беде. Он в гневе страшен. Так что если та кикимора, к которой мы идём, его жена — то быть беде…
— Ну, ты нашла где об этом говорить, — неодобрительно заметил я, и оглянулся, пытаясь понять, не видно ли где рядом моего старого знакомого. Хотя даже его отсутствие не давало гарантии, что он нас не слышал. Это ж надо додуматься, в его владениях о таком говорить!
— Ой! — испуганно прижала она ладонь ко рту, и тоже огляделась, — Прости, я не подумала. Думаешь, он мог нас слышать?
— Думаю? Да я почти уверен в этом, — не стал я её обнадёживать. Пусть в следующий раз думает, прежде чем что-то сказать.
— И что будем делать? — встревоженно глянула она на меня, — Лешие и без того не очень хорошо относятся к ведьмам, а тут ещё и я несу невесть что. Надо было всё же ему подарок сделать при входе в лес. А то ведь и обидеться может. Ну ладно я не подумала об этом, мы с ними издревле не ладим, но ты-то почему не сообразил? Ты вообще кто сам? На ведьмака не похож, вроде… — недоумённо наклонила голову она.
— А с кем вы вообще ладите? — не сдержался я, и полез в рюкзак, проигнорировав её вопрос. Девушка обиженно надулась. Как-то очень демонстративно, на мой взгляд. Слишком уж она разоткровенничалась передо мной. Ведьмам это не свойственно. Вспомнилось вдруг, что им верить нельзя, а я уже с чего-то совсем по дружески к ней стал относиться. Может, это она так в доверие втирается? Строит из себя бедную и несчастную, чтобы я пожалел её, вот только ни словом не обмолвилась про её специфические умения в борьбе и других способах выживания. Вряд ли этому её бабушка научила, а значит, раз она тут не договорила, то в остальном вообще соврать могла. Понятное дело, что рано или поздно она узнает всё обо мне, но пока у меня откровенничать желания не было. Я достал из рюкзака большой кусок, с треть каравая, хлеба, и огляделся в поисках пенька.
Вообще, изначально я не собирался обращаться в лешему и вообще привлекать его внимание к нашему походу в лес, потому и не стал ему подарок при входе в лес оставлять. Мало ли как он отреагирует на цель нашего визита? Вдруг действительно эта кикимора его жена? Тогда дело закончится тем, что мы к ней не дойдём. Будем ходить кругами, в лучшем случае. А в худшем — не выйдем из этого леса никогда. Но сейчас, чуть подумав, я понял, что совсем ничего ему не говорить было ещё более худшей идеей. О нашем визите он точно знает, и скорее всего, ещё как только мы в лес зашли узнал, а тут ещё одна разговорчивая особа и о цели слишком много рассказала, так что теперь лучше наоборот как можно скорее с ним пообщаться.
— Уважаемый лесной хозяин, прими наше угощение, не побрезгуй, — неуклюже поклонился я пню, напрочь позабыв, что там нужно было сказать, так что пришлось импровизировать.
— А я ужо подумал, что зазнался ты парень. В лес ходишь, подарков мне не носишь, не здоровкаешься. Аль обидел, думаю, чем? — раздался рядом старческий голос, и рядом с пеньком появился Онуфрий, взял хлеб, довольно принюхался к нему, и стал по кусочку отламывать и класть в рот, явно смакуя. Похоже, подарками его не балуют, вот он и радуется каждой возможности хлебом полакомиться. Мне аж неудобно стало, что я действительно позабыл про него.
— Да нет, не зазнался, дяденька Онуфрий, — отмахнулся я, — Просто я же не один теперь в лес хожу, вот и не знал, как ты к новой ученице наставника отнесёшься. Я слышал, к ведьмам вы не очень хорошо относитесь.
— А кто к ним хорошо относится? — удивлённо развёл он руками, — Ежели они пакостить любят, и очень часто своё же слово не держат. И так и норовят обмануть или перехитрить всех. Так что ты, паря, держи ухо востро со своей новой подругой. Нет им дела слаще, чем голову кому задурить или обмануть, или ещё какую пакость сделать. Не смотри, что у неё облик такой невинный. Все они одним миром мазаны, и по природе и сути своей одинаковы. Но от меня пусть зла не ждёт, пока покон не нарушает. Я его крепко блюду. А дядькой ты меня лучше не зови. Зови просто — Онуфрием, — и он закинул в рот оставшийся кусок и крошки.
Аня сидела тихо как мышка, и с опаской глядела на него, но в разговор не встревала, к моему удивлению. В какой-то момент мне показалось, что ей глаза гневно сверкнули, когда он про ведьм говорил, но тут же погасли.
— Так с чем же вы, гости дорогие, нынче в моей лес пожаловали? — усмехнулся он мне, — Как-то далековато вас в этот раз тропинка привела. Опять Буревой чудит?
— Опять, — тяжело вздохнул я, подступая к самой опасной части разговора, но всё же не стал ничего скрывать, и рассказал так как есть про наше задание. Он слушал молча, не перебивая, с абсолютно не проницаемым выражением лица, так что было не понятно, как он ко всему этому относится. Я закончил, и выжидающе глянул на него.
— Мда, молодёжь… Задал же вам ведьмак задачку, — озадаченно пробормотал он, — У Крики ещё лет двадцать назад характер был отвратительный, и с годами, поверьте, он лучше не стал. Добром у вас дело точно не закончится. Даже не знаю, что вам тут посоветовать. Разве что плюнуть на это задание, да обратно вернуться. Даже короткую тропинку вам проложу. Больно не опытны вы ещё. Не сладить вам с ней.
— Ну, сладим или нет, это ещё смотреть надо, я больше о другом волнуюсь. Не обидишься ли ты, если нам придётся её уничтожить? — пытливо глянул я на него.
— Ну-у, — задумчиво протянул он, — Крика давно уже меры в своей злобе не знает, так что я препятствий в том чинить не буду. Она давно уже губит всех, кто к ней забредает, не давая ни шанса на спасение, а это уже не по покону, так что вы в своём праве будете. Она же наверняка на вас сразу же нападёт, как только вы рядом с ней окажетесь. Помните про мороки, которые она насылать может! Вот только не сладить вам с ней. У девки-то твоей дар сильный, только не освоилась она ещё с ним, — кивнул он на Аню, нахмурившуюся при слове «девка», но опять сдержавшуюся, — А ты вообще
