вечером любимая, спасибо за прекрасную ночь, — говорит он громко, и я в шоке застываю.
— Доброе утро братишка, ты сегодня рано встал, — поизносит он обернувшись.
Все происходит настолько быстро, что я не успеваю даже сообразить. Дверь в мою комнату захлопывается, и я отступаю назад, нервно теряя спутанные пряди.
Минут тридцать я трачу на то, чтобы умыть лицо расчесать волосы и надеть на себя джинсы и футболку.
Спускаясь в столовую, я молю Бога что бы Макс уже уехал. Не представляю как себя вести с ним и вообще не понимаю, как жить дальше. Смириться со своей судьбой и не наделать глупостей сейчас кажется правильным решением.
На кухне никого. Даже дом работница, вечно суетящаяся под носом, пропала. Может Кирилл дал ей выходной?
Решаю не пользоваться кофеваркой, поэтому достаю турку и сыплю туда кофе, залить все это дело водой я не успеваю.
По телу бежит мелкая дрожь, но не от холода. Я ощущаю тяжёлый ищущий мужской взгляд на своём теле. Никто и никогда не оказывал на меня такого воздействия, как Макс. Я четко знаю, что он стоит за моей спиной, а он прекрасно осознаёт, что я заметила его присутствие. Мы так и стоим минут пять, я с замирающим сердце сжимая ручку турки, а он тяжело дыша.
— К нему вернулась? — Резко дёргаюсь, когда над ухом раздаётся его раскатистый голос.
Оборачиваюсь и натыкаюсь на его взгляд, и тут же отвожу лицо в сторону. Как будто боюсь, что он может читать мои мысли.
— Да, так будет лучше, у тебя есть Катя и своя жизнь, а у меня своя.
Над ухом раздаётся тяжёлый вздох. Я машинально вспоминаю что кругом камеры и пять минут разрешённые Кириллом, протикали уже несколько раз. Дёргаюсь к двери, но Макс успевает обхватить мою талию и развернуть мое тело на сто восемьдесят градусов.
— Совсем недавно ты другую песню пела, — говорит он глухо.
— Я тебе врала, я вовсе тебя не ждала Макс, просто… — я не знала, что говорить, кажется, что с каждым произнесенным лживым словом у меня увеличивается нос.
— Что просто?
— Просто, мне было скучно. Я надеюсь, ты не расскажешь ничего Кириллу? Мы поругались, и я была сильно обижена на него. Я не знаю, что на меня нашло Макс, наверное, это было помутнение.
— Помутнение? — Рычит он, вглядываясь мне в глаза, но я отворачиваю голову.
А потом происходит то, что окончательно выводит меня из строя. Макс перехватывает мою руку, и я только сейчас замечаю, что синяк увеличился в размерах и принял багровое очертание.
Я забыла его загримировать.
Я отдёрнула руку и спрятала за спину что бы сохранить хотя бы видимость уцелевшей гордости.
— Что это черт возьми, Фаина? Он тебя бьет? — Рычит он.
— Нет, — огрызаюсь в ответ.
— Он тебя запугал, херов урод, да я ему руки переломаю.
— Макс нет, я просто поскользнулась и упала. Уходи, хватит строить из себя героя. Ты мне не нужен, вали к своей Кате и оставь меня в покое! Просто уезжай!
Он выдохнул как из-под удара под дых, побледнел. В глазах неверие вперемешку со злостью. Внутри меня плескалось что-то сродни облегчения, но уже через минуту я поняла, что хочу, чтобы он нашёл силы не верить ни одному моему слову.
Я умирала, прямо здесь и сейчас без надежды возродиться обратно.
Телефонный звонок вывел нас из состояния транса.
Макс достал его из кармана своих брюк и нахмурив брови взял трубку.
— Алло, — слишком хрипло, практически шёпотом.
Он молчит и по мере того, как кто-то говорит на том конце провода его лицо начинает белеть.
Я вижу, как он поджимает губы и как дёргается на его щеке нерв.
Так же не произнося ни одного звука, он кладёт трубку и в следующую секунду его телефон летит и с грохотом разбивается о дверь холодильника.
Я смотрю на него и мои руки холодеют. Нет сил смотреть в любимые глаза, которые потемнели от боли, как пасмурное небо.
Фаин, — выдохнул он, обжигая дыханием и утыкаясь носом мне в плечо, — отец умер двадцать минут назад …
Глава 38
Фаина
Отца Макса похоронили три дня назад. Я стою у окна смотрю на машину, тормозящую около парковки, и стискиваю руки.
Молодой парень в футболке поло и шортах, выныривает из-за руля и открывает пассажирскую дверь. Луиза с новой причёской и улыбкой на губах выпорхнула из машины и парень, захлопнув дверь прижал ее к дверце облокотившись руками по обе стороны от неё.
Ее мерзкий смех слышится даже через толстое стекло, я морщусь от этой картины и отхожу от окна.
Макса я все эти дни не видела. Сердце ныло и обливалось кровью от того, что я представляла, насколько ему сейчас плохо, но вынуждена была находиться вдали от него.
— Фаина ты дома? — Тонкий визгливый голос Луизы разносится по всей комнате, — где дом работница? Почему мои покупки все ещё у меня в руках?
— Нужно было попросить вашего ухажера донести, или вы стесняетесь, что он моложе вас лет на тридцать?
Я ухмыляюсь, наблюдая как ее лицо багровеет от злости.
Прошло всего лишь три дня с похорон ее мужа, а она как будто только и ждала его смерти.
— Ты мне будешь указывать, что мне делать? Сегодня же позвоню Кириллу и выскажу о твоём никчемном поведении. Пусть он тебя высечет, а то я смотрю ты совсем отбилась от рук!
— Можете звонить хоть Папе Римскому, мне все равно. Кириллу не до вас и тем более не до меня. Все счета заблокированы до оглашения завещания, и да, дом работнице так же нечем платить, поэтому сами несите свои пакеты, — цежу сквозь зубы.
— Это ненадолго, скоро здесь все будет мое, а ты так и останешься приживалкой. Может быть от тебя будет прок если ты займёшься домашним делами и будешь прислуживаться нам на кухне. Я думаю, это отличная идея.
Она проходит, мимо задевая меня своим плечом, а я стараюсь не подать вида что расстроена.
Весь день я слоняюсь из угла в угол с телефоном в руках то и дело намереваясь позвонить Максу и узнать, как у него дела, поэтому к вечеру просто не выдерживаю.
Жму на вызов и слышу длинные гудки на том конце провода. Сердце колотится в груди, ладошки потеют от собственной смелости. Гудок за гудком, а затем короткий от которого все внутренности напрягаются. Он скинул вызов, не захотел со мной говорить.
На что
