Мирра Лохвицкая
Стихотворения в пяти томах
Стихотворения. Том I: 1889–1895
Мужу моему
Евгению Эрнестовичу Жибер
Думы и грезы мои и мечтанья заветные эти
Я посвящаю тебе. Все, что мне в жизни ты дал, –
Счастье, и радость, и свет – воплотила я в красках и звуках,
Жар вдохновенья излив в сладостных песнях любви.
1889–1895
«Душе очарованной снятся лазурные дали…»
Душе очарованной снятся лазурные дали…
Нет сил отогнать неотступную грусти истому…
И рвется душа, трепеща от любви и печали,
В далекие страны, незримые оку земному.
Но время настанет, и, сбросив оковы бессилья,
Воспрянет душа, не нашедшая в жизни ответа,
Широко расправит могучие белые крылья
И узрит чудесное в море блаженства и света!
«Если б счастье мое было вольным орлом…»
Если б счастье мое было вольным орлом,
Если б гордо он в небе парил голубом, –
Натянула б я лук свой певучей стрелой,
И живой или мертвый, а был бы он мой!
Если б счастье мое было чудным цветком,
Если б рос тот цветок на утесе крутом, –
Я достала б его, не боясь ничего,
Сорвала б и упилась дыханьем его!
Если б счастье мое было редким кольцом,
И зарыто в реке под сыпучим песком,
Я б русалкой за ним опустилась на дно, –
На руке у меня заблистало б оно!
Если б счастье мое было в сердце твоем, –
День и ночь я бы жгла его тайным огнем,
Чтобы мне без раздела навек отдано,
Только мной трепетало и билось оно.
1891
Весна
То не дева-краса от глубокого сна
Поцелуем любви пробудилась…
То проснулась она, – молодая весна,
И улыбкой земля озарилась.
Словно эхо прошло, – прозвучала волна,
По широким полям прокатилась:
«К нам вернулась она, молодая весна,
Молодая весна возвратилась!..»
Смело в даль я гляжу, упованья полна, –
Тихим счастием жизнь осветилась…
Это снова она, молодая весна,
Молодая весна возвратилась!
1889
«Вы снова вернулись – весенние грезы…»
Вы снова вернулись – весенние грезы,
Летучие светлые сны!
И просятся к солнцу душистые розы –
Любимые дети весны.
Чаруют и нежат волшебные звуки,
Манят, замирая вдали.
Мне чудится… чьи-то могучие руки
Меня подымают с земли.
«Куда ж мы летим? где приют наслаждения?
Страну моих грез назови!»
И вот – будто отзвуки чудного пенья –
Мне слышится шепот любви:
«Туда мы умчимся, где царствуют розы,
Любимые дети весны,
Откуда слетают к нам ясные грезы,
Прозрачные, светлые сны.
Туда, в ту безбрежную даль унесемся,
Где сходится небо с землей,
Там счастьем блаженным мы жадно упьемся
И снова воскреснем душой!»
Я плачу… но это последние слезы…
Я верю обетам весны…
Я верю вам, грезы, весенние грезы,
Летучие, светлые сны!
1889
1889
Песнь любви
Хотела б я свои мечты,
Желанья тайные и грезы
В живые обратить цветы, –
Но… слишком ярки были б розы,
Хотела б лиру я иметь
В груди, чтоб чувства, вечно юны,
Как песни стали б в ней звенеть, –
Но… порвались бы сердца струны!
Хотела б я в минутном сне
Изведать сладость наслажденья, –
Но… умереть пришлось бы мне,
Чтоб не дождаться пробужденья!
Фея счастья
На пестром ковре ароматных цветов,
При трепетном свете луны,
Уснул он под лепет немолчный листов,
Под говор хрустальной волны.
Но вдруг притаился шумливый ручей,
Замолк очарованный лес.
Он видит… качели из лунных лучей
Спускаются тихо с небес.
Он видит… с улыбкой на ясном лице,
В одежде воздушной, как дым,
Вся светлая, в дивно-блестящем венце,
Склонилася фея над ним.
«Мой мальчик! садись на качели ко мне,
Нам весело будет вдвоем…
Вздымаясь все выше к сребристой луне –
Мы в лунное царство порхнем!
Земную печаль и невзгоды забудь, –
Страданье неведомо мне.
Головкой кудрявой склонись мне на грудь
И счастью отдайся вполне…
Ты слышишь ли шепот, лобзанья и смех,
Аккорды невидимых лир?
То к нам приближается царство утех,
Мой лунный, серебряный мир!»
Хотел он проснуться, но чудного сна
Он чары рассеять не мог.
А фея звала его, страсти полна,
В свой тайный волшебный чертог.
И долго качалась и пела над ним,
Когда ж заалелся восток,
Она унеслась к небесам голубым,
На грудь его бросив цветок.
1889
«Ни речи живые, ни огненный взгляд…»
Ни речи живые, ни огненный взгляд
В ней душу его не пленяли,
Но косы, но русые косы до пят
Расстаться с русалкой мешали.
Напрасно он бился в коварных сетях,
Напрасно к сопернице рвался,
Запутался в чудных ее волосах
И с нею навеки остался.
Призыв
Полупрозрачной легкой тенью
Ложится сумрак голубой, –
В саду, под белою сиренью,
Хочу
