Зарислава мрачнела с каждым вздохом, внутри так всё и опускалось. Кобыла под ней, чувствуя тревогу и разочарование всадницы, заволновалась, затопала копытами по пыльной земле, прижимая уши от ветра. Когда же травница подняла глаза, сердце её так и обомлело. Марибор выехал из ворот вместе с Зарубой и другими широкоплечими кметями. Одетые тоже тепло: в шапках, отороченных лисьим мехом, плащах. На рукавицах их сидели здоровые птицы, на головах которых надеты были колпачки из воловьей кожи. Птицы с виду похожие на ястребов, но гораздо крупнее и массивнее. Зарислава таких и от роду не видела. Марибор переговаривался о чём-то с Данияром, не оглядывался по сторонам, за шумом крон деревьев и скрипом башен и стен травница, как ни пыталась, ничего не расслышала.
Марибор будто ощутил, что из толпы на него кто-то пристально смотрит, повернул голову, скользнул взглядом и остановился на Зариславе. Глубокие синие глаза остро резанули, будто жало ножа. Зарислава сглотнула, чувствуя, как по телу пробежалась колючая дрожь. Растерянно моргнув, первая отвела взгляд, сжимая в подрагивающих пальцах повод.
Ворота распахнулись, и воины один за другим начали выдвигаться на широкую дорогу. Зарислава всё не могла оправиться от взгляда Марибора. Он равнодушно, без всяких чувств, оглядел её. Нисколько не сомневался, что она отправится на эту охоту! Зарислава тут, на этом самом дворе, как он и желал. Это раздосадовало, и горячая волна гнева окатила её. Глупо полагала, что может задеть столь твёрдого, не имевшего никакой душевной чуткости человека своим отказом.
"Точно, камень!"
Гнев бушевал внутри, и Зарислава подавила дикое желание вернуться в терем и запереться в клети. А по прибытии Радмилы попросить дать ей людей и как можно скорее покинуть Волдар.
Сделав пару глубоких вдохов, травница нашла в себе силы усмирить пыл. Опомнившись, подумала – негоже ей бежать прочь. Да и от кого? От самой себя не убежишь: то злится, то вспыхивает, как зарница утренняя. Нужно успокоиться.
– Что с тобой? – окликнула Зариславу Верна. – Ты боишься? Это всего лишь охота.
Травница встрепенулась, застигнутая врасплох, пуще побледнела.
– Тебе ничего не нужно будет делать, – успокоила её Радмила, услышав разговор. Поддела пятками лошадь, пустила её к воротам.
Зарислава, тронув гнедую, поспешила за княжной.
Стараясь не показывать своего волнения и отвлечься, заговорила с Верной:
– А что это за птицы такие? Вроде на ястребов похожи.
– Беркуты – птицы из степей. Они хорошие охотники на крупного зверя: зайца, волка, порой косулю могут свалить.
Долго бояться не пришлось, Радмила вместе с княгиней ушли вперёд, и пришлось поторопиться, чтобы нагнать их. Заруба, что ехал впереди женщин, передал птицу Пребрану. Тот принял её, выставив локоть вперёд. Беркут, впиваясь огромными чёрными когтями в перчатку, раскрыл в шипении массивный загнутый вниз клюв. Хищная птица устрашала и вселяла чувство опасности, но вместе с тем была красива: имела горделивую осанку, змеевидную голову и широкие крылья с густым оперением. Выглядела достойно и внушала уважение. Наверняка весит не меньше пуда. Такого не удержишь долго на одной руке, но, конечно, у воинов это не вызывало трудностей.
Марибор с Данияром ушли намного дальше. Видимо, о многом с князем ему нужно было потолковать. И Зарислава только видела, как тяжёлые плащи их подхватывал порывистый ветер, те вздымались, что крылья беркутов, били по крупам коней.
Травница держалась позади княжны и могла спокойно оглядеться. Когда она впервые прибыла в Волдар, было ранее утро, крепость спала. Ныне же, несмотря на поднявшуюся бурю, на улицах было многолюдно. Народ выходил на обочину дороги кто из любопытства, а кто поприветствовать княжичей. Иные простые ремесленники, бросая топоры, молоты, выходили к воротам и кланялись. Ведь впервые после смерти Горислава вся княжеская знать в сборе. Завидев молодую невесту из Доловска в сопровождении княгини Ведогоры, бабы зашептались. Оно и понятно, теперь, если Боги соблаговолят, Радмила станет их покровительницей и заступницей, а там и наследники появятся. Теперь будет о чём посудачить волдаровцам.
Данияр упомянул, что свадьбу играть будут в Доловске, но наверняка по приезду и тут пир закатят, чтобы Боги и народ приняли новую хозяйку, отдадут дань, попросят благословения на союз крепкий, поднесут требы и возожгут жертвенные костры, накроют столы.
Минув гостиные дворы с пристроенными к ним хозяйскими клетями, банями и прочими удобствами, отряд спустился вниз с холма. Зарислава поняла, что твердыня и не была уж такой огромной, как показалось изначально. С одной стороны лес, с другой Тавра. Раскинутые у берега помосты для торговых ладей нынче пустовали. Торговля лучше велась ближе к Перуновой срече23, Зарислава прекрасно знала о том, потому как сама бегала в Ялыни к реке встречать пришлых купцов, что по пути завозили разновидные ткани. Но самая оживлённая торговля затеивалась весной. Тогда оживлялись берега и полнились ладьями русла. А здесь пустовал торговый ряд, наверняка и из-за того, как слышала Зарислава из разговоров воевод, что народ потихоньку покидал обжитые места.
Теперь же, с позволения Матушки-Славуньи, всё наладится – народ потянется к твердыне, и, глядя на упёртую княжну, Зарислава не сомневалась в этом.
Радмила, будто услышав мысли травницы, обернулась, приостанавливая лошадь. Зарислава, поравнявшись с княжной, отметила про себя, как изменилась та: разрумянилась, красивые брови выгибались полумесяцем, серые глаза лучились, и от всего её вида веяло светом и теплом, так и хотелось коснуться её, притронуться. Недаром посадские обратили на неё внимание, одета нынче княжна была богато: в накидке из горностая, на руках обручья из золота и серебра, так же на венце из меха кольца и подвески драгоценные, белоснежная прозрачная кисея развевается на ветру за спиной, в длинной косе лента с жемчугом. Хороша – глаз не оторвать. Но такая ли она будет хорошая хозяйка, коли вышить для любого рубаху не смогла? Тем не менее, в Радмиле была другая достойная черта – не в каждой столь молодой девице встретишь стальную решительность, умение терпеть и добиваться своего.
– Хочу поблагодарить тебя за старания, – заявила она. – Как только вернёмся в Доловск, награжу сполна.
Зарислава хотела, было, возразить, сказать, что достаточно и того, что она уже подарила ей, но Радмила перебила её.
– Переночуем ещё две ночи в Волдаре, пока князь не оправится до конца, и вернёмся восвояси. Ты у меня почётная гостья теперь, так что прошу остаться на обручение.
