Зная, что сейчас ступит наконец на твердую землю, Тэмуге с облегчением вздохнул, но одновременно почувствовал, как участился пульс. На берегу виднелись силуэты людей, которые не то спали, не то отдыхали, привалившись к тюкам и коробам. Тэмуге прищурился, пытаясь разглядеть, кто это — нищие, шлюхи или осведомители. Наверняка стражникам, которых Тэмуге видел раньше, известно о ночных высадках на берег. Юноша боялся, что неожиданный окрик или нападение вооруженных людей сведут на нет все, чего удалось достичь ему и его спутникам. Они добрались до города, куда послал их Чингис, по крайней мере до ближайшего к нему порта. Может, именно потому, что цель была так близка, Тэмуге вдруг охватил страх — вдруг все усилия напрасны? Юноша протиснулся мимо людей Чена И, шагнул на бревна и чуть не упал. Хо Са схватил его за руку, поддержал, а Хасар исчез в темноте.
Больше всего на свете Тэмуге хотелось навсегда распрощаться и с джонкой, и с ее командой, но он опасался предательства капитана. Если лодочник понял, что человек с монгольским луком неспроста направляется в Баотоу, он легко сможет избавиться от собственных неприятностей в обмен на сведения о Хасаре и его спутниках. Как ни ценна помощь Хо Са, в чужой стране будет нелегко уйти от погони, особенно если цзиньцы пронюхают о цели их путешествия.
В темноте раздался громкий скрип, и Тэмуге потянулся к ножу. Правда, сразу же взял себя в руки, увидев, что к ним приближаются две повозки, запряженные мулами, чье дыхание облачками повисает в морозном воздухе. Возницы слезли и тихо переговорили с Ченом И, затем один из них рассмеялся и вместе с другим стал разгружать лодку. Тэмуге тщился разглядеть, что именно оттуда вытаскивают. Груз, судя по кряхтенью возчиков, был тяжелый. Тэмуге и Хо Са, движимые любопытством, подошли поближе. Вдруг из темноты возник Хасар с большим свертком на плечах.
— Это шелк, — прошептал он Тэмуге. — Я нащупал край.
Он подошел к ближайшей повозке, ворча, сбросил на нее свою ношу и вернулся к Тэмуге и Хо Са.
— Похоже, мы незаконно ввозим в город шелк, — сообщил Хасар.
Хо Са прикусил губу.
— В таких количествах? Должно быть, отправили из Кайфына или самого Яньцзина. Такому ценному грузу нужна охрана получше кучки матросов.
— И сколько же он стоит? — спросил Хасар.
Тэмуге скривился от его громкого голоса.
— Тысячу монет золотом, — ответил Хо Са. — Хватило бы на сотню джонок и большой дом в придачу. Этот Чен И — не какой-нибудь мелкий торговец или воришка. Если он решил везти такой дорогой товар по реке, то лишь для того, чтобы сбить с толку желающих поживиться. Впрочем, если бы не мы, он мог бы все потерять. — Хо Са немного помолчал, затем продолжил: — Трюм забит до отказа. Похоже, шелк из императорской казны. Тут дело даже не в налогах. Шелк вообще запрещено продавать. Вполне возможно, это только начало пути, и груз увезут куда-нибудь далеко-далеко.
— Нам-то что с того? — спросил Хасар. — Мы должны попасть в город, а коротышка предложил поехать с ним.
Хо Са глубоко вдохнул, пытаясь скрыть укол гнева.
— Если шелк ищут, с Ченом И мы будем в большей опасности, чем без него. Понимаешь? Может, мы еще пожалеем, что согласились поехать в Баотоу вместе с этим грузом. Если стражники начнут обшаривать повозки, нам несдобровать. Нас схватят и будут пытать, пока не признаемся.
От одной мысли, что их могут поймать, у Тэмуге скрутило живот. Он хотел было приказать, чтобы брат и Хо Са убирались от доков подальше, как вдруг сзади подошел Чен И. Он держал фонарь с опущенными створками, но легкий отблеск падал на непривычно мрачное лицо лодочника. Тело Чена И блестело от пота.
— Быстро залезайте в повозки! — скомандовал лодочник.
Тэмуге уже открыл рот, чтобы возразить, когда люди капитана выпрыгнули из джонки и подошли к нему, держа наготове ножи. От страха у Тэмуге не нашлось нужных слов. Было ясно: после того как пассажиры увидели содержимое трюма, уйти им не дадут. Тэмуге мысленно обругал Хасара, который помогал переносить тюки с тканью, наверняка возбудив подозрения цзиньцев.
Чен И, похоже, почувствовал его тревогу.
— Вы же не хотите добираться до города сами и в темноте? Я этого не допущу.
Поморщившись, Тэмуге влез в одну из повозок. Хо Са усадили в другую, а Хасару позволили сесть рядом с братом. Их разделили преднамеренно, понял Тэмуге, и его охватило чувство обреченности. Кто знает, доедут ли они до Баотоу или их бездыханные тела выбросят в придорожную канаву? Хорошо хоть оружие не отобрали, подумал юноша. Хасар держит лук, завернутый в тряпки, а у него самого есть нож, хотя вряд ли им отобьешься.
Повозки стояли до тех пор, пока из тени доков не донесся тихий свист. Чен И легко спрыгнул на землю и свистнул в ответ. Тэмуге встревоженно наблюдал за тем, как от стены отделилась человеческая фигура и направилась к ним. Это был один из стражников. Он заговорил почти беззвучно — Тэмуге пришлось напрячь слух, чтобы разобрать, о чем идет речь. Чен И протянул стражнику увесистый кожаный мешочек. В ответ послышалось довольное бормотание.
— Я знаю твою семью, Янь. И знаю, из какой ты деревни, понял? — произнес Чен И.
Воин насторожился, уловив скрытую в словах угрозу, но ничего не ответил.
— Ты уже слишком стар для стражника, — продолжил Чен И. — Сейчас у тебя достаточно денег, чтобы уйти на покой, купить клочок земли и жениться. Может, пора оставить службу в доках?
Человек в темноте кивнул, прижимая к груди мешочек с деньгами.
— Помни, Янь, если нас схватят, мои друзья отыщут тебя, куда бы ты ни спрятался.
Стражник снова поспешно кивнул. Он явно боялся, и Тэмуге вновь спросил себя, кто же такой Чен И. Если, конечно, это его настоящее имя. Простому лодочнику вряд ли доверят перевозку шелка, украденного из императорской казны.
Воин вернулся к строениям и исчез среди них, по-прежнему прижимая к груди обретенное богатство. Чен И забрался на повозку, возницы щелкнули языками, мулы тронулись с места. Тэмуге осторожно пощупал тюк под собой, ожидая, что прикоснется к скользящему шелку, но почувствовал только простую ткань с грубым швом посредине. Хотя драгоценный шелк спрятали под холстом, Тэмуге надеялся, что у Чена И есть свои люди в Баотоу, ведь достаточно одного тщательного обыска, и им с Хасаром никогда больше не увидеть родных гор. Ничего не поделаешь, остается только молиться духам, как учил Кокэчу, чтобы те помогли преодолеть тяготы грядущих дней.
Один из людей Чена И остался, чтобы спустить джонку на реку. Так как он не смог бы управлять ею в одиночку, лодку наверняка предполагалось затопить где-нибудь вдали от любопытных глаз. Чен И был явно из тех людей, которые не допускают промахов, и Тэмуге пожалел, что не знает точно, друг он или враг.
Хо Са верно оценил расстояние до Баотоу — город находился примерно в двадцати пяти ли от реки. По хорошей, вымощенной плоскими камнями дороге торговцы добирались довольно быстро. Солнце еще не взошло, когда в предрассветном мраке Тэмуге увидел, что темная тень городских стен стала ближе. Юноша не знал, удастся ли ему и его спутникам спокойно въехать в город или стражники бросятся обыскивать повозки, что означает верную смерть. Впрочем, ждать осталось недолго. От волнения Тэмуге бросило в пот, и он почесал под мышкой. Ему еще не доводилось бывать в большом городе, и это обстоятельство только усугубляло страх. Перед мысленным взором Тэмуге назойливо маячила картина: огромный муравейник проглатывает его, засасывает в огромную, колышущуюся толпу. Представив, как незнакомые люди обращаются к нему, юноша едва не задохнулся. Жаль, что родные далеко! Тэмуге пододвинулся ближе к брату и, почти касаясь его уха губами, прошептал:
