–Не гони коней.
Пока что я не хотела рассказывать подруге о ягодах, но решила остудить её, чтоб не наломала дров.
–Думаю, у Джошени есть проблемы и помимо налаживания любовных отношений. Не дави на него.
Дэбра открыла было рот для громких возмущений, но заметила мою серьёзность и вздохнула.
–Ни на кого я не давлю, а всего лишь подталкиваю. Кроме нас никто не разобьёт этот любовный треугольник смертельной тоски.
–Джошени плохо переносит ссоры. Не ставь его в неудобное положение.
–Его никто не заставляет ни с кем ссориться. Наоборот, я одолжение ему делаю.
Я лишь покачала головой. Джошени ненавидел конфликты. Боялся обидеть кого-либо. Если обе девушки признаются ему в любви, как он поступит?
* * *
Утро прошло спокойно. Профессор зачитал лекцию и ушёл под тяжёлые вздохи Дэбры. Как только за его спиной закрылась дверь, она откинулась в кресле, вытянув длинные ноги, и недовольно заявила:
–Нолан учит нас совершенно не тому. Почему не обсудить хитрые психологические трюки, полезные в реальной жизни? Например, как распознать сокрытые тайны человеческого сердца.
–Ты про чтение мыслей?– уточнила я.
–Я про чтение чувств! Или чего-то такого. Знаете, говорят, если человек во время ответа на вопрос смотрит налево, он врёт.
–Правда?– заинтересовался Джошени.
Он уже стоял у двери, и, если бы не его вопрос, я бы снова не заметила, как он ускользает из гостиной.
–В детективах утверждают, что правда,– авторитетно сказала Дэбра.
–Я бы тоже послушал о таких приёмах,– заинтересованно произнёс Джошени, возвращаясь к камину.
–Ещё б! Всегда интересно знать, нравишься ты кому-то или нет. Верно?– Дэбра подмигнула Юнии. Та притворилась, что не слышит.
Корделия заметила преувеличенно отстранённую реакцию сестры и осторожно толкнула её локтем в бок.
–Разве так сложно понять, когда кому-то нравишься?– удивился Джошени.
Дэбра едва не хлопнула себя ладонью по лицу, но храбро продолжила:
–Шен, как определить, любишь ты человека или испытываешь к нему дружескую симпатию?
–Не знаю.
–Вот видишь! Например, с любимым хочется постоянно быть рядом. Круглые сутки. А без него тебе невыносимо и тоскливо. Ещё боишься, что он будет плохо к тебе относиться. О! И есть очень важный знак! Когда любимому человеку больно, тебе больнее в десять раз!
–По-моему, ко всем нужно относиться одинаково хорошо.
Дэбра всё-таки не сдержалась и приложила ладонь ко лбу с такой силой, что сразу же зашипела от боли.
–Но всегда есть кто-то более особенный,– заметила Корделия мягко.– Тот, с кем комфортнее всего.
–Слушай человека с опытом!– поддакнула Дэбра, намекая, что у Корделии есть парень. Он не смог поехать с нами из-за работы и остался трудиться в городе.
Джошени лишь недоуменно хлопал ресницами.
–Ну же, Юния, тебе ведь знакомо это чувство?– Корделия снова пихнула сестру в бок.
–Нет.
Юния окончательно отвернулась от разговора и вышла из гостиной. Ей с таким трудом давались беседы о чувствах, что она рискнула бросить Корделию, с которой предпочитала не расставаться. Пока Дэбра пыталась донести до Джошени прописные истины, я решила выяснить, что за ягоды он пытался вчера съесть. Штудировать ботанические энциклопедии не было никакого желания, к счастью, человек, ничем не уступающий учебникам в плане знаний, только что скрылся в библиотеке. Юния успела сесть в то же кресло, где я увидела её в первый день, но читала уже другую книгу. От одного взгляда на огромный фолиант раскалывалась голова, а девушка так увлеклась чтением, что не сразу заметила моё появление.
–Так и знала, что ты пойдёшь в библиотеку,– сказала я.– Как сказал бы Винсен – вероятность составляла восемьдесят процентов.
–Логично,– согласилась Юния, тонко улыбаясь.– В отличие от Джошени, у меня нет стремлений оставить след во всех углах заповедника. Ты блестяще воспользовалась «бритвой Оккама».
–Чем?
–«Бритва Оккама»– принцип, гласящий, что если взять множество различных объяснений, кажущихся одинаково логичными, верным из них считается самое простое. Я могла с равнозначными шансами быть или в библиотеке, или где-нибудь в подвале за старым генератором. Но ты выбрала наиболее очевидный вариант и оказалась права. Когда Илай ведёт себя, как полный идиот, у меня возникает два объяснения этого феномена. Или он и правда дурак, или инопланетные захватчики промыли ему мозги, подменив на своего шпиона с Марса. Второй вариант для меня вполне логичен, учитывая, что некоторые поступки Илая расходятся с действиями адекватного человеческого существа. Но, применяя «бритву Оккама», я всё-таки останавливаюсь на том, что он просто дурак.
Хорошо, что Илай этого не слышал.
–Этот принцип упрощает жизнь,– заметила я.
–Нельзя во всём полагаться только на него. Чаще всего простые объяснения не дают всех исчерпывающих ответов, оттого и строятся более сложные извилистые гипотезы.
–Понимаю, но, если есть два одинаково хороших объяснения, зачем мучиться и выбирать сложный?
–Потому что жизнь – сложная штука, где простых ответов может не существовать.
–Кстати, насчёт ответов. Я хотела кое-что у тебя спросить.
Я показала Юнии стеклянный стакан, куда высыпала найденные вчера ягоды и несколько листьев.
–Не знаешь, что это за растение? Куст растёт в заповеднике.
Юния сначала удивлённо посмотрела мне в глаза, потом опустила взгляд на ягоды. Взяла одну большим и указательным пальцем.
–Надеюсь, ты их не пробовала?
–Нет.
–В этой местности растет только одно растение с подобными ягодами. И я бы не назвала их безопасными.
–Они смертельно ядовиты?– осипшим голосом спросила я.
–Летальный исход возможен, но только если съесть очень много. Употребление в небольшом количестве приведёт к возникновению колик, судорог и потере координации. В любом случае трогать их не стоит, лучше поберечь здоровье.
–А как лекарство их используют? Или для чего-нибудь полезного?
–Нет. Почему ты спрашиваешь?
–Да просто любопытно.
Юния с подозрением сощурила глаза, но больше ни о чём не спросила и вернулась к чтению, а я попыталась придумать, как быть.
Природа ягод была определена. Причина поведения Джошени – нет. Как ни крути, а пока что это самый настоящий тупик. Джошени съел много, очень много этих ягод, но его сразу же ими вырвало. Судя по всему, это его и спасло.
Знал ли он, что ест ядовитые ягоды? Если знал, зачем так поступил? Неужели хотел покончить с собой?
