спальне никакого кольца, и то же самое сказали Элиза и кухарка.
Мама вернулась в спальню, очень удивленная и довольная. Потом она открыла ящик туалетного столика и, обнаружив там длинный футляр с бесценным бриллиантовым ожерельем, удивилась еще больше, хотя уже не так обрадовалась. Она хотела убрать шляпку в шкаф и нашла там диадему и несколько брошей, а в течение следующего получаса – остальные украшения, лежащие в комнате здесь и там. У детей становился все более пришибленный вид, Джейн начала шмыгать носом.
Мама серьезно посмотрела на нее.
– Джейн, я уверена, ты что-то об этом знаешь. А теперь подумай, прежде чем ответить, и скажи правду.
– Мы нашли эльфа, – послушно ответила Джейн.
– Пожалуйста, без глупостей, – одернула мама.
– Не говори глупостей, Джейн, – перебил Сирил и в отчаянии сказал: – Послушай, мама, мы никогда раньше не видели этих украшений, но прошлой ночью злые грабители унесли все драгоценности леди Читтенден на Пизмарш-Плейс. Может, они положили украденное сюда?
Все дети глубоко вздохнули. Они были спасены.
– Но как драгоценности могли принести сюда? И зачем? – резонно спросила мама. – Ведь для преступников было бы проще и безопаснее сбежать с ними.
– Может, они подумали, что лучше подождать до заката… – сказал Сирил. – В смысле, до наступления ночи, прежде чем удрать. Никто, кроме нас, не знал, что ты сегодня вернешься.
– Надо немедленно послать за полицией, – встревоженно заявила мама. – О, как бы я хотела, чтобы ваш папа был здесь!
– Не лучше ли подождать, пока он придет? – спросил Роберт, зная, что отец не вернется домой до захода солнца.
– Нет-нет, я не могу ждать ни минуты, я места себе не найду, пока все это здесь! – воскликнула мама.
«Все это» было шкатулками с драгоценностями, лежащими на кровати. Дети убрали их в шкаф, и мама его заперла, а потом позвала Марту.
– Марта, кто-нибудь посторонний заходил в эту комнату в мое отсутствие? Скажи честно.
– Нет, мэм, – ответила Марта, – по крайней мере…
Она запнулась.
– Продолжай, – ласково сказала мама, – я же вижу, что кто-то приходил. Ты должна мне об этом рассказать. Не бойся. Я уверена – ты не сделала ничего плохого.
Марта разразилась рыданиями.
– Я собиралась сегодня предупредить вас, мэм, что увольняюсь в конце месяца, потому что собираюсь… собираюсь замуж за респектабельного молодого человека. По профессии он лесник, мэм, его фамилия Бил. Честное слово, это так же верно, как и то, что я стою здесь, перед вами. Просто вы вернулись так спешно, и без предупреждения, а он по доброте душевной и говорит: «Марта, моя красотка…» Хотя какая уж я красотка, отродясь я не бывала красоткой, но вы же знаете, какие они, мужчины. «Не могу я видеть, как ты трудишься, и крутишься, и моешь, и драишь, и все одна, – говорит он. – У меня сильные руки, и все они к твоим услугам, Марта, дорогая», – говорит он. И он помог мне вымыть окна – но он все время мыл снаружи, мэм, а я внутри. И пусть у меня отсохнет язык, если это не правда.
– И ты все время была с ним? – спросила мама.
– Он снаружи, а я внутри, – повторила Марта. – Разве что разок я вышла, принести ведро чистой воды и замшу для протирки окна, а паршивка Элиза засунула ее за бельевой каток.
– И этого времени хватило бы, – заключила мать семейства. – Я недовольна тобой, Марта, но ты сказала правду, а это уже немало.
Когда Марта ушла, дети прильнули к маме.
– Ой, мамочка, дорогая, Бил ни в чем не виноват! – воскликнула Антея. – Он очень милый; такой правдивый и благородный, и честный-пречестный. Не позволяй полиции забрать его, мамочка! Ой, не надо, не надо, не надо!
Как ужасно все обернулось! Невинного человека обвинят в грабеже из-за глупого желания Джейн, а если рассказать правду, в нее никто не поверит. Дети страстно желали признаться, но при мысли о соломинках в волосах и криках обезумевших сумасшедших не могли этого сделать.
– Можно раздобыть где-нибудь по соседству повозку? – лихорадочно спросила мать. – Какую-нибудь двуколку? Я должна немедленно ехать в Рочестер и подать заявление в полицию.
Дети зарыдали.
– На ферме есть повозка, но, пожалуйста, не уезжай! Не уезжай! Ой, не надо! Подожди, пока папа вернется!
Мама не обратила на просьбы ни малейшего внимания. Приняв решение, она всегда шла до конца; в этом отношении она походила на Антею.
– Послушай, Сирил, я оставляю тебя за главного, – сказала она, закалывая шляпку длинными булавками с фиолетовыми головками. – Оставайся в гардеробной. Можешь делать вид, что пускаешь в ванной кораблики или что-нибудь в этом роде. Скажешь, что я тебе разрешила. Никуда не уходи и пусть дверь на лестничную площадку будет открыта; вторую я заперла. Не впускай никого в мою комнату. Помни, никто не знает, что драгоценности здесь – кроме меня, вас и злых воров, которые их сюда положили. Роберт, ты останешься в саду и будешь наблюдать за окнами. Если кто-нибудь попытается войти, ты должен сказать об этом двум фермерам, которых я попрошу посидеть у нас на кухне. Я объясню им, что вокруг шляются опасные личности, что, в общем-то, правда. А теперь запомните: я полагаюсь на вас обоих. Вряд ли грабители попытаются сделать ход до наступления темноты, поэтому вы в полной безопасности. До свидания, мои дорогие.
И мама заперла дверь своей спальни и ушла с ключом в кармане.
Дети невольно восхитились тем, как смело и решительно она действовала. Как пригодилась бы мама для поиска выхода из некоторых затруднительных положений, в которые они в последнее время так часто попадали из-за своих неразумных желаний!
– Она прирожденный полководец, – сказал Сирил, – но просто не знаю, что теперь будет. Даже если девочки найдут старину псаммиада и уговорят его забрать драгоценности, мама подумает, что мы их не укараулили и их унесли проникшие в дом грабители. А полиция может решить, что мы воры, а если драгоценности исчезнут, примут маму за обманщицу. Да, на этот раз мы влипли по уши, уж это точно!
Он свирепо смастерил бумажный кораблик и начал пускать его в ванне, как ему было велено.
Роберт вышел в сад и уселся на вытоптанную желтую траву, безнадежно обхватив руками разнесчастную голову.
Антея и Джейн перешептывались в коридоре внизу, где лежала циновка из кокосового волокна с дыркой, о которую люди по неосторожности часто спотыкались. С кухни доносились бесконечные причитания Марты.
– Все так ужасно-преужасно, что дальше некуда, – сказала Антея. – И откуда нам знать, что в маминой комнате все пропавшие бриллианты? Если драгоценностей не хватит,
