в данный момент преимущество и не выпендриваться.
В итоге вышла довольно простая история. Пойманный мной форточник, благодаря своей магии незаметный в том числе и для монстров, отправился за условной дурман-травой за пару сотен километров от форпоста.
Из-за относительной близости кряжа Пяти Великих местность здесь была довольно холмистой и местами скалистой. И вот, рыща в поисках нужных корешков где-то в лесочке, Фисак вдруг услышал чей-то громкий клёкот.
Поднял голову — и увидел приземляющегося на скале на семьдесят метров выше парня огромного ворона. И Фисак был на сто процентов уверен, что увидел не какого-то обычного монстра, а очень редкого, почти такого же редкого, как алый лис, жесточайшего ворона.
Да, якобы именно так этот вид и назывался. Обязательно надо будет спросить об этом у старика Приота. Так или иначе, ворон приземлился где-то на скале и тут же будто бы исчез.
Фисака это заинтриговало, и он, дождавшись, пока птица вновь появится и улетит по своим птичьим делам, заметил место и полез на скалу. Физически, несмотря на небоевую специализацию, форточник был куда сильнее обычного человека. Так что сложностей со взбиранием не возникло.
А когда он долез до места, обнаружил замаскированную уступом пещеру, куда, по всей видимости, ворон и пропадал. Похоже, обычные гнёзда для них уже были слишком хлипки.
Соваться внутрь Фисак не решился. Судя по могучему запаху гуано и доносящемуся из недр пещеры клёкоту, там были ещё вороны. Но место он запомнил и теперь выдавал мне в обмен на помилование.
И, если он не врал, то это действительно могло стать настоящим большим кушем. Взрослые жесточайшие вороны по словам форточника могли достигать силы уровня минимальной шестой ступени, к тому же в той пещере такая тварь была не одна.
А лучшей частью было то, что жесточайший ворон, хотя и был во много раз больше своих не чудовищных родичей, всё равно оставался птицей. А значит не мог быть и не был слишком большим. Примерно со страуса.
Это, конечно, тоже был не цыплёнок табака. Но и не слоновые размеры наземных чудовищ. Съесть такого, тем более после ощипывания, будет куда проще.
В итоге выходили одни плюсы. Настолько, что я на полном серьёзе засомневался в правдивости Фисака. Слишком уж гладко он стелил. И, с учётом озвученной им же самим философии, что собственная жизнь ему была дороже и милее всего на свете, я бы ни за что не поверил парню на слово, что бы он ни плёл.
А это означало, что как минимум отпускать воришку точно было нельзя. К тому же я, несмотря на его «взятку», не до конца отошёл от того, что в пипетке вместо снотворного мог оказаться и яд, и что угодно другое, и, если бы я не проснулся, Руби ожидала бы вообще чёрти знает что.
— Значит так, — наконец решил я после нескольких секунд размышлений. — Руку ты себе спас и страже я тебя не отдам. Вместо этого ты всё равно выпьешь это снотворное, чтобы не сбежал, пока я занимаюсь своими делами и выясняю, правду ты сказал или нет.
— Справедливо.
— Я ещё не договорил. Руку, как я и сказал, я тебе не оторву. Но совсем без увечий ты из этой комнаты не выйдешь.
Резко подтянув его ладонь к себе, несмотря на сопротивление, я распахнул пасть и одним чётким укусом оттяпал воришке мизинец и безымянный пальцы вместе с куском ладони.
Фисак открыл рот, чтобы заорать от боли, но в следующее мгновение я, будто профессиональный медбрат в детском отделении, наловчившийся давать мелким горькую микстуру, наставил пипетку на него и с силой нажал на резинку.
Струя из стеклянной трубочки угодила прямо парню в глотку, он закашлялся, подавившись снотворным и собственным криком. Попытался снова завопить, кровь активно лилась из перекушенной напополам ладони, но следующим движением я зажал ему рот свободной рукой.
А секунд через десять он уже начал отрубаться, в конце концов просто повиснув на моих руках, как мешок с картошкой. Оставив парня валяться на полу, за минуту потерять слишком много крови он бы не смог, я сходил за Тирианом.
Безумный учёный быстро залечил рану, для него такое было раз плюнуть. Но восстанавливать пальцы, разумеется, не стал, хотя вроде как мог и такое, оставив Фисака восьмипалым. Ну, в следующий раз будет знать, как травить чужих питомцев.
Пока мы обсуждали произошедшее, пока я выуживал из Тириана, насколько рассказ Фисака похож на правду, пока пересказывал всё ещё раз проснувшемуся из-за нашей возни Шиито, за окном уже начало светлеть. А в распределительный центр, где должен был проходить мой экзамен, стоило приходить как можно раньше, чтобы не стоять в очереди.
Ложиться досыпать уже было поздно. Так что я, вздохнув и мысленно заставив себя смириться с мыслью, что нормально выспаться мне, похоже, не удастся уже никогда, отправился завтракать.
Хотя бы тут можно было более-менее отыграться и получить максимум удовольствия. Несмотря на то, что стоимость всего в форпосте была где-то раз в пять выше, чем в Тхалсе, утащенных нами из катакомб драгоценностей оказалось вполне достаточно, чтобы и тут не чувствовать себя в нужде.
Так что, сев за столик в ресторане гостиницы, я, даже не открывая меню, попросил каждого блюда из него по штуке, буквально перепугав официантку и, вероятно, поваров. К счастью, уровень этого заведения был на уровне и даже такой большой заказ я ждал не так долго и уже через полчаса смог приступить к масштабной трапезе.
Ещё через полчаса ко мне присоединились Шиито, Исма и Лой, которым нужно было идти со мной и у которых потому тоже не было шансов выспаться. И ещё полчаса спустя в основном моими стараниями, но и с помощью троицы моих нахлебников тоже, больше сорока тарелок были вычищены.
Настроение тут же поднялось и к предстоящей проверке я начал относиться куда спокойней. Тем более что шансы на то, что я её провалю, были нулевыми.
Вернулся в свою комнату за плащом, наказал Тириану внимательно следить за телом Фисака и рассказать обо всём Рахире, когда она проснётся, а потом, взяв с собой Лой, Исму и Шиито, отправился к распределительному центру. Благо, найти это огромное здание, возвышающееся над всем городом, было совсем несложно.
Очередь, когда мы пришли, была. Но действительно небольшая и я, преисполнившись после предотвращённого похищения Руби и такого шикарного завтрака совсем несвойственного мне благодушия, отстоял её без каких-либо вопросов.
— Доброе утро. Я для проверки способностей, — улыбнулся я вздрогнувшей от такого дружелюбия девушке за стойкой регистрации, после чего протянул полученный вчера на воротах бланк.
— Да, хорошо… — поборов первый испуг, она кивнула, взяла бумажку, переписала информацию из неё себе на листик и вернула мне бланк. — пожалуйста, подождите вон там. Для начала проверки должно собраться хотя бы пять претендентов. Вы пока третий.
— Как скажете. Хорошего вам дня!
— Вам тоже!
На этот раз в ответ на мою улыбку она уже сама улыбнулась, причём вполне искренне. Я, честно, сам себе удивился в этот момент, настолько ощутил себя приятным в общении и милым человеком.
Усевшись у стены, кресла не выглядели достаточно прочными для моей туши, я с чуть туповатой улыбкой уставился в окно. Настроение впервые за кучу времени можно было назвать по-настоящему хорошим.
М-да. Всё-таки человеку для удовлетворения нужно было очень мало. Даже несмотря на то, что я больше не мог полноценно воспринимать вкусы, приготовленные профессиональными поварами разнообразные блюда до сих пор перекатывались у меня во рту палитрами вкусов.
И этого оказалось вполне достаточно, чтобы перекрыть все мои стрессы и переживания последних недель. Вряд ли надолго, это всё-таки была не панацея. Но приятно было понимать, что я мог сделать себе настолько хорошо просто вкусно покушав.
И от этого понимания в десять раз противнее было увидеть лицо того, кто накануне обвинял меня во лжи и воровстве.
— Господин Зеридад, здравствуйте! — к нему тут же поспешила одна из работниц.
— Доброе утро! — улыбнулся тот. — Я не опоздал?
— Нет, пока что набралось только четверо претендентов для первой проверки. И, позвольте сказать, что это большая честь — то, что вы сами вызвались стать одним из проверяющих!
— Ох, забудьте, это мелочи!
Наши взгляды встретились через зал. Ублюдок ехидно мне подмигнул. Эта проверка определённо будет далеко не такой простой,
