– Он подстрелил птицу прямо в гнезде. Я рассвирепел, схватил его за шкирку и хорошенько встряхнул. Он сказал, что глупо так злиться, что это всего лишь птица. Вот тогда я и понял, что у него нет сердца. Он никого не пожалеет и никого не пощадит. Я должен был убить его в тот день.
– Ты никогда не убивал людей, Макловио, – заметила Сафиро.
– Но я еще могу это сделать. Когда Луис здесь появится, я убью его.
Макловио сказал «когда», а не «если», и это не укрылось от внимания Сойера.
– Ты уверен, что он появится? – спросил он.
– Мы все в этом уверены, – сказал Педро. – Если Сафиро чувствует беду, значит, беда придет. И это наверняка будет Луис. Он поклялся ее найти. Ему и его банде очень нужен ее дар, так что не думай, что он про нее забудет.
– Я убью его, – повторил Макловио, сжимая кулаки.
– И я тебе помогу, – пообещал Педро. – Луис – это порождение дьявола, и мы должны положить конец его злодеяниям. Если человек сталкивается со злом, он обязан его уничтожить.
– Я не умею убивать, – сказала Тья, – но я сделаю все, чтобы спасти Сафиро.
– Иногда Луис мне снился, – призналась Асукар. – Я так хорошо его помню, как будто виделась с ним вчера. И во сне мне было очень страшно.
По щеке старой проститутки скатилась слеза. Сойеру стало жалко ее. Старушки не должны бояться, им полагается доживать свои дни в мире.
– Луис, наверное, далеко, – попытался он приободрить Асукар.
Его слова были встречены всеобщим молчанием. Сойер понял, что его слова никого не успокоили.
Все были уверены, что Луис скоро появится в Ла-Эскондиде. И общее волнение передалось Сойеру.
– Но как он вас найдет? – спросил он. – Сиро отлично спрятал это жилище. Если вас до сих пор никто не нашел...
– Его приведет сюда его друг дьявол, – сказал Педро. – Может, уже сейчас сатана нашептывает Луису на ухо, куда надо ехать.
– Сидите спокойно, я скоро открою замок, – вдруг проснулся Лоренсо. – Я... – Он осекся, увидев лица собравшихся в комнате. Женщины глядели испуганно, а в глазах Макловио и Педро сверкала ненависть. – Луис! – сказал глухой. – Вы говорите о Луисе. Только его можно бояться и ненавидеть.
Старики дружно кивнули. В комнате воцарилась тишина. Никто не произносил ни слова, будто боялись, что их услышит Луис.
Внезапно грохнул гром. Все вздрогнули.
Тья принялась нервно собирать посуду и складывать ее на поднос. Руки старой женщины дрожали.
– Иди спать, Франсиско. Не надо было тебе слушать. Все эти разговоры о Луисе... Я не хочу, чтобы ты боялся, сынок. Но ты не бойся, милый. Этот злодей тебя не обидит Макловио, Педро и Лоренсо не позволят ему это сделать.
Сойер взглянул на троих одряхлевших бандитов. Даже если бы он был маленьким мальчиком, то и тогда бы понял, что эти старики не смогут его защитить.
– Франсиско! – не отставала Тья.
Сафиро сжала руку Сойера, словно просила, чтобы он был вежлив со старой женщиной.
– Хорошо, – сказал Сойер, – я не буду бояться.
Тья улыбнулась.
– Сафиро, пожалуйста, уложи его спать и расскажи на ночь сказку. Мне надо вымыть посуду и заштопать носки. – И старуха вышла из комнаты.
– Мне кажется, нам всем пора ложиться спать. – Девушка встала.
Сойеру пришлось подняться вместе с ней.
– Ты забыла, что мы с тобой скованы? – раздраженно спросил он.
– Ну что ж, этой ночью мы не сможем ничего сделать, Сойер. Лоренсо не откроет замок, он опять заснул.
– Дайте положу Лоренсо на постель, – произнес Макловио.
Сафиро с Сойером отошли, а старик поднял Лоренсо и уложил его на матрас, потом повернулся к Педро и помог ему встать с пола.
– Ты прямо Голиаф! – Педро похлопал Макловио по спине. – Голиаф женился на царице Шебе, и она родила ему сына Иуду. Голиаф и царица Шеба очень гордились Иудой, потому что он победил фараона Рамзеса с помощью ослиной челюсти. – Педро уселся на свою кровать.
– Всем спокойной ночи. – Макловио поцеловал Сафиро, пожал Сойеру руку. – Мне кажется, ты неплохой парень, Сойер Донован. Я не буду больше бить тебе морду.
– До следующей попойки, – хмыкнул Сойер.
– Я больше не буду пить.
– Ты всегда так говоришь, когда трезвый, Макловио, – заметила Сафиро.
– Хочешь, я помогу тебе сдержать твое обещание, Макловио? – спросил Сойер.
– Как?
Сойер улыбнулся:
– Я сломаю твой самогонный аппарат. После этого не будешь пить ничего крепче сока.
Макловио фыркнул:
– Что ж, попробуй найди, Донован! – Сойер кивнул.
– У тебя ничего не выйдет, Сойер, – прошептала Сафиро.
Они вышли. Девушка закрыла дверь и вздохнула.
– Мы с сестрой Кармелитой много лет искали этот аппарат, и все без толку – мы его так и не нашли.
Сойер промолчал. Ясно, что Макловио ходит к своему аппарату, когда все остальные или спят, или занимаются делами. Стоит приложить немного усилий, и можно в два счета выследить старика.
А если Макловио перестанет пить, то у Сафиро одной заботой станет меньше.
– Сойер! – позвала Асукар.
Голос старухи вывел его из задумчивости.
– Иди спать, Асукар.
– Спокойной ночи, Асукар. – Сафиро обняла старую женщину.
– Ты же не откажешься, если я предложу тебе ночь бесплатно, а, Сойер? – Старуха провела рукой по своей дряблой груди и потянулась к его паху.
Сойер шагнул в сторону.
– Сафиро, скажи ей...
– Асукар, – девушка схватила старуху за руку, – ты же сказала, что для подобных вещей тебе нужно уединение.
Асукар кивнула:
– Иди к себе, chiquita. А мы с Сойером пойдем к нему.
– Ты что, забыла: я прикована к Сойеру. На нас наручники! – Девушка потрясла рукой.
Асукар вздохнула:
– Да, забыла. У меня уже не та память, что несколько лет назад, когда мне было семнадцать. Зато красоту я не утратила, правда, Сойер? – Она захлопала редкими ресницами и тряхнула тощим задом.
Старуха заковыляла по коридору, покачивая костлявыми бедрами, вошла в свою спальню и захлопнула дверь.
– Как она может не знать о своей старости? – удивился Сойер. – В зеркале-то она должна видеть свои морщины.
– Ты тоже не знаешь, кто ты такой, Сойер. – Сафиро провела рукой по его густым золотистым волосам. – Послушай, мне кажется, ты должен пойти навстречу Асукар.
– Что?! Ты хочешь, чтобы я переспал с живой мумией?
