Девочка могла только попытаться.
Эхо сжала палку в одном кулаке, а маринованный сладкий корень – в другом.
– Думаешь, ты сможешь меня переиграть? – зарычала она на растение. – Ну, подумай ещё раз, ты… ты, сорняк!
Затаив дыхание, Эхо бросилась к нему и воткнула палку между рядами зубов. Растение слегка вздрогнуло, но не поддалось. Девочка надавила на палку правой рукой и приоткрыла лепестки.
Эхо поспешно забросила маринованный сладкий корень в щель между острыми, как бритва, зубами растения и отступила на безопасное расстояние. Затем наклонилась, опершись руками на колени и пытаясь отдышаться, и посмотрела на растение.
Лепестки всё ещё были плотно сомкнуты в самодовольной ухмылке. Эхо осела на землю и обхватила голову руками. Она потеряла Горация. Это всё она виновата! Теперь девочка была совсем одна на самом опасном из Фиолетовых островов. Эхо не хотела, чтобы так вышло. Почему она вообще думала, что они смогут справиться сами? Она едва подавила рыдания.
Раздался грохот, и Эхо посмотрела в небо полными слёз глазами. Гроза? Только её ещё не хватало.
Грохот раздался снова, глубокий и хриплый, и Эхо вдруг осознала, что он доносится с поляны. Девочка посмотрела на растение, где был заперт Гораций, и увидела, что оно, раньше неподвижное и самодовольное, теперь тряслось, и его лепестки трепетали в конвульсиях.
Пока Эхо смотрела, растение начало качаться из стороны в сторону и наконец, издало звук, похожий на громкую отрыжку. Когда лепестки раскрылись и снова захлопнулись, Эхо мельком увидела Горация, лежащего внутри, свернувшись калачиком, неподвижного и липкого от нектара.
Она вскочила на ноги.
– Гораций! – закричала она. – Гораций, ты должен проснуться!
Но не успела броситься вперёд, как раздалось громкое, сотрясающее землю урчание, и растение содрогнулось. Эхо замерла с разинутым ртом, сжимая в руке бесполезную палку, когда бутон с могучим рыком раскрылся, выплёвывая маринованный сладкий корень и Горация в воздух по высокой дуге.
Раздался грохот и приглушённый крик, когда Гораций приземлился где-то за поляной. Эхо сбросила свой транс и побежала, продираясь сквозь кусты и скользя по листьям, в направлении, куда улетел принц.
– Гораций! – крикнула она.
– Уххх… – Из зарослей папоротника впереди послышалось тихое ворчание. Эхо ринулась сквозь кусты, перепрыгнула небольшой ручей и заскользила по камням на другом берегу. Затем раздвинула папоротники и увидела Горация, который распростёрся на земле, стонущий и облепленный нектаром с головы до ног.
Он ранен? Эхо опустилась на землю рядом с ним.
– Ты… с тобой всё в порядке?
Гораций протёр глаза от нектара и заморгал, глядя на Эхо.
– Я не знаю. – Он попытался встать, но покачнулся и стал заваливаться на бок. Эхо встала, чтобы поддержать его, и закрыла нос от гипнотического аромата цветочного нектара.
– Нужно стереть с тебя эту дрянь. От неё ты и чувствуешь себя странно.
Она взяла Горация за руку и повела его обратно к ручью. Принц сел на мелководье, а Эхо встала рядом и стала пригоршнями лить воду ему на голову.
– Что случилось? Что я вообще здесь делал? – Гораций стёр липкий нектар с лица и моргнул. – Подожди минуту, я вспомнил! Мне показалось, что я увидел Малую Пятнистую Чернушку в кустах. Я пошёл за ней и нашёл те растения.
Эхо закатила глаза, но не смогла не улыбнуться от облегчения. Ох уж этот Гораций с его бабочками!
– На Пурпурном острове нет бабочек, Гораций. Доктор Битлстоун так сказала.
– Вот поэтому я и последовал за ней. Мне было интересно, что она здесь делает. В любом случае, – Гораций просиял, сунув руку в карман промокших бриджей, – полагаю, я должен тебя поблагодарить. Если бы мы не поссорились, мне бы никогда не удалось достать это. – Он вынул маленький пакетик из вощёной бумаги и заглянул внутрь. – Слава Локфорту, они сухие.
– Что это такое?
– Семена. – Гораций ухмыльнулся. – Того большого растения. Оно называется ловушка Голиафа. Теперь я смогу вырастить его дома.
– Вырастить! – Эхо вскочила на ноги. – Зачем тебе выращивать таких чудовищных тварей?
– Чтобы кормить моих бабочек. – Принц показал ей блестящие фиолетовые семена, гладкие и переливающиеся, как жемчужины.
– Осторожнее, – сказал Гораций, когда Эхо наклонилась, чтобы присмотреться внимательнее. – Они действуют даже сильнее, чем растения. Отправляют тебя прямо в сон.
Эхо быстро отступила назад.
– Поверю тебе на слово. А сейчас нам стоит вернуться к «Колибри» – думаю, я была не в своём уме, когда решила, что мы можем прийти сюда без плана. Мы полетим обратно в лабораторию, и я всё расскажу профессору Даггервингу. Он поймёт, что делать.
Гораций с хлюпаньем встал и стряхнул воду с волос.
– Эй, смотри!
Эхо повернулась, чтобы посмотреть, на что он показывает.
– Что?
– Это и правда Малая Пятнистая Чернушка. – Щёки Горация пылали.
– Малая что? О… – Эхо замолчала, когда поняла, что Гораций показывал на маленькую коричневую бабочку. Она раздражённо покачала головой:
– Сейчас не время для охоты на бабочек, Гораций.
Но Гораций не слушал.
– Очень странно, – пробормотал он себе под нос. – Это разновидность городских бабочек. Они откладывают яйца в парусину. Они не живут на островах. Как они сюда попали?
– Какая разница? – Эхо всплеснула руками. – Вся эта поездка была глупой ошибкой. Ладно, хватит с меня этого места.
Но Гораций не слушал и даже стал сопротивляться, когда Эхо потянула его за мокрый рукав.
– Их тут много. – Он вырвался из хватки Эхо и зашагал через кусты вслед за группой трепещущих коричневых бабочек.
– Я с тобой не пойду! – крикнула Эхо ему вслед. Но Гораций всё равно бросился вперёд и исчез в подлеске. – Ладно, прекрасно, – сказала девочка, следуя за ним по пятам. – Но если тебя снова съест плотоядное растение, я не стану тебя спасать.
Эхо едва не врезалась в ещё мокрую спину Горация, когда тот внезапно остановился. Он указал на кроны. Откуда-то из-за деревьев в небо змеилась тонкая струйка сине-серого дыма.
– Дым, – сказал он. – Но что могло вызвать дым здесь, на островах?
Пульс Эхо участился, когда в её голове вспыхнул единственно возможный ответе.
– Воздушный корабль, – прошептала она.
– Но это значит…
– Это значит, что мы нашли Чёрных Небесных Волков!
Глава двадцать шестая
– Идём. – Эхо пробиралась вперёд сквозь кусты, Гилберт цеплялся за её плечо, а пульс стучал в ушах. Неужели она правда близка к тому, чтобы найти небесных пиратов? Неужели она правда близка к тому, чтобы найти маму?
Когда дети достигли края подлеска, Эхо раздвинула влажные листья и судорожно втянула воздух, ощутив, как кружится голова от коктейля предвкушения и страха. Внизу, на пляже, покачивалось на ветру огромное судно, раз в пять больше «Колибри». Вместо сверкающей медной гондолы была открытая деревянная палуба, как на морском корабле; вместо воздушного шара на двух высоких мачтах вздымались огромные паруса. Корабль был заякорен на песке, и по его корпусу к пляжу внизу змеилась верёвочная лестница. На главной палубе Эхо заметила огромного лысого и покрытого татуировками мужчину с широкими округлыми плечами, казалось, вовсе без шеи. За поясом
