– Моя племянница только что отметила, как важно для молодого поколения поступаться собственными интересами ради высшего блага.
– Ага, – сказал репортер, не отрывая глаз от Леоноры. – Значит, в вашей семье царит дух филантропии. А вы планируете сами поработать в этом госпитале волонтером?
В этот момент у нее в груди как будто приоткрылась дверца клетки и запертая там птичка радостно забила крыльями.
– Да, – едва не крикнула она.
Присутствующие замерли. Глаза Элеоноры стали размером с блюдце.
А крылья продолжали трепетать, теперь уже в горле Леоноры.
– Да, я хотела бы стать волонтером и работать здесь. Хотела бы делать все, что смогу.
Собственный голос потряс ее прозвучавшей в нем решимостью.
– Замечательная новость! – откликнулся доктор Эдвардс. – Мы с радостью примем вас. И разместим вместе с Красным Крестом. Когда вы хотели бы начать?
– Завтра.
Это слово вырвалось само. Миссис Файерфилд на миг закрыла глаза и судорожно стиснула зубы.
Репортер записывал каждое ее слово, от старания высунув кончик языка.
– Замечательное завершение статьи: «Семья вносит свою лепту в общее дело – и в большом, и в малом».
Оставшуюся часть экскурсии миссис Файерфилд молчала, вежливо кивая на пояснения доктора Эдвардса. А Леонора едва могла сдержать радость, рассматривая эти белые стены, покрытые линолеумом полы и гулкие коридоры как путь к своей свободе.
После ланча шофер подогнал автомобиль к двери.
– До свидания, Леонора, завтра увидимся, – сказал доктор Эдвардс, подмигнув ей.
– Да. Спасибо вам.
Доктор захлопнул дверцу автомобиля, отгородив их от городского шума и сразу увеличив пропасть между Леонорой и ее тетей. Пока машина поворачивала и выезжала на улицу, Леонора не отрываясь смотрела в окно, в то время как взгляд тети жег ей кожу.
– Ты, должно быть, ужасно гордишься собой… – начала Элеонора, стягивая перчатки с каждого пальца в отдельности, пока те не упали ей на колени, словно еще одна пара рук.
Леонора молчала, готовясь к тому, что тетя попытается выбить почву у нее из-под ног.
– Должна признаться, я не думала, что ты можешь быть такой инициативной. Даже не знаю, сердиться мне или гордиться тобой. – Миссис Файерфилд внимательно рассматривала ее, склонив голову к плечу. – Конечно, смотреть на то, как ты стараешься постоять за себя, немного напоминает наблюдение за слепым, переходящим улицу. Жалкое зрелище, в общем-то.
Трепет крылышек свободы замер, и дверца клетки захлопнулась.
– Однако я намерена позволить тебе это.
Леонора подняла голову.
– Я могла бы этого не делать, – тут же оговорилась Элеонора. – Я легко найду кучу оправданий тому, что ты останешься дома. Но я приняла решение не сражаться с тобой в этом вопросе. – Она выразительно закатила глаза. – Почему ты хочешь проводить время в таком месте, выше моего понимания, но в данном случае это не так важно.
Наслаждаясь наметившимися изменениями, Леонора старалась скрыть свое возбуждение, но тетя разглядела его так же легко, как если бы это были огни полицейской мигалки.
– Должна только предупредить, Леонора, что на этот раз я уступаю твоей прихоти, но если ты выкинешь подобный номер еще раз, даром тебе это не пройдет. Советую не пытаться испытывать мое терпение. Слушай внимательно. – Элеонора похлопала ее по колену. – Ты там ни с кем не будешь разговаривать, ясно? Просто делай свою работу, сворачивай бинты – не знаю, какое еще бессмысленное занятие они тебе там найдут, – и все. А вечером тебе нужно будет наверстывать учебу. Это понятно?
– Да, мэм.
Они уже проехали первые ворота поместья, когда пальцы миссис Файерфилд нервно забарабанили по сумочке.
– Я знаю тебя. Ты обязательно влюбишься в какого-нибудь покалеченного солдата. Это вроде того, как ты пыталась спасти тех шелудивых бездомных собак. – Неожиданно она села прямо, будто кто-то дернул ее за волосы, и взглянула через плечо водителя. – Оуэн дома.
При входе Элеонора сунула сумочку и пальто в руки служанке и решительно направилась в библиотеку. Леонора не спеша сняла пальто и последовала за ней.
– Ты задержался! – с порога с укором бросила Элеонора, но в голосе ее были слышны нотки облегчения, так что это не прозвучало резко. – Мы ждали тебя вчера.
Оуэн Файерфилд поцеловал жену в щеку. В одной его руке была сигара, в другой – хрустальный стакан с янтарным напитком.
– Смена часовых поясов, дорогая. Это всегда застает меня врасплох.
– Смена поясов! – раздраженно проворчала миссис Файерфилд. – Ты человек, который живет по общемировому времени. И ничто не может застать тебя врасплох.
Он улыбнулся и поцеловал ее в лоб.
– Я так скучал по тебе, любовь моя!
Только теперь Элеонора заметила молодого человека, который лениво прислонился к стойке бара.
– Я не знала, что у нас гость.
Леонора проследила за взглядом тети, и дыхание у нее перехватило.
Молодой человек сделал шаг вперед. Оуэн положил руку ему на плечо:
– Дамы, разрешите представить вам Александра Хэррингтона.
Когда Алекс взял руку Элеоноры и поднес к губам, брови ее удивленно приподнялись.
– Добрый вечер, миссис Файерфилд, – поздоровался он.
Затем молодой человек повернулся к Леоноре, подошел к ней, взял за руку и тоже поцеловал. Его мягкие губы задержались на ее пальцах, отчего по коже побежали мурашки.
– Здравствуйте, Леонора. – Он опустил руку девушки, и глаза его скользнули по ее фигуре. – Очень приятно познакомиться.
Элеонора Файерфилд следила за ними с все возрастающим энтузиазмом, и губы ее кривились в непривычной улыбке.
Оуэн снова сжал плечо молодого человека и объявил:
– Алекс был управляющим наших рудников в Бомбее.
Служанка принесла белое вино на серебряном подносе. Элеонора сунула бокал Леоноре и незаметно подтолкнула, чтобы она выпила, а затем обратилась к гостю:
– И как вам Индия?
– Очень жарко, – улыбнулся Алекс, блеснув рядом белоснежных ровных зубов. – В зависимости от времени года там может быть влажно или сухо, однако неизменно жарко. – Он улыбнулся; губы у него были хорошо очерченные и чувственные. – Индия – страна столь же тяжелая для жизни, сколь и прекрасная. Второго такого места на земле нет. Спасибо британцам, я все же мог пользоваться там какими-то привычными удобствами. Хотя, конечно, из-за войны не хватает буквально всего.
– Надеюсь, вы не собираетесь возвращаться туда в ближайшее время? – немного жеманно спросила Элеонора.
– Это будет зависеть от вашего мужа.
