— всё принадлежит мне.
— Нет! — дернулась я в его железных объятиях. — Ах… — демон сжал сильнее, лишая меня возможности дышать.
— Снова начнешь лгать про любовь к другому? — Ли Шен хмыкнул. — Давай, назови его имя, и я убью его.
— Как ты убил Ся Юна? — закусила губы.
Демон зловеще рассмеялся:
— О да! Мальчишка много раз вспоминал тебя на допросе. — Ли Шен сощурился, с сарказмом изрекая: — я заметил, предатели к тебеособеннонеравнодушны.
— Ся Юн не предатель!
Глава снова сжал моё хрупкое тело в тисках.
— Не смей больше произносить его имя, Янлин. Никогда, поняла?
В уголках глаз собрались слезы. Мне было обидно, что не могу противостоять Ли Шену. Он сильнее, намного сильнее… Сколько бы я ни тренировалась, всегда буду маленькой птичкой, которую демон с жестокостью тирана может сжать в своей большой ладони.
— Эм, господин, — донеслось смущенное со стороны.
Ли Шен ослабил хватку, повернул голову к «нежданному гостью», и я тоже. Вдалеке стоял… садовник, держал охапку ликорисов собранных на скорую руку: бутоны торчали небрежно и хаотично, некоторые цветки вообще были смяты. Садовник Чен криво лыбился и быстро, поверхностно дышал, понимая, что плохо поступил с любимыми цветами господина, которые совсем недавно распустились. Я присмотрелась — ох! — это не садовник Чен, а мой Муз! Его ясные голубые глаза я узнаю из тысячи. Муз улыбнулся, когда Ли Шен отпустил меня; видимо, хотел выиграть время, чтобы я сбежала, а потому затараторил:
— Посмотрите какой букет собрал! Давайте поставим у вас в покоях, пусть ликорисы радуют глаза нашего правителя и…
— Стой, — рявкнул Ли Шен, когда я отдалилась.
Вздрогнул Муз, вздрогнула я…
Демон снова повернулся к лжесадовнику и велел:
— Цветы поставь в тронном зале и больше не рви их. Никогда. — В голосе переливался амарантовый цвет угрозы.
— Да, господин, — расстроенный, что не смог помочь, Муз поклонился, прижимая паучьи лилии к груди.
Взяв меня за руку, Ли Шен повел за собой… Я торопливо перебирала ногами, не успевая за ним. Слуги смотрели на нас, прикрывали рты руками и шептались, кто-то смущенно смеялся. Я печально вздыхала, представляя, какие сплетни расползутся по дворцу в скором времени…
— Куда вы ведете меня?!
— Обращайся ко мне неофициально, — приказал Ли Шен, оставив вопрос без ответа.
Сменяющие друг друга аллеи и площади, дворец, затем коридоры дворца и лестницы… Ли Шен завел меня в свои покои, затолкнул внутрь, бросая жадные, хищные взгляды. Сердце вырывалось из груди. Я протестовала:
— Не смей! — и кидалась к двери.
Наивная…
Не произнося ни слова, демон взял меня за руку, повел к кровати, толкнул и навис надо мной сверху. Я тяжело задышала, глядя в его хмельные глаза. Янтарная радужка потемнела до совсем черного, Ли Шен сжал мой затылок, приблизился… За сим последовал поцелуй, принесший с собой металлический привкус крови. Настолько были стремительны его действия, что я не успевала глотать кислород, задыхаясь, а Ли Шен продолжал целовать властно, принося сладкую боль, будто этим поцелуем он доказывал себе и мне, что отныне я принадлежу только ему. Губы демона на моих губах — тому доказательство, печать, клятва.
Ненависть с любовью граничат близко, а со страстью — ещё ближе. Сладкий коктейль с приятной горечью, испивая его до дна, мутнеет рассудок, возбуждающее тепло проходит по венам, сердце стучит, противясь ласкам ненавистного мужчины, но тело предательски продолжает желать его…
От ненависти до любви — излюбленная тема писателей, красивая и такая разная. Наш путь к взаимным чувствам проложен через слезы по тропинке, где по обе стороны растут кроваво-красные лилии демонов…
48
Я лежала на груди Ли Шена, рассматривала стены покоев, наблюдая, как на них играют желто-оранжевые оттенки заката. Демон смотрел в потолок, думал о чем-то своем, наматывая мои волосы на палец. Вокруг царила тишина, которую периодически разрезала суета дворцовых слуг и воинов за окном, иногда крик птиц…
Я приподнялась на локте. Синие простыни сползли вниз по спине; вздрогнув от пробежавшего по коже холодка, я поскорее натянула простынь обратно. Мое дыхание было учащенным от смущения и неровным от раздирающего изнутри волнения.
Демон наблюдал.
Прищелкнув языком, я села на кровати, обхватив колени руками и прикрываясь волосами. Совесть грызла, и я никак не могла избавиться от этого неприятного, щемящего чувства.
— Что с тобой? — заботливо спросил Ли Шен.
Я ощутила спиной горячую грудь мужчины, его дыхание на уровне уха, затем теплую ладонь, которую он положил мне на плечо.
— Ненавижу тебя, — пробубнив, я положила голову на колени, отрешенно глядя в сторону.
Ли Шен погладил меня по волосам, пропуская пряди через пальцы, словно атласную ленточку. Демон усмехался, — я понимала по характерному дыханию.
— А ты ведь раньше хотела моей любви.
Ноготки пребольно вонзились в кожу, только я услышала это. Сжала зубы, злясь на саму себя, но потом расслабилась и ответила:
— Прошлое в прошлом. — Ли Шен поддался ближе, я продолжила: — но почему я сейчас с тобой? Ведь ты играл мной, использовал, кидался ужасными словами. — Мужчина тяжело вздохнул, целуя меня в макушку, вызывая волну мурашек. — А ещё… — я зажмурилась, — Ся Юн…
Демон повалил меня на кровать, нависнув сверху и рыча прям в губы:
— Не произноси его имя.
Я отвернула голову, покорно лежа под господином.
Для себя осознавала, что нахожусь здесь, рядом с ним, по собственной воле, потому что скучала по его прикосновениям, объятиям, томным поцелуям. Мне нравится чувствовать силу Ли Шена, темную ауру, в которой я находила странный, непонятный для себя же, покой. Словами не передать тягучего, словно патока, наслаждения быть во власти демона.
Мой личный запретный плод…
Ли Шен лег рядом, вздохнул устало и сказал с недовольством:
— Ты была как рыбья кость, вставшая поперек горла, — показал жестом, — не давала свободно вздохнуть — настолько я погряз мыслями о тебе. Как бы ни пытался выкинуть тебя из головы, не мог… Я осознавал, что каждый день проигрываю какой-то слабой человеческой женщине, а потом просто позволил себе утонуть в безумной страсти к ней. — Демон поднял жадный взгляд на меня и подчеркнул: — к тебе, Янлин.
Я медленно отстранилась, снова садясь на кровати, думала над словами Ли Шена, которые в подсознании отдавались эхом; поправляя волосы за ухо, тихо спросила:
— Кто я для тебя сейчас?
— Ты просто моя.
Сердце пропустило удар, замерло, чтобы в следующую секунду забиться быстро-быстро. И это было не от «окрыляющей любви», просто на душе зарождалась необъяснимая тревога.
«Ты просто моя», — не признание, а приказ. Этакий новый стиль жизни для
