часто думала ночами и гадала: как все это произойдет. И вот – случилось. Неожиданно и как-то само собой. Может, так оно всегда и бывает?
* * *
Сорок восьмой год они встречали у него на квартире. Все было как у людей: купили на базаре елку, нарядили ее. Соорудили шикарный стол, каковым мог похвастать разве что министр пищевой промышленности, сделали друг другу подарки. Лелька подарила Олегу белую шелковую рубашку и галстук, а он ей – дорогущее беличье манто, которое в Казани было не так-то просто добыть, – после войны фабричные производства подобного рода шубы покуда не выпускали, и даже в специализированных магазинах «Союзмехторга» приобрести такую шубу было практически невозможно. И где он сумел раздобыть такой королевский подарок, оставалось для нее большой тайной.
Пили шампанское, ели балык, черную икру и мясные салаты и слушали на новеньком патефоне ленинградского завода «Грампласттрест» танго «Флорентийские ночи» и фокстроты «Маленькая мельница» и «Калифорнийский апельсин». Потом была ночь страстной и нежной любви и утро, которое началось в двенадцатом часу дня. Что еще может быть лучше?
К этому времени Лелька знала про все подвиги Олега и хорошо понимала, с кем она связалась, хотя и сама была, что говорится, не подарок. Однако его стремление «завязать» с «работой» и прикупить домик где-нибудь на крымском побережье и зажить спокойной и беспечной жизнью ей нравилось. Лелька уже мысленно представляла, каким должен быть их общий дом… Непременно двухэтажным и каменным, желательно, чтобы он был с просторной мансардой. Он должен находиться недалеко от воды и с земельным участком, на котором будут расти груши, черешня, персики, а еще чтобы оставалось место для большого количества цветов. И торопила день, когда все это произойдет.
Лелька полагала, что желанный день наступил после ограбления научно-исследовательского института сельского хозяйства на Оренбургском тракте. Тогда Олег – она никогда не звала его «Пижоном» – взял солидный куш в двести с лишним тысяч. Конечно, надо было еще поделиться с хороводными, но все равно сумма, причитающаяся лично Олегу, была впечатляющей. Однако, посовещавшись, они решили, что надо бы заработать побольше, чтобы и в самом деле хватило до самой смерти, причем ни в чем себе не отказывая, а не перебиваясь с хлеба на квас.
О многочисленных легких увлечениях Олега Лелька знала. Но воспринимала их с философским спокойствием, каковое свойственно женщинам, умудренным житейским опытом. Конечно, было обидно, что он обращает свое внимание, кроме нее, еще на каких-то женщин. Но твердо была уверена в том, что чувств к ним Олег никаких не испытывает, – для него они женщины на один день, он даже не помнил, как зовут очередную ляльку. Для него они являлись чем-то вроде стакана воды в знойную погоду: выпил, утолил жажду и потопал дальше. А вот она для него – навсегда…
А потом, после того как Олега задержали милиционеры в ресторане «Столица» и произвели в его квартире поверхностный осмотр (а в действительности это был самый что ни на есть тщательный обыск), он решил дать легавым достойную «ответку» – решил ограбить один за другим три крупных магазина, расположенных недалеко друг от друга. Причем мало того, что ограбление должно произойти в один день и в один вечер, оно должно случиться в течение одного часа! Задуманное выглядело опасно, так как магазины располагались в непосредственной близости один от другого, и легко можно было напороться на конный милицейский наряд. Лелька места себе не находила после того, как Олег со своими хороводниками укатил на угнанной «Эмке». Металась из угла в угол в большой шикарной квартире и без конца смотрела в окна, хотя и не могла увидеть в столь унылое время года ничего, кроме слякотных улиц.
Но – все обошлось. Олегу опять сопутствовала удача. Видно, божью искру, которой наделил его господь, он высекал из ребра дьявола! Олежек вернулся довольный и гордый тем, что утер нос фараонам и сработал такое, что до него еще никто и никогда не совершал.
Посчитав все имеющиеся деньги, Олег и Лелька пришли к выводу, что набрали подходящую сумму, чтобы приступить к осуществлению своей мечты.
– Надо только недельку-другую пересидеть, никуда не высовываясь. А потом двинем в Крым! – весело глянул на Лельку Олег и снова стал пересчитывать деньги.
На том и порешили.
Глава 12
Глаз с нее не спускайте!
Из Москвы наконец пришло заключение, которое с таким нетерпением ожидали майор Щелкунов с Валей Рожновым. Подписанное двумя ведущими экспертами, оно гласило, что фрагмент отпечатка пальца удалось-таки идентифицировать. Оказалось, что он принадлежит Олегу Егоровичу Рамзину 1923 года рождения, уроженцу Москвы, дважды судимому за похищение государственного имущества по статье 162-й Уголовного кодекса РСФСР, которое произошло в тридцать восьмом и сороковом годах. Можно было, конечно, предположить, что данный отпечаток пальца принадлежит кому-нибудь из членов банды Пижона, однако рабочая тетрадочка управляющего подпольной типографией Феофана Карпухина, находящаяся теперь в распоряжении Виталия Викторовича, свидетельствовала, что Пижон, он же Олег Егорович Рамзин, носит теперь имя Андрей Гаврилович Васянин. И это был не кто иной, как тот самый художник-модельер производственного комбината Республиканского областного союза советских художников, задержанный оперуполномоченным городского Управления Министерства внутренних дел лейтенантом Иваном Гайтанниковым за участие в дебоше в ресторане «Столица». И, увы, отпущенный, поскольку задерживать его тогда было не за что, а произведенный осмотр квартиры и личных вещей Васянина ничего противозаконного не выявил.
– Ну, вот и дождались, – с некоторым облегчением заключил старший оперуполномоченный капитан Рожнов. – Теперь, кажется, все встало на свои места.
– Встало-то оно встало, – пребывая в некоторой задумчивости, промолвил майор Щелкунов. – Да только чувство у меня какое-то нехорошее…
– Что так? – поинтересовался Валентин Рожнов.
– Да мне кажется, что ни на работе, ни в своих любимых кабаках Пижон больше не объявится. Если он, конечно, не дурак. А он, судя по всему, на дурака не смахивает как такового… Наоборот, все его преступные деяния подчинены строгой логике. И ограбление трех магазинов подряд было, скорее всего, неким заключительным аккордом, – ответил Виталий Викторович и глянул на капитана Рожнова так, что тому и гадать не надо было: разыскивать этого Рамзина-Васяника придется ему, Вале Рожнову. И, кровь из носу, нужно найти…
* * *
Как того и ожидал майор Щелкунов, среди работников производственного комбината Республиканского областного союза советских художников Андрея Гавриловича Васянина не оказалось.
– Так он еще дня четыре как взял отпуск за свой счет, – ответил на вопрос Вали Рожнова заместитель директора комбината. – Тетушка у него… это… при смерти, – сочувственно добавил замдиректора и посмотрел
