Книга Странность - Нейтан Баллингруд

Огромный Автомат – самый большой, какой я только видела, – стоял на дюне вдалеке от нас, и в правой руке у него висел человек. Это был Чарли; одной рукой он бессмысленно цеплялся за клешню Автомата, стиснувшую его голову, другая – сломанная – выскользнула из перевязи и неловко свисала вдоль его бока. Он плавно перебирал ногами, как будто плыл. Там, где его сжимал Автомат, мерцал зеленый свет, наделяя его чем-то вроде неисправного нимба. Чарли снова закричал. Из его распахнутого рта посыпались искры.

– Дрянь!

Пока я пыталась все это осмыслить, огромный Автомат поднял левую руку – пулемет Гатлинга.

Раздался выстрел, но прозвучал он справа от меня. Чарли вздрогнул, как будто его ударили. Его конечности странно задергались – независимо друг от друга, словно получали конфликтующие сигналы, – а потом он обмяк в хватке боевого Автомата. Автомат сделал четверть оборота влево, и его рука-пулемет опустилась на несколько градусов. Казалось, он сбит с толку.

– Пойдем, – сказала Салли, съезжая по склону.

Лишний раз подгонять меня было не нужно. Я велела Ватсону следовать за мной и тоже съехала вниз, где нас ждал Джо.

– Ты в него попала? – спросил он.

– Попала. Не знаю, правда, чем это поможет. Давайте пошевеливаться.

Салли шла быстро, и нам пришлось потрудиться, чтобы за ней угнаться. Ватсон скрежетал рядом со мной, стойко выдерживая скорость. Поднявшись на следующую дюну, мы все оглянулись, напрягшись в ожидании новых выстрелов. Но увидели только сплошное волнующееся море песка, а далеко за ним – очертания стены кратера. За ней, уже скрывшиеся из вида, лежали Нью-Галвестон и Дигтаун; теперь они казались мне снами, нелепыми детскими видениями. А здесь была новая реальность.

– Что это было? – спросил наконец Джо.

– Боевой Автомат, – ответила Салли.

– Как они могут до сих пор работать? – продолжил допытываться он. – Пусть даже их не отправили в металлолом – кто их ремонтирует?

– Не знаю, – сказала она. – Но он выглядел вполне себе исправным.

– А что с тем человеком?

– Пойдем.

Джо был обескуражен.

– Салли? Скажи мне!

Салли не ответила. Когда он повернулся ко мне за разъяснением, я пожала плечами.

– Это был один из шахтеров, которые устроили драку в закусочной. Салли его застрелила.

– Я сказала: пойдем, – напомнила Салли. – Эта штуковина все еще где-то там, и она нас ищет.

Она повела нас дальше. Я продолжала оглядываться, но не видела ничего, кроме пустыни.

Салли гнала нас без жалости. Мы одолевали дюну за дюной, воздух с натугой вырывался из наших легких, пот жалил нам глаза. Ватсон едва мог за нами угнаться; хоть он и ехал на новых гусеницах, в его шестеренки набилось слишком много песка и пыли. Он начинал отставать.

Я тоже шла все медленнее, в свою очередь становясь обузой для других. В конце концов Салли в гневе обрушилась на меня:

– Да что с тобой, девчонка? Я-то думала, ты крепкая. Что, не выдерживаешь такой скорости?

– Он за нами не успевает! Мы несемся слишком быстро!

– А знаешь, кто еще несется слишком быстро? – Ей не нужно было уточнять. – Если твой маленький посудомойщик не справляется, значит, ему придется искать дорогу самому.

Чуть поодаль упирался руками в колени Джо, для которого остановка стала возможностью перевести дыхание.

Мы приближались к центру кратера; из-за окружавшего нас скального периметра горизонт со всех сторон был темным. На пути начинали попадаться торчащие из песка скалы, останки одного из миллионов метеоритов, рухнувших на Марс за его долгую мрачную жизнь. Салли посмотрела на ближайшую – клиновидную, похожую на гигантский дверной стопор, – и махнула в ее сторону рукой.

– Давай дойдем хотя бы дотуда, – сказала она. – Это позволит нам оглядеться, а ты почистишь своей железяке гусеницы. Вдруг это поможет.

Через полчаса мы добрались до скалы; ее тень одарила нас милосердной прохладой. Я чувствовала, как у меня на лице высыхает пот. Ватсон медленно остановился; песок в его гусеницах захрустел, как толченое стекло. Я скривилась, хоть и знала, что он не чувствует боли.

– Я заберусь наверх и осмотрюсь, – сказала Салли. – Ты оставайся здесь, в тени. Джо, пойдешь со мной.

Это запустило сигнал тревоги у меня в голове, но я была не в том положении, чтобы возражать. Они должны были залезть наверх, а я должна была почистить Ватсона. Я смотрела, как они карабкаются: Салли поднималась невероятно сильными рывками, словно сама была Автоматом, а Джо копошился и оскальзывался позади нее.

Ватсон открыл люк на своем корпусе, и я достала оттуда щетки и смазку. Зияющая дыра от пули – искореженный металл, запах масла – вблизи ужасала, и у меня задрожала нижняя губа. Опустившись на колени, я принялась за работу – сначала извлекла самые крупные камни, а потом обрызгала гусеницы растворителем, который должен был помочь мне избавиться от песка и пыли.

– Ты как, Ватсон?

– Я по большей части функционален, хотя пуля нарушила подвижность моей левой руки. Эта чистка улучшит мою способность к передвижению. Надеюсь, это всех удовлетворит.

– Ага, конечно. Я не слишком беспокоюсь о том, чтобы их удовлетворить. Это они должны бояться, что не удовлетворят меня. Вся власть тут в моих руках.

Ватсон не ответил. Конечно же он не ответил: я ведь к нему не обратилась. И все же я не могла не посчитать его молчание знаком осуждения.

– Я могла бы сдать их обоих шерифу. Они оба помогают культистам, а она еще и живет у Шенков, которые гонят самогон. Один мой визит – и наш город излечится сразу от двух болезней. Верно, Ватсон?

– Не сомневаюсь в вашей правоте.

Я заметила, что грязь на гусеницах начинает пениться и шипеть. Еще минута – и я смогу приняться за настоящую работу.

– Тебе когда-нибудь хотелось уметь разговаривать, как мы?

– Я не понимаю, о чем вы. У вас какие-то проблемы с восприятием моей речи? Возможно, отошла трубка.

– Нет, я о том… как звучат наши голоса. Какие слова мы используем. Ты говоришь с британским акцентом. Это мы его для тебя выбрали. Это была шутка. Тебя это не беспокоит?

Ватсон повернул голову, словно уставился куда-то вдаль.

– Я – шутка?

– Нет. А вот твой голос – да. По крайней мере, был шуткой. Ну, то есть в этом ничего плохого нет, просто… у тебя ведь не было выбора.

– Возможно, мне нужен новый голос.

– А какой бы тебе хотелось?

– У меня нет предпочтений, мисс Крисп. Я ведь Автомат.

Мне не хотелось смотреть на него.