Глава 1
Чернокожий мальчишка, сидевший у самой воды, вскочил на ноги, заслышав резкий гудок, разорвавший воздух. В тот же миг из-за поворота медленно выплыла «Красавица Байо». Коричневые воды Миссисипи пенились вокруг огромного красного гребного колеса, приводившего судно в движение.
Мальчик стремительно пробежал мимо людей, собравшихся на берегу, и взлетел на вершину невысокого холма. Там, у небольшого местного кладбища, в одиночестве стояла молодая женщина.
— Пароход уже подходит, мисс Энджелин! — крикнул он.
— Спасибо, Обби.
Энджелин Хантер проводила глазами мальчика, бегом возвращавшегося назад к реке, и снова перевела взор на могилу матери.
Моник Скотт умерла во время войны от холеры. Семья не располагала достаточными средствами для того, чтобы похоронить женщину в надземной могиле — вещь абсолютно необходимая в болотистой Луизиане. Поэтому ее останки сожгли вместе с останками других жертв эпидемии, обрушившейся на местных жителей, и без того изрядно пострадавших от войны. Там, где покоился их прах, был водружен обломок скалы, и теперь на нем в ряду других имен значились даты рождения и смерти несчастной француженки, высеченные грубым резцом. При взгляде на соседнюю могилу лицо молодой женщины потемнело. Это была могила ее мужа.
— Скатертью дорога, Уилл Хантер, — пробормотала она сквозь зубы. — Мама всегда считала, что о мертвых нельзя говорить дурно, но, честное слово, во время войны погибло слишком много хороших людей, чтобы проливать слезы по такому ублюдку, как ты!
О своем несчастном браке Энджелин всегда вспоминала с горечью. Уилл Хантер, беспутный пьяница и игрок, был закадычным другом ее отца. Несколько лет он настойчиво добивался ее руки. В начале войны, когда все местные мужчины отправились сражаться, Уилл намеренно прострелил себе ногу и таким образом избежал этой участи.
Целый год Энджелин отчаянно пыталась наладить дело на ферме Скотткрофт, но без мужской помощи это была непосильная задача. Доведенная до отчаяния, она вышла замуж за Уилла, хотя ей было всего восемнадцать, а ему — на двадцать лет больше. Девушка полагала, что со временем сможет полюбить его.
В первую брачную ночь он лишил ее девственности, после чего жестоко избил. Досталось и матери Энджелин. Вся вина несчастных женщин состояла в том, что они пытались помешать ему унести из дому последние деньги. Затем этот жестокий и трусливый негодяй отправился в постель к своей любовнице.
В течение месяца Уилл палец о палец не ударил, чтобы помочь на ферме. Он прекрасно проводил время, днем напиваясь, а ночью требуя удовлетворения своих супружеских прав, пока его любовница, в порыве пьяной ревности, не всадила ему в сердце огромный нож. Так Уилл нашел свою смерть — в объятиях рыдающей подруги.
Крупные капли дождя застучали по земле, мгновенно превращая ее в грязь. Энджелин подняла голову и натянула капюшон поверх длинных черных волос, струившихся у нее по плечам.
— Прощай, мамочка! — с грустью прошептала она.
Слезы и дождь смешались на ее лице. Она отвернулась от дорогой ей могилы и начала медленно спускаться по тропинке к реке.
Защищенный от дождя навесом, Руарк Стюарт стоял на средней палубе. Он уже изрядно устал от бесконечной игры в покер. Впрочем, до Нового Орлеана оставалось всего два часа. Руарк крепче сжал твердыми, чувственными губами гаванскую сигару и с наслаждением вдохнул ее терпкий аромат. Глубоко затянувшись, он медленно выдохнул дым, серые волнообразные кольца потянулись к небу.
Вынужденное ничегонеделание наводило на него скуку, и он устремил взор своих темных глаз на речной берег. Сколько еще таких берегов будет впереди, подумал Руарк с раздражением и начал прикидывать: а не лучше ли сойти в Натчезе и проделать остальной путь до Сент-Луиса по железной дороге?
Внезапно его лицо утратило выражение скуки — на берегу он узрел черного жеребца. Держась за поручень, Руарк двинулся по палубе и, облокотившись на деревянные перила, подался вперед, чтобы получше рассмотреть коня. Несмотря на то, что на спину жеребца было накинуто ветхое одеяльце, Руарк мгновенно оценил его стать. Чистокровный конь! Он изумленно усмехнулся. Вот уж не думал, что здесь, далеко на Юге, можно встретить такое великолепное животное!
Опытный капитан «Красавицы Байо» направил ее к берегу, и вскоре борт судна мягко коснулся земли. Матросы проворно сбросили канаты двум ожидавшим на берегу мужчинам — высокому негру и пожилому белому. Рядом с ними стояла негритянка в ярком красно-фиолетовом тюрбане.
Мужчины ловко обмотали концы канатов вокруг стволов деревьев и перекинули с парохода деревянный трап. Негр подвел к нему жеребца и завел его на пароход. Затем оба мужчины заторопились назад, на берег.
Ссутулившись под дождем, белый мужчина подхватил два стареньких саквояжа и обернулся, поджидая молодую женщину, медленно спускавшуюся с вершины холма. Впереди нее бежал мальчик.
Руарк увидел, как женщина, дойдя до кромки воды, остановилась, обняла негра и негритянку и поцеловала мальчугана. В это время капюшон упал с ее головы, и Руарк невольно присвистнул от восхищения — так хороши были ее волосы, черные и блестящие как вороново крыло.
Затем она начала подниматься по трапу вслед за мужчиной, несшим ее саквояжи. На полпути женщина остановилась и бросила прощальный взгляд на холм у реки. Дождь намочил ей волосы, и теперь влажные, пряди создавали некий атласный нимб вокруг ее головы. Тяжело вздохнув, она продолжила свой путь по трапу.
Через несколько минут и трап, и канаты были убраны. Послышался веселый гудок, и «Красавица Байо», запыхтев, вновь устремилась вперед по могучей Миссисипи.
Дрожа, несмотря на духоту, Энджелин стояла на палубе и с грустью наблюдала за тем, как постепенно увеличивается расстояние между пароходом и берегом. Взмахнув на прощание рукой, она увидела, как три вымокшие от дождя фигурки помахали ей в ответ.
Затянувшись в последний раз дорогой сигарой, Руарк выбросил окурок. Тот описал в воздухе грациозную дугу и скрылся в пенистых волнах. После этого Руарк покинул палубу и возвратился к прерванной игре. Его одолевали думы…
Сложив руки на груди, Энджелин в отчаянии огляделась. В крошечной каюте не было ничего, кроме пары грубых коек, расположенных одна над другой, и маленького передвижного умывальника, на котором стояли щербатый кувшин и таз. Хоть бы крошечное оконце или иллюминатор! Но даже их не было…
Молодая женщина зажгла лампу. Ну что же, решительно сказала она себе, придется с этим мириться. Они не могут себе позволить более дорогую каюту на верхней палубе. Проезд до Сент-Луиса, да вдобавок еда и стойло для Храброго Короля практически истощили их и без того скудные средства.
Сняв мокрый плащ, Энджелин повесила его на один из вбитых в стену крюков. С него стали стекать струйки дождевой воды. Девушка взяла с умывальника таз и подставила его под плащ, чтобы вода не растекалась по полу.
