— Почему бы мне не увести Энджелин отсюда, и как можно скорее?
Похоже, до Руарка дошел лишь частичный смысл сказанного другом, и он нетерпеливо оборвал его:
— Да ладно тебе, Ти Джей! Ведь война уж давно закончилась!
Дальнейшим препирательствам был положен конец, когда к ним подошли два пожилых джентльмена.
— Послушайте, Стюарт, почему вы не хотите познакомить меня с вашей очаровательной спутницей?
Тот, кто произнес эти слова — благообразный старый господин явно старше семидесяти, — улыбаясь, смотрел на Энджелин.
— Прошу прощения, коммодор, — вежливо произнес Руарк. — Джентльмены, это миссис Хантер. Энджелин, мне доставляет огромное удовольствие представить тебе знаменитого магната Корнелиуса Вандербилта и достопочтенного Таддеуса Стивенса, конгрессмена от штата Пенсильвания.
— Счастлив познакомиться с вами, миссис Хантер, — галантно произнес Вандербилт, окидывая Энджелин оценивающим взглядом.
Его спутник ограничился лишь легким поклоном:
— Миссис Хантер.
Энджелин обворожительно улыбнулась:
— Рада познакомиться с вами, джентльмены.
— Должен сказать, мадам, что вы, вне всякого сомнения, самая прелестная женщина в этом зале, — громогласно объявил Вандербилт.
Его уверенный тон придал этому заявлению характер непререкаемой истины.
— Вы мне льстите, мистер Вандербилт, — попыталась отшутиться Энджелин.
— Прошу вас, называйте меня «коммодор». Так ко мне обращаются почти все, — попросил он.
— Вы знакомы с доктором Грэмом? — поспешил вмешаться Руарк.
— Доктор Грэм.
Вандербилт поклонился, и мужчины обменялись рукопожатием. Таддеус Стивенс лишь поклонился, но руки не протянул.
— Я знаком с джентльменом из Виргинии.
Сухость его тона граничила с откровенной грубостью.
— Вы говорите, из Виргинии? — удивленно поднял брови Вандербилт. — Но ведь Стивенс — председатель комитета по реконструкции[10]. Я думаю, что вы, как виргинец, могли бы дать ему немало ценных советов…
— Должность мистера Стивенса мне известна, сэр, — произнес Ти Джей.
Чувствовалось, что оба джентльмена с первой минуты невзлюбили друг друга.
Стивенс языком передвинул сигару в угол рта.
— Я со всей серьезностью отношусь к своей должности. В отличие от президента Джонсона я считаю, что не стоит спешить с принятием южных штатов в Союз. Джонсон слишком торопится с этим.
— Просто вы, республиканцы, не горите желанием снова увидеть в конгрессе демократов-южан, — улыбнулся Вандербилт.
— А с каких это пор, позвольте полюбопытствовать, вы сами, коммодор, симпатизируете южанам? — язвительно поинтересовался Стивенс, выпуская облачко синеватого дыма.
— Мой дорогой друг, я давно понял, что всемогущий доллар легко преодолевает политические границы и симпатии!
— На мой взгляд, мнение бесспорное, — согласился с магнатом Руарк.
Стивенс же продолжал упорно стоять на своем:
— Джонсону не следовало ни амнистировать политических заключенных, ни снимать блокаду южных портов.
— Интересно, как вы, будучи председателем комитета по реконструкции, — с вызовом спросил Ти Джей, — представляете себе экономическое возрождение Юга, если все его порты будут блокированы? Что вы на это скажете, конгрессмен?
— За непокорность надо платить, доктор Грэм, — наставительно заметил Стивенс.
— Но ваше замечание, мистер Стивенс, противоречит тому, что говорил в свое время доблестный президент Линкольн. Вы помните, он призывал не таить ни на кого злобу, а, напротив, проявлять снисхождение? — парировал Ти Джей.
— Позволю себе напомнить почтенному джентльмену из Виргинии, что мое мнение совпадает с мнением Линкольна лишь по вопросу о рабстве, — сухо заметил Стивенс.
— Помилосердствуйте, джентльмены! Вам отлично известно, что Юг разорен войной. Так не пора ли забыть былые распри и приступить к созидательной работе? — вмешался Руарк.
К всеобщему облегчению, Вандербилт решил переменить тему. Обернувшись к Руарку, он спросил:
— До меня дошли слухи, что вы собираетесь вкладывать деньги в железные дороги. Не значит ли это, что мы вскоре станем соперниками, а, Стюарт?
Будучи весьма влиятельным лицом в этой отрасли индустрии, Корнелиус Вандербилт контролировал «Нью-Йорк сентрал», самую протяженную железную дорогу страны. Неудивительно, что он с беспокойством поглядывал на Руарка, чувствуя в нем потенциального противника. Да, такой человек может быть весьма опасным соперником, рассуждал Вандербилт. Лучше предложить ему объединить усилия, чем дожидаться, пока дело дойдет до открытой схватки…
— Могу вас заверить, коммодор, что слухи эти ложны. Я действительно оказываю некоторую финансовую поддержку одному изобретателю из Мичигана, который разрабатывает вагон-рефрижератор. Если ему это удастся, я думаю, это произведет переворот в железнодорожной индустрии.
Вандербилт вздохнул с облегчением. По крайней мере, в ближайшее время его могуществу ничто не угрожает.
— Вам, должно быть, известно, коммодор, — продолжал развивать свою мысль Руарк, — что в Чикаго заканчиваются основные железнодорожные ветки страны. Там же расположены и самые крупные скотопригонные дворы. Если Сазерленду удастся разработать вагон-рефрижератор, то в таких вагонах можно будет отправлять свежее мясо, фрукты и овощи. Чикаго уже сейчас связан железнодорожным сообщением с востоком страны, а его близость к прериям делает этот город идеальным отправным пунктом и в направлении на запад. Все это, вместе взятое, позволяет надеяться, что в недалеком будущем Чикаго станет главным железнодорожным узлом Соединенных Штатов.
Вандербилт кивнул, соглашаясь.
— Похоже, вы удачно вложили свои деньги. А если ваш изобретатель окажется столь же удачлив, то в выигрыше останутся все железные дороги.
— Через несколько месяцев северо-западное ответвление чикагской дороги будет закончено, и тогда она сольется с «Юнион Пасифик», — продолжал Руарк. — И если впоследствии «Юнион Пасифик» соединится с железнодорожными линиями компании «Сентрал Пасифик», берущими начало на западном побережье, в нашей стране появится трансконтинентальная железная дорога.
— И сколько же, интересно, на это потребуется времени? — язвительно вопросил Стивенс. — Упомянутые вами дороги начали строить еще в шестьдесят первом году, но ни одна из них не закончена…
Вандербилт покачал головой:
— Боюсь, Стивенс, что вы проявляете ту же близорукость, что и я. Как жаль, что мне в свое время не пришло в голову вложить деньги в такой грандиозный проект! Конечно, воина неизбежно замедлила строительство, но сейчас оно пойдет полным ходом. Я слышал, что на каждой из этих веток в день укладывается около пяти миль рельсов. Бьюсь об заклад, не пройдет и несколько лет, как эти дороги соединятся!
