растет и наполняет
Дыханием своим весь мир земной,
Как мощный гимн неведомому Богу,
Как торжество ликующей любви.
ГИАЦИНТ:
Меня ты любишь, дивная, скажи?
(С ветром доносится замирающий звон).
БАЛЬКИС:
Люблю ли я?.. Ах, слышишь эти звуки?!
Мой караван ушел… они забыли,
Они в пустыне бросили меня!
ГИАЦИНТ:
О, горе нам, Балькис!
БАЛЬКИС:
Не бойся, милый,
Они придут, они придут за мной.
ГИАЦИНТ:
А если нет?
БАЛЬКИС:
Оторваны от мира,
Мы будем здесь блаженствовать вдвоем.
ГИАЦИНТ:
Но мы умрем от голода и страха,
Погибнем мы!
БАЛЬКИС:
Вернется караван.
Пойми, дитя, царица – не былинка;
Теперь ли, днем ли, вечером, – но все ж
Рабы мое отсутствие заметят.
Не бойся, друг, они придут за мной.
И мы тогда предпримем путь обратный,
В мою страну я увезу тебя.
Я разделю с тобой мой трон великий
И возложу на кудри золотые
Бессмертием сияющий венец.
Но ты меня не видишь и не слышишь?..
Мой Гиацинт, взгляни же на меня!
ГИАЦИНТ:
Ты – женщина, я слаб и безоружен…
Мои друзья забыли обо мне…
Мы здесь одни в пустыне беспредельной,
Где дикий зверь нас может растерзать.
Погибнем мы!
БАЛЬКИС:
Они придут, мой друг!
Виновна я. По моему веленью,
С рассветом в путь собрался караван.
«Вы для меня ковров не расстилайте», –
Сказала я, – «верблюдицу мою
Оседланной оставьте эту ночь.
Я возвращусь под сень узорных тканей.
На мягкий одр, меж двух ее горбов,
И там усну». – И думая, что я
Спокойно сплю в шатре моем походном,
С рассветом в путь собрался караван.
А я…
ГИАЦИНТ:
Как ты была неосторожна!
БАЛЬКИС:
А я, склоняясь на жаркие мольбы,
На красоту твою залюбовалась,
Заслушалась твоих речей волшебных
И, все забыв, осталась здесь в пустыне.
Любить тебя и умереть с тобой.
ГИАЦИНТ:
О женщина! Меня ты упрекаешь.
БАЛЬКИС:
Опомнись, друг!
ГИАЦИНТ:
Нет, не ошибся я,
Упрек звучал в твоих словах так внятно.
Я чувствую, меня ты ненавидишь…
Скажи, я прав?
БАЛЬКИС:
Безумец, замолчи!
Твоя тоска мне сердце разрывает…
О, если бы ты знал!..
(Крики за сценой): корабль, корабль!
ГИАЦИНТ:
Спасение! Свобода! Боги, боги!
Прости меня, будь счастлива, Балькис…
Иду, бегу!
БАЛЬКИС:
А я? Ты шутишь, милый?
Иль хочешь ты меня покинуть здесь
Одну, среди песков необозримых!..
Не правда ли, ты шутишь, Гиацинт?
ГИАЦИНТ:
Бежим со мной, моей женой ты будешь.
БАЛЬКИС:
Твоей… женой?.. Иль ты забыл, кто я?
ГИАЦИНТ:
Ты для меня останешься царицей.
(Крики за сценой): корабль, корабль!
Бежим, моя Балькис!
БАЛЬКИС:
Бежать с тобою мне… царице Юга?
Ты надо мной смеешься, Гиацинт!
Могу ли я оставить мой народ,
Мой край родной, завещанный отцами,
И странствовать развенчанной царицей,
Утратившей и царство, и престол?
ГИАЦИНТ:
Так оставайся. К вечеру наверно
Твой караван вернется за тобой.
БАЛЬКИС:
О, да, мой друг, я верю, он вернется, –
Но ждать его беспомощной, одной,
Затерянной в пустыне бесконечной,
Ужасно мне. О, подожди со мной!
(Крики за сценой): корабль, корабль!
ГИАЦИНТ:
Прости, идти я должен,
Ты слышишь зов товарищей моих? –
Корабль уйдет, и если я останусь,
А караван замедлится в пути
Иль, может быть, и вовсе не вернется,
То…
БАЛЬКИС:
Ты меня здесь бросишь умирать?
ГИАЦИНТ:
Прощай, Балькис нет времени мне больше.
БАЛЬКИС: (опускаясь на колени)
О, милый друг, взгляни, как я слаба!
Смотри, тебя молю я на коленях,
Великая, склоняюсь пред тобой.
ГИАЦИНТ:
Царица, встань!
БАЛЬКИС:
Я больше не царица!
(Сорвав, бросает свой венец).
Я – женщина. Не покидай меня!
(Крики за сценой): корабль, корабль!
ГИАЦИНТ:
Я не могу остаться.
Будь счастлива, забудь, не проклинай!
БАЛЬКИС:
Хоть что-нибудь скажи мне на прощанье,
Что я могла бы в сердце сохранить!
ГИАЦИНТ:
Ты дорога мне.
БАЛЬКИС:
Только-то, не боле?
ГИАЦИНТ:
Мне никогда не позабыть тебя.
БАЛЬКИС:
И это – все? – Довольно, о, довольно!
Да сбудутся веления судеб.
(встает).
Ты прав, дитя. Подай мне мой венец.
ГИАЦИНТ:
Ах, лучший перл потерян в нем.
БАЛЬКИС:
Так что же?
Возлюбленный заменит мне его
Сапфиром ясным, синевы небес,
Иль мало у него сокровищ ценных?
Как ты смешон. Подай мне мой венец.
ГИАЦИНТ:
Прощай, Балькис.
БАЛЬКИС:
Как ты назвал меня?
ГИАЦИНТ:
Моей Балькис.
БАЛЬКИС:
Перед тобой царица.
Простись же с
