class="p1">А потом, уже под утро, войдя в Conticinium, они погрузились в глубокие воды молчания, словно во тьму давнего прошлого.
Куда двинуться после ночи?
Куда двинуться после…
– Моя величайшая мечта – перестать мечтать… – цитировал поэта из Мокрина Викентий Маркович Гречанский, покидая Холм ветряных мельниц.
Он пожелал взойти на корабль, который в тот момент выходил из лондонского порта. Ему чудились запахи корицы и масалы – запах далеких Индий. Ему хотелось отправиться туда по великой воде, которая, словно грех, манила и пугала. К острову черепах. К кокосовому пляжу. Или двинуться еще дальше на север к таинственным берегам гейзера и льда, вулканов и эльфов, увидеть Аврору Бореалис – полярное сияние, которое принимает облик драконов и огненных птиц, а может являться и в форме дуги, завесы, полос, рассеянных пятен – таким, каким его создает солнечный ветер, попадая в магнитное поле земли. Да, может быть, сейчас нужно быть там, где встречаются Аврора, богиня зари, и Борей, бог северных ветров, – там, где планета Земля соприкасается со вселенной, с Юпитером и Сатурном…
Счастлив тот, кто может сбросить безнадежную ношу жизни, все туманы и обманы и сильным взмахом крыла отправиться ввысь… – написал кто-то черной краской на стене дома на Ливерпуль-стрит, в черной грязи которой, что обозначало когда-то бывшее здесь течение реки Уолбрук, строители нашли самый ранний слой лондонской истории.
Небо над Лондоном вдруг сделалось темным, как в тот день в далеком Лугоже. Приближалась непогода. Гроза разразилась на верху гранитных гор, спустилась в ущелья и к природным памятникам в скале. Молнии расцветили небо, и вдруг одна из них, сопровождаемая страшным раскатом грома, ударила в церковную колокольню. Язык пламени коснулся мха на темной черепичной крыше и искусно вплелся в сухие ползучие растения, что поднялись когда-то по стенам каменной башни. Колокола начали звонить вразлад, словно подавая сигнал тревоги.
Гречанский стоял и наблюдал невероятную картину.
Над городом парили безмолвные птицы.
Ветер буйствует,
Вода пенится.
Колокольный концерт, вызванный ударом грома, с трудом узнаваемый и для маэстро Константина Сараджева, создавал в то утро блестящую какофонию, но Викентий Маркович Гречанский, давно усвоив, что колокола – создания с душой, сумел какой-то до той поры не открытой способностью слуха в том безумии ударов металла о металл расслышать слова дивной песни:
Кому-то – начинать. Кому-то – уставать. Кому-то – говорить.
Кому-то – улыбнуться.
Кому-то – выстроить. Кому-то – сохранить. Кому-то – на свет родиться.
Кому-то – не умирать.
– Кому-то – не умирать, – повторил Викентий Маркович Гречанский.
Пошел дождь,
Сильный,
словно никогда не перестанет.
конец
Примечания
1
Лат.: победитель.
2
Лилии в одиночку правят луной, волнами, дворцом и львом (лат.)
3
Алебарда – разновидность копья, состоящего из двухметровой рукоятки и металлической секиры; использовалась в борьбе против конницы.
4
В величии природы перерождается дух.
5
Имейте в виду.
6
Старое название месяца апреля.
7
Фракийский народ, который Геродот называет «наиболее роскошествуюшим среди людей».
8
Бич Божий (лат.)
9
Путешествие, в котором я никогда не был (португ.).
10
Какого черта над чем ты смеешься? (исп.).
11
Участник странствующей группы живописцев, подмастерье.
12
Conscious – от лат. con «совместно» и scire = «знать», т. е. «участвовать в знании» или «с силой разума».
13
Жди меня (нем.).
14
Дорога труднее усталого путника (исп.).
15
Муза.
16
В нас звезды счастья (нем.).
17
Молитва святого Бернарда, французского католического священника.
18
Черное лицо (лат.).
19
Ако (венг.) – ведро, старая мера жидкости.
