
– Нина, у двери нет ручки снаружи. С чего бы ручке быть внутри?
Пока Алек упражнялся с клинком, а Нина руководила, Ула грызла заусенец на мизинце и ходила кругами.
– Дом защищён магией, верно? – обратилась она наконец к друзьям.
– Яснее ясного!
– Да. Яснее ясного. Стены защищены, окна защищены, двери защищены. И крыша наверняка тоже защищена.
– Наверняка, – пожал плечами Алек. – К чему ты это?
– Мой папа любит говорить, что в любой крепости есть место, защите которого не придали значения. Что, если Маррон упустила что-то из виду?
– Ничего она не упустила, даже замочной скважины нет. Тут и мухе внутрь не залететь!
Ула хитро улыбнулась. Она смотрела наверх. Нина и Алек проследили за взглядом подруги – Ула глядела не куда-нибудь, а на печную трубу, подёрнутую туманом.
– Разобьёмся! – запротестовал Алек, поняв, к чему она клонит.
– Мы – да. Мой волк – нет.
Ула обошла вокруг дома, чтобы убедиться в своих расчётах. После чего снова забралась на каменный забор, опоясывающий дом, сделала сальто и приземлилась на четыре лапы.
– Готова? – спросил Алек.
Волчица кивнула. Забор вплотную подходил к левой стене дома, Алек взобрался туда и встал на одно колено, чтобы Нина могла запрыгнуть к нему на плечи. Поднявшись с сестрой на плечах, Алек упёрся ладонями в стену и шагнул одной ногой как можно дальше назад. Нина ухватилась вытянутыми руками за карниз крыши соседнего дома. Ула отошла так далеко, как позволяло марево тумана, присела на задние лапы и хорошенько оттолкнулась. Волчица неслась, словно отпущенная пружина. Перепрыгнула на покатую крышу соседского дома, а с неё – на крышу дома директора. Ула перескакивала всё выше, с одного конька на другой. Оказавшись у каминной трубы, она бросила беглый взгляд на друзей и без раздумий спрыгнула вниз.
Спустя минуту перепачканная сажей Ула открыла окно, которое не поддалось магии Алека, просто повернув щеколду изнутри. Дом директора был обставлен дорогими вещами, мебелью из тёмного дерева, гобеленами на стенах, с потолка свисала кованая люстра, под ногами скрипел начищенный паркет.
– Не пугайтесь, там три кошки, – махнула Ула вглубь дома.
– Неплохо шмыга тут устроилась! – прошептала Нина, оглядевшись по сторонам.
– Да уж, – согласился Алек. – Только в саквояже фонаря нет, – он заглянул в пустую синюю сумку, что так и стояла у окна. – Должно быть, фонарь где-то в доме. Давайте найдём его и уберёмся отсюда как можно скорее!
Друзья разделились. Нина пошла исследовать первый этаж, а Ула с Алеком поднялись выше. За одной из дверей второго этажа оказался рабочий кабинет, стены в котором сплошь покрывали стеллажи с книгами точь-в-точь как в библиотеке. Ула осталась там проверить содержимое полок, а Алек прошёл дальше и очутился в директорской спальне.
Во всём доме пахло пряностями, то ли корицей, то ли гвоздикой, то ли горьким шоколадом – так, должно быть, пахли многие дома ведьм, так пахла магия. Алек теперь узнавал этот запах безошибочно. В доме Магдалены Маррон тот был очень концентрированным, но не беспокоящим, а скорее обволакивающим. Кошка, старая, рыжая, с чёрным пятном-звездой на боку, сидела в углу и водила головой вслед за Алеком, который и без того чувствовал себя неловко, когда копался в чужих вещах, хотя те и принадлежали нехорошей женщине, но делать это под надзором кота было совсем уж не по себе. Алек обошёл кругом комнату. Ни под кроватью, ни в гардеробе, ни в одном из ящиков комода, ни в корзине с пушистыми шалями – нигде в спальне не было и следа фонаря. Алек присел на кровать, та раздражённо скрипнула в ответ.
– Внизу чисто! Точнее, пусто, – крикнула Нина. Она что-то жевала, судя по всему, нашла чем поживиться на директорской кухне.
– В кабинете одни книги, – отвечала ей Ула.
– В спальне… – Алек хотел сказать «тоже пусто», но оборвал фразу на полуслове. Он смотрел на туалетный столик Магдалены Маррон, на котором, словно ночная лампа, стоял ранее не замеченный им заветный фонарь.
Вниз дети бежали, наступая на пятки друг другу. Первым из окна вылез Алек, он держал светоч под мышкой. За ним пролезла Нина, Ула выпрыгнула из окна последней и захлопнула его за собой. Не мешкая друзья перемахнули через забор и спрыгнули на мостовую. Но тут Алек не заметил, как левая нога запуталась в чём-то, и повалился, сбив с ног и Нину с Улой тоже.
– Merci beaucoup![6] – раздался из тумана знакомый голос, и начищенный чёрный сапог прижал к земле руку Алека, ту, в которой мальчик держал светоч.
Направив остриё клинка Алеку на грудь, ухмыляющаяся Магдалена Маррон смотрела на него сверху вниз. Директор успела сменить утреннее нарядное платье на удобный дорожный костюм и убрать волосы, обычно ниспадавшие по плечам, под цилиндр. Маррон явно собиралась в дальнюю дорогу. Справа от ведьмы был открыт хол, за которым не виднелось ничего, кроме тумана.
– Пошевеливайтесь! – зарычала на детей директор и указала клинком в сторону хола. – Ну!
Алек, когда поднимался, незаметно отстегнул с пояса свой клинок. Он дождался, пока Маррон отвлеклась на фонарь, и попытался отправить заклинание в директора, но та увернулась. Расхохотавшись, Маррон процедила что-то неразборчивое, клинок вырвался у Алека из рук, взметнулся в воздух и завис напротив Нининого горла.
– Ещё один такой фокус, сопляк, и это будет её последний вдох! Марш в хол! Все трое, живо!
Прежде чем зайти в хол, Ула бросила взгляд на злополучный дом на развилке трёх дорог – три кошки директора сидели на подоконнике и провожали неудачников взглядом, никаких других свидетелей происшествия этого туманного утра поблизости не было.
Маррон и ещё раз Маррон
Пройдя сквозь хол, они оказались
