Критика «рекордного спорта» могла звучать и из диаметрально противоположного политического лагеря. Основанный в 1893 году социал-демократами «Рабочий гимнастический союз» принципиально отказывался от «результативного спорта». Стремление к рекордам в этой организации рассматривали не только как неэстетичное, но и как вредное для здоровья. Кроме этого «рекордный спорт» воспринимался как калька с капиталистической конкуренции, а потому он провозглашался подрывающим международную солидарность трудящихся. Аналогичные позиции занимали и представители советского спорта 20–30-х годов, который представлял собой смесь физкультуры, военных маневров, политической демонстрации и массовых игр.
Вообще отношение к спорту в целом или отдельным его церемониям нельзя оценивать взглядами, присущими одному или другому политическому лагерю. Как уже было указано выше, сходные мнения могли высказывать те, кто являлся политическими противниками, а идеологические союзники во взглядах на спорт могли существенно расходиться. В качестве примера можно привести отношение к боксу. Немецкие фёлькише, консерваторы и националисты считали его однозначно не-немецким видом спорта, который подогревал у публики самые низменные инстинкты. Однако Гитлер, а затем и все национал-социалисты стали придерживаться совершенно иного мнения. Гитлер в «Моей борьбе» писал: «При этом ни в коем случае не следует отказываться от одного важного вида спорта, на который, к сожалению, и в нашей собственной среде иногда смотрят сверху вниз, — я говорю о боксе. В кругах так называемого образованного общества приходится слышать на этот счет совершенно невероятные тупости. Если молодой человек учится фехтовать и затем целые дни занимается фехтованием, это считается чем-то само собой разумеющимся и даже почетным. А вот если он учится боксу, то это кажется чем-то очень грубым. Спрашивается: почему? Мы не знаем никакого другого вида спорта, который в такой мере вырабатывал бы в человеке способность наступать, способность молниеносно принимать решения и который вообще в такой мере содействовал бы закалке организма. Если два молодых человека разрешают тот или другой конфликт при помощи кулаков, то это ни капельки не более грубо, чем если они разрешают его при помощи отшлифованных кусков железа».
С другой стороны, столь же противоречивое отношение к боксу мы могли бы наблюдать и в среде «рабочего спорта». Например, заявлялось: «Двое противостоят друг другу на ринге. Их лица в крови, поломаны кости, и тысячи самодовольно следят за этим. Они гогочут, шумят, визжат, даже повторяют движения боксеров. Это исключительно демонстрация физической силы, которая оплачивается тысячами и даже сотнями тысяч человек. Ни одна серьезная вещь в этом мире не могла бы вызвать столь живого интереса, какой вызывают чемпионаты по боксу». В то же самое время Бертольд Брехт, известный своими левыми взглядами и попытками провести «спортивно-театральную» реформу, восхищался боксом. Он даже написал биографию боксера Самсона Кёрнера, в которой восхвалял «борьбу, рекорды и риск». В «нездоровом спорте» и в боксе, в частности, Брехт видел бушующие человеческие массы, которые он мечтал перенести с арены на подмостки театра. Брехт и Гитлер были политическими антагонистами, но это не мешало им восхищаться (каждому в собственных целях) «рекордным спортом», который стал своеобразным символом XX века.
Глава 10
Берлинские старты
2 августа 1936 года в 10 часов 30 минут начались олимпийские состязания. Первым видом спорта была легкая атлетика. Вначале собравшимся в Берлине спортсменам предстояло посоревноваться на дистанции в 100 метров. Когда проходили предварительные квалификационные забеги, то темнокожий атлет из США Джесси Оуэнс еще не знал, что ему суждено стать одной из звезд Олимпиады.
Перед выходом на стадион тренер Лари Снайдер предупредил его: «Что бы ты ни услышал, даже если тебя будут оскорблять, не обращай внимания на это». Снайдер ошибся в прогнозах: собравшиеся на трибунах гигантские толпы людей проявляли к Оуэнсу добродушное любопытство, но никак не раздражение. Конечно, партийная пресса пестрела уничижительными статьями о «нигерах», по публика была буквально околдована Джесси, который умудрялся ставить невероятные рекорды. Даже немецкий наблюдатель не мог не отмстить: «Оуэнс является очаровательнейшим созданием. Он учтив и скромен и совершенно неиспорчен фактом, что является самым обсуждаемым атлетом Берлинских игр». Когда Джесси ожидал начала забега, то к нему подошел столь же высокий немецкий бегун Эрих Борхмайер. Оба они считались реальными претендентами на медали. Борхмайер напомнил американцу, как они уже встречались в 1932 году, во время бега на 100 метров в «Колизее» Лос-Анджелеса. Тогда Оуэнс стал победителем, и Борхмайер в знак уважения к нему попросил фотографию с автографом. Насколько немцу позволял его не слишком хороший английский, он произнес: «Я до сих пор храню эту фотографию. Когда-нибудь я буду хвастаться ею перед моими детьми». Победа была для темнокожего бегуна простой — он без проблем преодолел 100 метров за 10,3 секунд. Это был олимпийский рекорд и одновременно подтвержденный рекорд мира! Джесси Оуэнсу не хватило совсем немного, чтобы превзойти рекорд Эдди Толана, который в 1932 году также показал время 10,3 секунды.
По итогам первых квалификационных забегов из 56 спортсменов были отобраны 24, которые должны были пройти еще один тур отбора. Когда раздался звук стартового пистолета, то Оуэнс некоторое время не мог оторваться от японского бегуна Йошики. Но, преодолев 30 метров, случилось форменное чудо. Американского атлета словно подхватила невидимая сила и настойчиво потянула его вперед. Казалось, что Джесси даже не прилагал никаких усилий. Оторвавшись от основных преследователей, он словно на крыльях преодолел 100 метров. Скорость бега была настолько большой, что потребовалось еще 65 метров, чтобы Оуэнс смог остановиться. Дело чудом не закончилось трагедией, так как бегун чуть было не влетел в траншею для киносъемок, только быстрая реакция не позволила ему получить травму. Публика на стадионе устроила овации.
Национал-социалистов не могло не волновать, что с самого начала тон Олимпиаде стал задавать темнокожий спортсмен. Если бы так продолжалось и дальше, то могли быть поставлены под сомнение теории о превосходстве «арийцев». Но сторонники расовых теорий зря волновались. Первый день Олимпиады принес Германии две золотые медали. «Золото» получили толкатель ядра Ганс Вёлльке, установивший новый мировой рекорд — 16 метров 20 сантиметров, и метательница копья Отилия (Тилли) Фляйшер с результатом 45 метров 18 сантиметров. Кроме этого «арийское превосходство» можно было наблюдать в финале бега на 10 тысяч метров, когда весь комплект медалей достался финским спортсменам. Это были Ильмари Салминен, Арво Аскола и Изо Холло. Ганс фон Чаммер был настолько поражен результатами, что даже их подвел к «трибуне фюрера», дабы Гитлер мог поздравить финнов лично.
Пока атлеты из Финляндии получали поздравления от Гитлера, проходил финал прыжков в высоту. За первый день соревнований было отобрано девять претендентов, каждый из которых смог преодолел» высоту 1 метр 94 сантиметра. Несомненными претендентами на победу считались еще два темнокожих американца: Корнелиус (Корни) Джонсон и Дэвид Олбрайтгон. Незадолго до прибытия в Берлин оба они поставили неофициальный мировой рекорд, взяв высоту 2 метра 7 сантиметров. Шансы на успех были также у американца Делоса Турбера. Среди финалистов было два финна (Коткас и Калима), один немец (Вайнкёц) и три японца. Американцы считали самым серьезным конкурентом Коткаса, являвшегося чемпионом Европы по прыжкам в высоту. Этот огромный скандинав выглядел настолько массивным, что трудно было представить его вообще оторвавшимся от земли в прыжке. Но его сильные ноги могли творить настоящие чудеса. Разнилась и манера подготовки к решающему состязанию. Если одни спортсмены получали советы от тренеров, разминались, то Джонсон и Олбрайтгон развалились на траве, как будто бы они находились на пикнике, а не на Олимпиаде. Со взятием высоты 1 метр 90 сантиметров ни у кого из финалистов не возникло проблем. По мере того как поднималась планка, из соревнования выбыли немец и японец. Коткасу откровенно не повезло — несмотря на то что он взял высоту 2 метра, бронзовая медаль была все-таки присуждена Делосу Турберу, который сделал это с меньшим количеством попыток. «Золото» и «серебро» досталось Джонсону и Олбрайтгону соответственно. Преодолевший высоту 2 метра 3 сантиметра Джонсон хотел побить мировой рекорд, который составлял на три сантиметра больше, но это ему не удалось. Во всяком случае, три медали, доставшиеся США только в одном состязании, были для американской сборной большим успехом.
