– Анастасия, а еще какой-нибудь тест скажите, – не мог успокоиться Леха, – ну коротенький!
Она остановилась, они вокруг нее:
– Если девочка сама предлагает тебе дружбу, то есть любовь. Что ты сделаешь? Прогонишь? Уйдешь молча. Или согласишься?
Все наперебой ответили разное.
– Пошлю такую, которая сама предлагает! – Это, конечно, Барбосов.
– Не люблю слишком активных девочек, уйду, – это Гриша.
– Если классная – соглашусь, – это Леха, – не толкайся, Агата. Это же прикол!
Но Агата знает: в каждом приколе есть только доля прикола, остальное – правда. Леха легкомысленный изменщик, хотя любит Агату.
Оля бежит по Лунному бульвару и ест орешки, которые купила для кролика Крошки. Тянет из пакетика по одному, орешки очищенные, гладенькие, очень вкусные. «Последний, – решает Оля, а потом достает следующий и снова решает: – Последний». Оля считает себя волевой и выдержанной, но орешки – это слишком большой соблазн.
– Что у тебя, Оля? – навстречу попалась Лидка Князева. – Угости меня. Орехи? Тем более угости – больше всего на свете люблю орехи, особенно фундук, вкусно и полезно, улучшает память.
– Не угощу, это для карликового зайчика Мелкого и для кролика Крошки. Они братья наши меньшие, а ты сама себе можешь купить все, что хочешь.
– Жадина, – спокойно заявила Лидка, – сама ест, а поделиться не хочет.
Оля обошла Лидку, чтобы идти дальше. Она включила музыку и не слышала, что кричала Лидка ей вслед. И напрасно, потому что Лидка звала:
– Оля! Оля! Посмотри вон туда! Наверх!
А в плеере пел любимый Олин «Сплин»:
Разрезан на осколки,
Разбит на лоскуты,
Не пью и не курю
До наступленья темноты.
Лидка подлетела и сорвала с Оли наушники:
– Зову, зову! Совсем ты без башни! Смотри вон туда! На пятый этаж смотри! Видишь?
В окне улыбалась знакомая морда – это был Степа! Самый настоящий, живой и здоровый, судя по улыбке.
– Степа, – завопили девчонки, – ты у кого? Кто там живет?
– В гостях у знакомого, – солидно крикнул в форточку пес.
– Выходи к нам! Мы так по тебе соскучились!
Степа махнул приветливо лапой, и его кудрявая голова скрылась за шторой.
Оля и Лидка ринулись к подъезду, но он был заперт на кодовый замок. Дом чужой, дверь крепко захлопнута. Пришлось топтаться у подъезда и ждать, пока кто-нибудь выйдет. Люди ходят туда-сюда, но только не тогда, когда позарез надо, чтобы кто-то один-единственный прошел.
– А когда мы вытащим Степу из гостей, мы отведем его ко мне, – сказала Оля, подскакивая на месте от волнения и от холода.
– Почему к тебе? Я его первая увидела! Ты плеер слушала, а я кричала и звала тебя целый час! Ну минут десять. Ну пять, ладно. Я его нашла! И мы отведем его ко мне!
Почему-то ни одной из них не пришло в голову вернуть пса хозяину, хотя Харя на всех столбах и деревьях развесил объявления. И на этом чужом доме тоже было приклеено: «Пропала собака, мальчик, имя Степа. Порода эрдельтерьер. Кто видел, позвоните!» И Харин телефон крупно написан красным фломастером.
Из подъезда вышла женщина в длинной шубе, девчонки ринулись в дверь.
– Стоп! Не пушу! – Дама загородила дорогу. – Для того и код, чтобы чужие не лезли! Всякие воры и мошенники!
– Мы не воры! – кричала Оля.
– Воры по ночам воруют! А сейчас день!
– Они и днем шныряют. – Дама громко захлопнула дверь и удалилась, подметая шубой сырой и грязный асфальт.
Оля показала ее меховой спине язык, а Лидка – фигу. И стали опять ждать и надеяться. Оля догадалась крикнуть в открытую форточку:
– Степа! Мы к тебе прорвемся! Скоро!
– А вот это лишнее, – Степа на секунду мелькнул в форточке, – я приглашен на обед, а вы нет. И нечего вам тут прыгать.
– Какая наглость! – возмутилась Оля.
– Совсем оборзел! – воскликнула Лидка. – Кажется, это слово значит «зазнался», но точно я не знаю. Писатели тоже знают не все на свете.
Пес больше не показывался. Из одной форточки на девчонок выплеснули вчерашние щи. Подъезд был закрыт, жильцы входили и выходили редко. Один дядька оттолкнул их от подъезда:
– У нас общественный совет, мы договорились дружно и чужих не пускаем. А с того, кто пустит, – штраф! Вон отсюда! – крикнул он громко, чтобы понравиться общественности.
В конце концов девочки решили уйти.
– Нам не светит, – Оля сообразила первой.
– Плевать, – Лидка поплелась за ней.
Они не знали, что вслед им смотрел пес Степа, он смеялся, но было что-то грустное в его смехе.
На следующий день в классе Лидка сказала:
– А мы с Олей вчера видели Степу! Он разговаривал с нами.
Но никто Лидке не поверил.
– Спросите у Оли! – кричала Лидка справедливым голосом. В кои-то веки не соврала, а они смеются и тычут в нее пальцами. – Спросите у Оли! Она подтвердит!
Но Оли не было в классе, Оля вчера простудилась, пока они в надежде прыгали у подъезда, который их так и не впустил в дом.
– У Оли, главное дело, спросить! – хохотал Гриша. – А она всегда правду говорит? Ой, помрешь с вами, девчонки!
Лидка обиженно отошла от них, села за парту и достала очередной номер глянцевого журнала «Тетя». Нарочно прочитала вслух:
– «Когда юноше плохо, он ищет девушку. Когда юноше хорошо, он ищет еще одну. Считается, что полигамность – мужское качество».
– Лидка! А что такое «полигамность»? – спросила Надя-Сфинкс. Все слушали Лидкино чтение, никто не знал этого умного слова, но Надя-Сфинкс спросила первой, а ответ ждали все, делая вид, что и так знают.
Агата красила ногти – пока не пришла Клизма, можно заняться полезным делом. Лак ложился ровненько, цвет был Агатин любимый – фиолетовый с коричневым оттенком.
Василиса прекрасная вытряхнула из сумки все сразу – мобильник, фантики, фотографию любимого человека Платона, учебники, тетрадки и почему-то один домашний тапочек. Она не обратила внимания на эту мелочь: мало ли что может лежать в школьной сумке. Это знает любой, кто когда-то учился в школе. Василиса прекрасная стала в сотый раз смотреть на изображение Платона. Он красивый, и он восьмиклассник. Такого мальчика нет ни у кого в классе. Но тут Василиса услышала:
– Князева не знает, что такое полигамия. – Это сказал Гриша. – Где ей, Князевой!
– А ты-то знаешь? Тоже, наверное, не очень знаешь, больно умный.
– Знаю. – Гриша спокоен, потому он в любом споре выигрывает. И еще потому, что начитанный. Он читает книги, а не только журналы. – Полигамия – это когда человек любит не одну девушку, а сразу двух или нескольких. «Поли» – это в переводе – «много».
