в интимной позе.
— Нет, это не проклятье, — произнес он и посмотрел на меня.
В черных расширенных зрачках я увидела свое бледное испуганное отражение. Собственно, второе больше потому, что в этот момент он был похож на брата. Те же твердые черты лица, жесткая решимость во взгляде и непоколебимая сила воли. С бешенной скоростью мое сердце бухнуло куда-то вниз, и я попыталась встать. Но Максим удержал. Его зрачки сузились и теперь на меня смотрели уже серые, наполненные нежность глаза.
— Все хорошо, — будто прочитав мои мысли успокоил он и погладил спину. — Все хорошо. И это не проклятье, а завершение сделки неприкосновенности. Больше о ночных похотливых гостях можешь не беспокоиться.
— Почему? Я ведь нарушила договор.
Его лицо было совсем близко. Я чувствовала его наполненное энергией тело, ощущала, как бьется его сердце. Мое собственное было готово выпрыгнуть из груди. Я обняла Максима за плечи.
— Это неважно, — как-то уклончиво ответил он. — Теперь ты в любом случае под защитой Орловых. Все-таки я один из них, — шутливо подмигнул он, — поэтому сделка частично считается состоявшейся.
— И что дальше?
Максим провел ладонью по моей щеке. Дальше рука скользнула в волосы и в следующую секунду колдун накрыл мои губы своими.
— Верь мне, Оля, — выдохнул он, и желание в его голосе обожгло жарким огнем. — И дай немного времени. С братом я решу все сам, не переживай. Честно сказать, когда ты рядом, я не могу трезво мыслить. Внутри слишком много эмоций и чувств, к которым я совершенно не был готов. Забыл каково это… быть счастливым, наверное.
Максим чуть прикрыл веки и глубоко вдохнул. Было видно по нему, как он собирается с мыслями.
— Хо — ро — шо, — осторожно произнесла я. — А папа? Что будет с ним? Ты можешь найти его? И Ника…ее он не тронет?
Я вцепилась в него, как утопающий за соломинку, ведь он был моей единственной надеждой, кто владеет такой же силой, возможностями, связями, как и старший. Кто сможет противостоять ему, защитить меня, успокоить. Как никто другой обнять, мягко произнести мое имя, поцеловать.
В глубине души я сомневалась, не было ли случившееся недавно просто выплеском адреналина. Поцелуи ведь не должны быть такими, они не должны поглощать все вокруг, пронзать тело молнией, забирать все силы и заставлять стремиться лишь к одному человеку… Я ошибалась. И то, что я отдалась Максиму, а не Диме подтверждает это.
Дима… Нет… К нему я такого не испытывала…Н-нет, наверное… Я отбросила не нужные мысли, хотя они настойчиво просились обратно.
— Пока не знает о нас — нет, на счет отца… я не имею права вмешиваться, иначе Дима все поймет, прости.
— Так ведь, и он не спешит что-то делать. Ты боишься его?
— Нет, разумеется, — фыркнул он — Дело в другом.
— В чем? — не унималась я, чувствуя нарастающее беспокойство.
Максим напрягся и оттолкнувшись, держа меня за талию, выпрямился.
— В том, что Дима не признает прощения. А убивать брата, знаешь, я как-то не готов. Даже ради тебя. Извини, мне надо уйти. Тяжело…
Максим резко отпустил меня.
— Почему тяжело? — мой вопрос поглотила пустота.
Максим исчез, оставив меня одну в полной растерянности.
Глава 29
Оказавшись снаружи дома, колдун согнулся пополам, уперев руки в колени, и стал хватать ртом воздух. Черт возьми, слишком много чувств, слишком много эмоций. Это невыносимо, когда не испытывал ничего подобного несколько десятков лет и больно, так как тебя начинают раздирать противоречия.
Почему именно она? Почему? Колдун не мог ответить на этот вопрос. Но факт оставался фактом. Его тянуло к Ольге. А он просто хотел поговорить, объяснить, спокойно, без ругани, истерик, что все образуется.
Дьявол, что он наделал?! Этим он все усложнил. Но устоять было еще сложнее. Он не понимал, как именно это произошло, но точно знал, что это было неизбежно.
Колдун хотел вернуться. Снова заключить ее в объятия, вдохнуть цветочный запах шампуня, услышать ее бешеные стуки сердца, насытиться энергией, схватить за бедра, поднять, прижать к стенке и трахать, трахать, трахать до потери пульса, пока оба не закричат от удовольствия.
Сероглазый упал и со всей силой ударил кулаком в твердую землю.
Это безумие… Чувства — это слабость. Контроль терять нельзя.
Разумеется, сказав про убийство, он хотел напугать Ольгу. Никто никого бы не вздернул. Они братья, прожившие вместе и повидавшие достаточно много неприятных, а порой абсурдных, порочных моментов. Он поймет. Уверен.
Максим посмотрел на ночное небо и сделал глубокий вдох. Нет, надо уйти еще дальше от Ольги, и успокоиться. Найти брата. Иначе он действительно вернется и воплотит фантазию, но только глубже, горячее, со всей страстью и желанием…
— Черт, — выдохнул он и растворился в воздухе.
Я неподвижно сидела и смотрела на огонь. Красно — синеватое пламя трещало в камине, извиваясь по сухим дровам, дрожало и наводило длинные тени на противоположные стены, которые давили на меня, создавая мрачную атмосферу. А если учитывать холод и отчаяние в душе, которые образовались после ухода Максима, то обстановка моему состоянию вполне соответствовала, натягивая нервы до максимального предела.
Когда он исчез, первое, что пришло в голову это выбраться из дома и поехать к Нике. Но вспомнив про защитное поле передумала. Переполненная переживаниями я присела в кресло, бросив взгляд на часы на каминной полке. И на протяжении часа занималась только тем, что считала минуты в ожидании колдуна. Но младший не появился.
Он не бросил меня, повторяла я по себя, не сводя глаз с оранжевых языков. Он вернется. Он не бросил. Вернется. Ты в этом точно уверена? Зашептал внутренний голос. Максим не говорил, что вернется. Он лишь сказал, что все уладит. Да, согласилась я и поглощенная своими мыслями вдобавок машинально кивнула. Но как?
Я встала и подошла к окну, за которым ничего не было видно, кроме ночной темноты.
Дима может быть справедлив, но он жесток, что в сочетании возможно еще хуже. Максим его предал, я ответила неблагодарностью. Прощать, как и понимать нас не за что, поэтому мне было не понятно, как Максим с ним хочет все решить. Если захочет. Снова усмехнулся внутренний коварный голос. Темным нельзя верить так было написано в книге?! Дед Василий говорил тоже самое.
Нет. Максим не такой. Я видела в его глазах чувства ко мне. Слышала слова. Он… был счастлив и искренно потрясен этому чувству… Как и я. Мне было очень хорошо с ним. И, вероятно, испытала некую долю счастья, просто шок
