Может, сама вселенная подсказывает, что тебе нужно отдохнуть. Нам всем иногда не мешает взять перерыв.
За неявку с нее могут попросить еще десять баксов, но для семьи Серафины это мелочь. Дело не в кофе или деньгах. Это стресс от того, с чем ей приходится иметь дело после переезда и болезни матери.
Серафина выглядит чуть менее взволнованной, но судить еще рано.
– Я должна была встретиться там с Эбби.
– Уверен, если отправишь ей сообщение и объяснишь, что стряслось, она поймет.
Сера поджимает губы, явно размышляя. Я вижу, как постепенно она расслабляется. Паника в глазах исчезает, оставляя вместо себя только смирение перед обстоятельствами. Серафина кажется усталой, как если бы не спала всю ночь.
– Все утро коту под хвост. Я хотела принять душ в зале.
Я уже успел заметить, как плохо она справляется с изменениями, даже с самыми маленькими. К сожалению, в последнее время в ее жизни многое поменялось.
– Почему бы тебе не пойти в душ, пока я готовлю для тебя кофе. К тому же, я могу приготовить и завтрак. А после мы поищем твои ключи. Они точно где-то здесь, а на полный желудок жизнь кажется красочнее.
– Хорошо, – тяжело вздыхает Серафина.
Она неохотно спускается в нашу ванную, а я иду на кухню, опустошаю свою кружку и наполняю ее новой порцией кофе. После этого принимаюсь за мытье кофеварки. Несмотря на то, что я в прошлый раз похвалил кофе Серафины, я попросту щадил ее чувства. Кофеин необходим мне как воздух.
Даллас хмурится, выкладывая приготовленный бекон на тарелку. Он заранее накрыл ее бумажным полотенцем для того, чтобы убрать жир.
– Как она?
– Думаю, в порядке. Просто проходит через многое.
– Без сомнения. Мне так жаль, что их мать больна, – он замолкает, всматриваясь в мое лицо. В комнате воцаряется гнетущая тишина. Голубыми, почти прозрачными глазами он, точно лазерными лучами, выискивает в моих хотя бы намек на ложь. – Не хочешь мне что-то сказать?
– О чем ты? – я прикидываюсь дурачком.
– Вы, кажется, очень близки.
Я подношу кружку к губам и делаю глоток в попытке выиграть время.
– Мы друзья.
– А Динь случаем не сокращение от «Динь-Динь»?
Да чтоб меня, неужели я назвал Серафину Динь при Далласе?
– Нет.
– Это с ней ты переписывался в отеле и при этом улыбался как дурак? – указывает он на меня лопаткой.
Все становится только хуже.
Я понятия не имею, как на это ответить, поэтому снова отпиваю из кружки.
– Чувак…
Он запрокидывает голову, словно возносит молитву к небесам, бормоча под нос и просьбы, и ругательства. Когда Даллас снова смотрит на меня, на его лице отражается сочетание отчаяния и упрека.
– Ради любви к хоккею и другим святым вещам, – его голос едва ли громче шепота. – Скажи, что ты не спишь с сестрой Картера.
На долю секунды я раздумываю, не сказать ли ему правду. Потому что мне хочется признаться кому-нибудь, хоть кому-нибудь, что я влип по уши. Что не могу мыслить здраво, когда она рядом, а когда ее рядом нет, могу думать только о ней.
– Что ты хочешь, чтобы я сказал, Уорд?
В этом доме существует иерархия дружбы, и Даллас куда более близок с Чейзом, чем со мной. Они знают друг друга дольше. Я это понимаю. Он тоже. И мы оба осознаем, какова будет реакция Чейза.
Даллас со стоном хватается за темные волосы. Когда он опускает руки, локоны стоят торчком.
– Для нашего общего блага притворимся, что этого разговора никогда не было.
Поев, он уходит, обещая никогда больше не выливать кофе и неохотно разрешая съесть оставшийся бекон. В ожидании Серафины я нарезаю фрукты, взбиваю яйца и поджариваю тосты. Я приготовил бы завтрак и для Чейза, но он, скорее всего, проспит еще несколько часов. Чейз, как всегда, отложил все на последний момент, так что до утра писал реферат.
Серафина, которая переоделась в пушистый белый свитер и джинсы, появляется в дверях. Ее волосы все еще влажные после душа. От этого локоны приобретают более темный оттенок розового, заметно контрастирующий с ее бледной кожей. Она так красива. Есть что-то приятное в том, чтобы видеть ее в таком состоянии. Почему-то это кажется особенным. Как часть ее жизни, на которую другие не имеют права.
– Угадай, что я нашла? – с виноватым видом она вертит на пальце брелок, который прикреплен к ключам. – Они лежали у раковины в ванной. Чувствую себя такой глупой.
От ее последних слов у меня внутри все сжимается.
– Не стоит, Сер. И со мной такое случалось.
Серафина отмахивается от моего замечания и отводит взгляд. В момент, когда она замечает оставленную на столе еду, ее глаза загораются.
– Спасибо за завтрак. Когда-нибудь я отплачу тебе тем же.
– Осторожнее, я могу поймать тебя на слове.
Комфортная атмосфера в комнате становится невыносимо напряженной. Когда она подходит ближе, останавливаясь всего в нескольких дюймах, ее глаза окутывает поволока. До меня доносится сладкий аромат только что нанесенных духов, смешанный с тропическим запахом ее шампуня. Мой член в предвкушении напрягается.
– А знаешь, мог бы и поймать.
– В данный момент это плохая идея, – я едва сдерживаю ухмылку. Напоминание предназначено не только для нее, но и для меня. Будь у меня выбор, на завтрак я съел бы ее.
– Иногда нет ничего лучше плохих идей.
Мы находим в себе силы отодвинуться друг от друга до того, как случится что-то неподобающее. Хотя я сгораю от напряжения и жалею, что продолжения не будет. Я позабочусь об этом позже, как только Серафина отправится на занятия. И то, что только что произошло, в моем воображении закончится совсем иначе.
Собрав остатки самообладания, я думаю о хоккее и начинаю мысленно пересчитывать свою статистику за этот сезон. Процент сейвов[27], количество заброшенных шайб по сравнению со средним показателем, шатауты… Я жду, пока Сера наполнит тарелку, и присоединяюсь к завтраку.
– Не могу поверить, что расстроилась из-за кофе, – поджимает она губы, ковыряя вилкой яичницу-болтунью. – Мне так стыдно. Просто… Знаешь это чувство, когда очень, очень хочешь чего-то, но потом этого не получаешь?
Часть меня знает.
– Ничего страшного, Сера. Я все понимаю, так что тебе нечего стесняться. Каждый может встать не с той ноги.
Она берет в руки кружку.
– Чашечка кофе утром – одна из моих самых любимых вещей. Если не выпью ее, весь день пойдет наперекосяк.
– Уверена, что все дело в кофе? – мягко спрашиваю я.
Серафина фыркает и, отведя взгляд, берет тост.
– Скорее всего, нет. У меня большой выбор
