он настроении, поэтому сдвинула в сторону панель и проскользнула в коридор для прислуги.
Эйнар сидел за столом, уронив голову на руки. На столешнице были разбросаны какие-то документы, но я сомневалась, что он их сегодня трогал. Всё лежало так же, как и в тот день, когда мы в последний раз работали вместе. Мало того, предчувствия меня не обманули – в кабинете находился не только мой муж…
Прямо напротив большого письменного стола стояла Хенрика и, сложив руки на груди, неодобрительно смотрела на хозяина.
– Ты не понимаешь, о чём говоришь, Хенрика, – глухо проговорил Эйнар, и я вся превратилась в слух.
– Я старая дура, милорд, но сейчас и то понимаю поболе вашего, – отозвалась экономка. – Все слуги понимают, уж простите мою дерзость.
Про дерзость она упомянула таким тоном, что сразу стало понятно, дерзостью она свои слова совершенно не считает.
– Супруга ваша опомнилась, со злыми силами заигрывать перестала, вот светлые боги её и наградили и вас вместе с ней. А вы, простите великодушно, нос воротите! Боги ведь ревнивые, неблагодарных не любят. Как дали, так и обратно заберут.
– Да хватит о богах! – прихлопнул ладонью по столу Эйнар. – При чём тут боги. Это всё моя вина!
– Да в чём же вы себя вините-то, милорд, – всплеснула руками пожилая женщина. – Целители бестолковые языком наляпали, а вы и рады слушать. Гнать их со двора поганой метлой!
– И о целителях знаешь, – невесело усмехнулся Эйнар. – В этом доме вообще есть хоть что-то, чего ты не знаешь?
– Есть. Не знаю я, милорд, с чего вдруг мой добрый хозяин, которого я вот этими вот руками вынянчила, вдруг дурить вздумал! Я помню, как вы чернее беды ходили, когда вам целители эти голову морочили. И как на жену побитой собакой смотрели, тоже помню! Так что же теперь, когда такая радость в доме, жену холодом поливаете?
Глава 15
– Кого другого я бы уже, наверное, в окно выкинул за такие слова, – криво улыбнулся Эйнар.
– А я вам не «кто другой»! – ничуть не испугалась пожилая женщина. – Велите – сама со двора пойду, не задержусь. Да кто вам только правду скажет, если меня прогоните?
– Вот потому и не выкинул до сих пор.
– А раз не выкинули, так слушайте! Лучше уж меня, чем братца вашего, безголового да бессердечного.
– Олаф сказал правду.
– Олаф? Правду? Да он и слова-то такого не знает, – возмутилась женщина, и я с ней от всей души согласилась. – Не слушайте его, милорд! Не слушайте! Он с малых лет к вам завистью исходит и до сих пор не угомонится никак. Забыли, как он игрушки ваши ломал да книжки драл?
– То игрушки, а то – семья! – опять пристукнул ладонью по столу Эйнар. – Как можно сравнивать?
– Нам с вами нельзя, а ему всё позволительно.
– Довольно, Хенрика, – холодно проговорил он. – Я понял твою точку зрения. А теперь иди. Мне нужно заняться делами.
Пожилая женщина покачала головой:
– Не отталкивайте от себя жену милорд. Она любит вас.
– Я уже и сам не знаю, чему верить, Хенрика… Не знаю…
Экономка фыркнула, но спорить не стала, молча покинула комнату.
Эйнар же медленно поднялся из-за стола и подошёл к камину. Наш парный портрет всё ещё висел там. Опершись локтями на каминную полку, дракон замер.
Дорого бы я дала, чтобы знать, о чём он думает, глядя на застывшие на холсте лица. Проклинает тот день, когда женился? Или вспоминает то хорошее, что связало нас в последнее время?
Когда Эйнар взял в руки кусок полотна, некогда занавешивавший картину, я с трудом сдержала болезненный возглас: сбывались самые жуткие предчувствия. Но он лишь постоял немного, словно колеблясь, а потом скомкал тряпку и с размаху швырнул в камин.
* * *
На следующее утро меня в столовой, как оказалось, не ждали.
На моем месте расселся Олаф, пространно разглагольствовавший о неудачных блинчиках, впрочем, наворачивать эти блинчики с завидным аппетитом это ему не мешало. Едва я вошла, он чуть не подавился.
– Как и говорил, в женщинах ты ничего не смыслишь, – флегматично заметил Эйнар. – Доброе утро, моя леди.
– Доброе утро, милорд, – отозвалась я, заметив, что холодная вежливость так никуда и не делась.
– Фрейа? – опомнился Олаф. – Не ожидал… Был уверен, что не появитесь. Освободить вам любимое место? – Он приподнялся, но я только махнула рукой.
– Сидите. Я позавтракаю тут. Но в будущем всё же занимайте свой гостевой стул. Хотя, если для вас это важно, то могу предложить несколько старых юбок, так вы будете смотреться на месте хозяйки органичнее.
Сбоку послышался смешок. Я готова была поклясться, что усмехнулся Эйнар, но, когда обернулась, наткнулась на ту же равнодушную гримасу.
Четверть часа тишины спустя, заметив, что Эйнар уже поел и допивает чай, я отложила вилку.
– Мы сегодня едем в посёлок, милорд? Хотелось бы поговорить с детьми и убедиться, что у них не отобрали подарки, как это случилось с шарфом.
– Уверены, что это вам не повредит?
– Наоборот, свежий воздух полезен, – проговорила я. – К тому же торопиться некуда.
– Хорошо, – Эйнар коротко кивнул. – Тогда предупрежу возницу заранее.
– Очень вам благодарна, мой лорд, – так же церемонно отозвалась я.
Супругу пришлось меня подождать. Малыш был для меня важнее, чем все мужья мира, даже трижды любимые и желанные, поэтому я плотно позавтракала и тепло оделась.
Во дворе было людно. Кроме моей кареты, у ворот стоял небольшой возок, куда служанки под руководством Хенрики стаскивали какие-то тряпичные узлы. Я припомнила, что велела перебрать приехавший с нами хлам и отправить в деревню то, что могло ещё пригодиться поселянам, вроде старых полушубков, в которых когда-то рассекала охрана, и теплых платков служанок. За каким бесом всё это приволокли в ссылку, я не понимала, но кормить моль считала лишним.
Из конюшни вышел Эйнар, ведя на поводу своего огромного жеребца. Сердце сжалось, и все ненужные мысли разом вылетели из головы, когда он бросил поводья конюху и свернул ко мне.
– Позвольте помочь, моя леди.
– Спасибо, – тихо отозвалась я, опираясь на его руку.
Горячая кожа обожгла пальцы. На мгновенье показалось, что все проблемы мне почудились и сейчас он снова, как раньше, усмехнётся и окинет пристальным взором. Мы обсудим махинации старосты или стройку, или ещё что-нибудь… Но наваждение схлынуло так же быстро, как и появилось. Эйнар всего лишь проводил меня до кареты, помог подняться по ступенькам и тут же отошёл.
Простор и свежий воздух пошли на пользу. Я даже ненадолго смогла отрешиться от
