Внимательно обвел комнату взглядом, не заметив ничего необычного и, протянув руку, переплел наши с Линой пальцы, глядя на то, как плавно звереет матушка от этого жеста. Моя женщина робко захлопала ресницами и мягко ответила, будто бы боясь осуждения, и опустила глаза. Ясно. Все ясно.
— Раз уж разговор шел о свадьбе, хотел бы поставить тебя в известность, мама, — смотря прямо на нее, сказал я. — Как только закончится торжество Сати, мы с Линой пройдем обряд, а после я возьму ее в законные жены. Она станет альфа-волчицей этой стаи и как положено войдет в семью.
— Герд, но как же…
— Жду твоего благословения, мама.
Не дожидаясь ответа, вывел девушку из комнаты и плотно закрыл за собой дверь, уводя пару в темный коридор до ближайшей ниши, в которой можно было спрятаться от лишних глаз.
— Герд…
— Ш-ш-ш!
Шикнул на нее и прислушался. Никого вокруг. Отлично. Задвинув не особенно сопротивляющуюся девушку в темный провал, завешенный гобеленом, крепко прижал ее к стене, блокируя слабые попытки отхода.
— Что она тебе сказала?
— Да ничего особенного… — начала она, не понимая перемены моего настроения. Но я был зол, как тысяча волков.
Как только обращу Лину, как только объявлю ее главной самкой стаи — отправлю матушку к троюродному брату во Влостен, на севере Вольфторна. Эта женщина умела выводить из себя, но если раньше я закрывал на это глаза, то сейчас, когда на кону стоит мое счастье с парой, этому больше не бывать.
Я не собирался испытывать судьбу и ждать, когда Латиса найдет слова, чтобы уколоть мою Лину максимально больно, чтобы оцарапать маленькое сердце под тонкими ребрами как можно глубже.
— Прежде чем ответишь — подумай, стоит ли мне врать, Лина, — наклонился к ее розовому ушку и опалил дыханием нежную кожу. — Что она тебе сказала?
Пара молчала, закрыв глаза и устало уткнувшись мне лбом в грудь. Она ровно вдыхала воздух, решаясь на ответ, и, дабы ускорить его, я ловко приподнял ткань ее юбки ладонью, с моментально проснувшейся страстью касаясь нежной кожи.
— Герд…
— Поиграем в правду или действие.
— Что? — немного пьяно спросила девушка, наконец поднимая на меня взгляд.
— Ты говоришь мне, что она тебе сказала, и если это правда — хорошо, если ложь — я дам тебе знать, что не поверил. Начнем. Что она тебе сказала?
— Спрашивала про Сати.
— Не верю, Лина. Ты уже пытаешься мухлевать.
Нырнул ладонью назад, накрывая мягкую ягодицу и чуть сжимая ее пальцами, давая понять, что игра уже началась и провести меня не удастся.
— Еще одна попытка.
— Герд, она правда…
— Лгунья, — перебил девушку, запуская пальцы ей под белье.
Удостоив меня красноречивым взглядом, Лина задышала тяжелее, чем раньше, и к ее молочной коже прилила возбужденная краснота. Мягко поглаживая подушечками пальцев нежные местечки, спускался все ниже, и в конце резко рванул вперед, сразу же чувствуя выступившую на сладких складочках влагу.
Лина вздрогнула и разомкнула розовые губы, глядя на меня как на чудовище и искусителя одновременно. Рисуя спирали на желанном входе в ее горячее тело, с восторгом и трепетом ощущал, как набухает бугорок, и девушка от моей ласки начинает мелко подрагивать.
— Герд… Не надо здесь, прошу.
— Скажи правду, и я прекращу.
— Великая Богиня!.. — горячо выдохнула она, со свистом втянув воздух, стоило пальцами проникнуть в сокращающийся и жаждущий вход.
— Говори, Лина.
Костяшками пальцев чувствовал, как мучительно сокращаются мышцы нежных стенок.
— Она… — задыхаясь, прошептала девушка, закрывая глаза, и, тихонько застонав, прикусила губу. — Она…
— Да-а-а?
— Она… Предлагала мне…
— Ну же, Лина? — наклонился к ее сочным губам, зависая в миллиметрах от поцелуя. — Что предлагала?
Пара зашипела, хватаясь пальцами за мои плечи, и выгнулась, позволяя брать ее пальцами еще глубже, но я притормозил, заставляя девушку мучительно застонать.
— Что?
— Вернуть меня домой, — наконец призналась Лина, от бессилия роняя лицо на мою грудь и впиваясь ноготками в руки.
— Здесь теперь твой дом, любимая. Запомни это.
Совершив пару поступательных движений, с голодным восторгом ощутил, как побежала смазка по ладони, как начали сокращаться измученные ожиданием удовольствия стеночки, и Лина, взвыв мне в рубашку, застонала, закрывая рот ладонью.
Дождался, пока она отдышится, и проглотил собственное желание, обещая наверстать позже, ведь Маркус приближался к нашему укрытию и, судя по скорости походки, — с новостями.
— Ты молодец, что рассказала, — поправил на ней юбку, помогая прямо стоять на ногах, и, поймав секунду, все же не отказал себе в поцелуе, жадно тараня языком спелые губы и нежный рот.
— Что-то важное?
Лина взглянула на меня с удивлением, но стоило Маркусу подать голос, как она испуганно распахнула глаза, спешно расправляя замявшуюся ткань платья.
— Важно. Новости с того берега, — расплывчато ответил он, не заглядывая за гобелен.
Отлично.
— Иди в зал. Праздник уже совсем скоро. Дойдешь сама или тебя проводить?
— Сама. Я сама дойду.
— Хорошо. Я скоро присоединюсь к тебе.
Еще раз прижался ко рту своей пары, заглушая желание унести ее в спальню, и отпустил, приподнимая край гобелена, чтобы она смогла выйти.
Девушка ловко выскользнула из ниши, приветственно кивнула Маркусу, который искренне делал вид, что не знает, чем мы там занимались, и, шустро перебирая ногами, убежала, скрываясь за поворотом.
— Приставил бы ты к ней хоть кого-то, — задумчиво протянул волк.
— Не думаю, что она будет в восторге.
Маркус хмыкнул и продолжил:
— Тебе станет все равно, особенно после новостей, что принес тебе работорговец.
— Где он?
— Сидит у меня в следственной. Ждет тебя.
— Хорошо. Пошли к нему. Расскажи в двух словах, чего ждать?
— В двух словах — у нас проблема.
— А если точнее?
— Жених твоей пары сбежал из-под слежки. Как думаешь, где он сейчас? — язвительно спросил волк, и его мысль об охране для Лины уже не казалась мне такой уж неважной.
— Скажи караульным, чтобы смотрели в оба. Проникнет в замок — шкуру спущу.
— Поздно, он сидит в соседней камере с Коддаром. А ей скажешь? Не отвечай, вижу, что не скажешь.
«Даже не подумаю», — мысленно добавил, спеша в подвалы замка, чтобы встретиться наконец с моим единственным конкурентом.
