Робин не помнила, как встала на ноги.
— Честь?! — она снова кричала, в этот раз ей было плевать. — Это говоришь ты? Ты?! Ты угрожал уничтожить ее жизнь! Похитил меня! Из-за чего? Из-за пары украденных сокровищ, про которые твоя семья десятки лет не вспоминала? Разве ты можешь судить о чьей-то чести?
Графин разбился о стену, оставив пару осколков в дереве и пятно вина, из-за которого казалось, что там убили двуногого комара.
— Из-за чего этому быть, дурочка?! — Эврард тоже кричал, сжатые кулаки дрожали. — Я делал все, чтобы стереть пятно с чести семьи! И пятно оставила твоя драгоценная Виддершинс!
— Верно, — Робин задумчиво посмотрела на оковы на запястье, на пятно вина на полу. — Родители сейчас тобой гордились бы?
Робин показалось, что она зашла слишком далеко. Со сдавленным воплем Эврард пересек комнату и навис над ней, поднял руку для пощечины. Робин заскулила и отпрянула, кривясь от грядущей боли.
Но удара не было. Эврард нависал над ней, кривясь, а потом опустил плечи и отошел. Робин плохо видела его, щурясь, так что открыла глаза.
Эврард медленно моргнул, а потом отошел к дальнему столу.
— Понадеемся, что ты права, — сказал он, — и она скоро будет тут. Я хочу покончить с этим.
Робин согласно кивнула. Они ждали в тишине, затерявшись в своих бурных мыслях.
Так затерявшись, что Робин моргнула и очнулась от дремы. Она огляделась. В комнате горели масляные лампы, и только они были источником света, грубо расставленные по комнате. Они начали дымить. Значит…
Часы. С их разговора с Эврардом прошли часы. Часы, во время которых Виддершинс не пришла.
Огонь расплылся из-за слез на глазах Робин. Она не сдастся, нет! Но все же…
Она невольно подавила вопль, когда Эврард появился сбоку со зловещим эхом шагов — ей не хватало этого звука, а теперь он вернулся. Может, он тоже понял, что наживка из Робин плохая, потому что его взгляд был мрачным, ладонь касалась кожаного мешочка на поясе. Робин вжалась в стул, но рука вытащила оттуда…
Ключ?
Робин задержала дыхание. Эврард опустился рядом с ней на колени. Громкий щелчок, и оковы упали. Она встала, потирая покрасневшее запястье, а он уже отошел.
— Иди домой, — сказал он, не глядя ей в глаза. — Я не…
Ночную тишину улиц разбили выстрелы. Ставни затрещали и разбились, пули пролетели и вонзились в потолок с дождем пыли и щепок. Робин закричала, что-то тяжелое врезалось в нее и сбило на пол. Точнее, не что-то, а кто-то.
Эврард. Эврард лежал на ней, закрывая собой.
Но они тут же поняли, что зря. Пистоли целились вверх, чтобы пули пролетели над головами всех в комнате. Робин и Эврард не были в опасности, кроме риска порезаться о щепки.
Отвлечение? Это сработало, ведь, когда Эврард поднялся на ноги с рапирой в руке, было слишком поздно.
Дверь распахнулась, замок явно взломали, и двое мужчин в черно-сером бросились в стороны от двери. Она держали мушкетоны, направляли их на грудь Эврарда. Третий нарушитель в темном — женщина, судя по фигуре, но похожая на двух других — прошла в дверь сзади и стояла в конце комнаты. Ее оружие тоже было направлено на юного аристократа.
— Что ж, — Эврард смотрел на них по очереди, — стоило этого ожидать, — он повернулся к четвертой фигуре, появившейся меж двух мужчин у двери. — Ты бы не пришла одна…
Он громко щелкнул зубами, когда прибывший оказался не Виддершинс, а низким денди в яркой тунике и штанах, в коротком плаще за плечом, с идеально ровными усами. На нем была шляпа с пером страуса, рапира на боку, а в правой руке он сжимал пистоль.
— Ты не Виддершинс! — сказал Эврард почти с обвинением.
— Хвала богам. Иначе вы бы не выпустили меня из дома, — он низко поклонился. — Ренард Ламберт к вашим услугам. Робин? Ты ранена?
— Нет, — сказала она, голос дрожал, она отползла от места, где упала, и встала. — Нет, я в порядке. А… где Виддершинс?
— Боюсь, милая леди не могла прийти. Я за нее.
— Ха! — Эврард покачал головой. — Я знал, что у нее ни чести, ни верности! Она…
— Месье, не стоит оскорблять человека, чьи друзья целятся в ваше сердце.
Эврард уловил логику в его словах и притих.
Ренард посмотрел на Робин.
— Иди сюда, девочка.
Она послушалась, двигалась механически, но губы были бледными, челюсть дрожала. Она ощущала тепло слез на щеках, но даже не пыталась их вытереть. Она знала, что должна быть благодарна, радоваться спасению (хоть ей оно, похоже, не требовалось), но вся радость утонула в отчаянии.
Виддершинс даже не появилась.
— И что теперь? — спросил Эврард, словно обсуждал планы на обед. В его голосе не было переживаний. — Она послала и убить за нее?
— Месье, я убиваю только для себя, — парировал Ренард. — Вы просто злитесь, что Виддершинс обошла западню.
— Бросив друзей, — фыркнул Эврард, источая презрение.
Робин видела, как палец Ренарда напрягся на курке, его лицо стало мрачнее, а оружие будто дрожало от предвкушения, хоть это было невозможно, да? В последний миг щеголь ослабил хватку и громко вздохнул. Он посмотрел на беспомощного аристократа перед собой, а потом на заплаканное лицо Робин.
И Ренард говорил, обращаясь то ли к одному из них, то ли к обоим:
— Не стоит сомневаться в ней, — тихо сказал он. — Мы с большим трудом убедили ее не приходить. Я еще никогда не видел ее такой встревоженной, девочка. Если бы не ловушка этого идиота, даже боги Священного соглашения не удержали бы ее.
— Тогда почему? — тихо спросила Робин, но ее заглушил вопрос Эврарда.
— Видимо, я должен спросить, что удержало ее? Ладно. И что бы это могло быть? Не смогла упустить кражу? Встреча с возлюбленным?
Кожа перчаток Ренарда заскрипела, он почти выстрелил.
— Она немного занята, — прошипел он, — работая со стражей и церковью, чтобы существо на наших улицах больше не убивало детей!
Хотя Робин стояла рядом с вором, когда тот кричал, Эврард сжался.
— Что? Она… почему?! — он даже не сомневался в словах Ренарда, наверное, потому что он вряд ли сочинил бы глупости. — Как она связана с… этим?
Ренард моргнул, может, из-за намека, что Эврард знал больше об Ируоке, чем должен был, но он просто пожал плечами.
— Никак, просто хочет это остановить.
Робин рассмеялась сквозь слезы от потрясения на лице аристократа.
— Я же говорила, что ты ничего не знаешь! — завопила она.
— Хорошо, — Эврарду было сложно оправиться. — Что теперь?
Ренард что-то уловил — Эврард моргнул и заерзал — но Робин это упустила.
