— Как они жестоки! — проговорила она.
— Не понимаю, — сказал я.
— Это было прислано сюда, безусловно, для того, — объяснила она, — чтобы надеть на тебя для развлечения покупателей при твоей продаже.
— Очевидно, это так, — согласился я и печально взглянул на нее.
— На мешке взломана печать. Что мы теперь будем делать?
— Доведем наш замысел до конца. У нас нет выбора.
— Это слишком опасно, — возразила Дарлин.
— У нас нет выбора, — повторил я. — Когда я, очнувшись, спросил тебя, сколько времени, ты сказала — ранний вечер.
— Да, — ответила Дарлин.
— Прошло уже столько времени! Как ты думаешь, теперь уже темно?
— Наверное, — дрожа, проговорила она.
— Может быть, в темноте я буду незаметен, по крайней мере достаточно долго, чтобы найти более подходящую одежду.
— Это моя вина, — печально проговорила она.
— Не бойся.
Я взял Дарлин за плечи и посмотрел ей в глаза.
— Я постараюсь быть смелой, Джейсон, — проговорила она.
Я склонил голову, чтобы нежно поцеловать ее, но Дарлин отвернулась.
— Пожалуйста, не надо, Джейсон. Хотя я ношу ошейник, не забывай — я женщина с Земли.
— Прости меня, — сказал я. — Не бойся. Я не воспользуюсь твоим положением.
Внутренне я ругал себя за то, что был слишком развязным! Я ведь едва знал ее. К тому же я был наг, а на ней только откровенная та-теера и ошейник.
— Спасибо тебе, Джейсон, — прошептала Дарлин.
— Мужчины были жестоки с тобой, не так ли? — ласково спросил я.
— Я — рабыня, — пожала она плечами.
Я хорошо мог представить себе мучения и исступленный восторг, которые способны были причинить дикари Гора земной красавице.
— Я хотел только, — попытался объяснить я, — поцеловать тебя с добротой и нежностью мужчины-землянина.
Я и в самом деле не намеревался грубо подчинить ее рот, горло и грудь, ее живот и бедра исступленным, жестоким, насилующим поцелуем горианского хозяина.
— Какой ты замечательный, Джейсон, — ответила она. — Если бы мужчины Гора были похожи на тебя!
— Пожалуйста, позволь мне поцеловать тебя, — попросил я.
Она была так очаровательна! Однако Дарлин повернула голову.
— Нет, — произнесла она. — На мне ошейник.
— Я не понимаю.
— Я женщина с Земли, — проговорила она. — Мне было бы стыдно целоваться, пока на моем горле ошейник — символ рабства.
— Конечно, — согласился я. — Извини.
— Одевайся, Джейсон, остается мало времени.
— В чем дело?
— Стражники могут скоро начать обход.
— Теперь ясно, — согласился я, вынул одежду из мешка и начал натягивать белье.
— Есть еще одна причина, — заговорила Дарлин, — по которой я не позволила тебе поцеловать меня.
— В чем она?
— Я едва осмеливаюсь говорить об этом.
— Скажи мне, — попросил я.
— Ты не знаешь, что ошейник делает с женщиной. Когда женщина носит ошейник, она не осмеливается разрешить мужчине поцеловать себя.
— Почему? — удивился я.
— Она боится, что превратится в рабыню в его руках, — мягко сказала Дарлин.
— Понимаю, — ответил я.
— Я хочу, чтобы ты уважал меня.
Я кивнул. Можно было бы торжествовать победу над возбужденной рабыней, покоряя закованную девушку, но как мог кто-то в такой ситуации уважать ее? Наслаждение ею было бы так велико, что не оставило бы места для уважения.
— Откуда ты? — спросил я.
— Не понимаю, — переспросила Дарлин.
— Из какой страны?
В горианском языке нет слова «страна» в смысле национальности. Для землян города — составная часть страны. Здесь же поселения представляют собой города и земли, подконтрольные им. Основным политическим центром для горианцев служит город или деревня, место, где сосредоточена власть. Конечно, города и сопредельные территории могут объединяться в союзы.
Представьте себе круг с точкой в центре. Земляне имеют тенденцию думать о территории как о чем-то напоминающем окружность, тогда как у горианцев существует тенденция воспринимать ее в виде радиальных линий. Человек с Земли мог бы вообразить себе территорию как нечто входящее в окружность, человек с планеты Гор, более вероятно, стал бы думать о пучке радиусов, выходящих из центральной точки. Геометрически, конечно, эти две концепции эквивалентны. Однако психологически они нетождественны. Землянин смотрит на периферию, горианец — в центр. Землянин воспринимает территорию как нечто статическое, несмотря на рост или убывание силы, которая удерживает ее. Горианец думает о территории как о чем-то более динамичном, реально важном для геополитических интересов властных центров. Возможно, было бы лучше сказать, что горианец склонен размышлять в терминах сфер влияния, чем в терминах воображаемых линий на картах, которые могут не отражать текущей исторической реальности. Определенные результаты такого подхода могут быть полезными. Например, средний горианец не всегда чувствует, что его честь, которую он высоко ценит, каким-то образом связана с целостностью определенной, четко очерченной границы. Таких границ вообще не существует на Горе, хотя, чтобы быть точным, всем понятно, например, что влияние, скажем, города Ар традиционно не распространяется на север дальше реки Воск.
У горианской тенденции воспринимать территорию как нечто аналогичное пространству распространения тепла и света есть еще одно следствие: ощущение этой самой территории увеличивается с близостью города или деревни. Одним из результатов такого восприятия является то, что большинство войн и вооруженных конфликтов носят сугубо локальный характер. Обычно вовлекаются в конфликт только несколько городов и зависимых от них деревень, а не гигантские политические объекты вроде целых наций. В результате этого количество людей, участвующих в военных действиях на Горе, обычно бывает статистически ограничено. Также следует заметить, что большинство войн на Горе ведется по преимуществу маленькими группами профессиональных солдат, не больше нескольких тысяч, участвующих в сражении в данный момент. Это тренированные люди, принадлежащие к определенной касте. Тотальная война, с вооружением миллионов человек и повсеместным убийством сотен людей, не годится для горианцев ни по представлению, ни на практике. Горианцы, часто осуждаемые за жестокость, представить не могли бы такое уродство.
Жестокость на Горе, конечно, существует, но она обычно имеет причины, например в попытке через наказания и лишения воспитать в юноше мужчину или научить женщину тому, что она рабыня. Я думаю, объяснение горианского политического устройства и общественных воззрений лежит в понятии «Домашний камень». Именно Домашний камень является для горианцев центром их вселенной. Я думаю, благодаря этим Домашним камням горианцы воспринимают территорию скорее как нечто внутреннее, откуда выходишь, чем как что-то, куда попадаешь извне.
