тут основными занятиями. Испокон века ходили люди по здешней земле, а того и не ведали, что под ногами, на глубине, залегает нефть. И какая — палеозойская! Вы, Румянцев, читали статью академика Трофимука? — Латунин назвал одну из центральных газет. — Ученый с мировым именем дал прогноз многих нефтяных месторождений…
— К стыду своему, я эту статью пропустил, Викентий Кузьмич, — честно признался Румянцев, зная, как не любит Латунин лукавых, завуалированных ответов. Уж ему лучше — напрямоту, чем ходить вокруг да около.
Латунин помедлил и произнес с легким упреком:
— Надо читать. Как это вы… Заботы, проблемы у нас с вами общие. Палеозойскую нефть впервые добыли в Кудрине. И в той статье нарымским геологам воздана заслуженная похвала… Какие отношения у совхоза с геологами, сейсмиками, нефтяниками?
— Да отношения нормальные, деловые. Но бывают споры из-за земли, — признался Румянцев.
— Если вы им не уступаете плодородные земли под промышленные объекты, то делаете правильно. Это было бы расточительством. У нас иногда что ни база, то целый гектар занимает. Деловые люди на Западе поступают иначе: на малом клочке земли вбивают мощные сваи и поднимают сооружения в воздух… Присоединяйтесь, Николай Савельевич, к нашему общему разговору на совещании. Сбор ровно в час…
Николай Савельевич позвонил Кате, что домой не зайдет, остался в конторе и, порывшись в подшивках, нашел тот номер газеты со статьей академика Трофимука. Все еще испытывая неловкость от замечания секретаря обкома, принялся за чтение.
Известный ученый писал, что за последние годы наука накопила данные о нефтегазоносности палеозойского «этажа», и специалисты Сибири даже установили размеры палеозойских осадочных бассейнов, способных «генерировать углеводороды». Получены и первые признаки нефти высокого качества. Академик Трофимук рекомендовал вести поиск нефти на тех площадях, где уже выявлены притоки горючего. Охватывать нужно не только толщу известняков, но и залегающие ниже осадки…
Статья была понятна Румянцеву. Не так давно главный инженер Ватрушин (управление разведочного бурения уже начало обосновываться) давал ему популярные сведения о палеозое. Директор совхоза был и в курсе того, какая борьба шла вокруг палеозойской нефти. Находились маловеры, и маловеры эти шумели, оказывали препятствия при закладке первой буровой скважины на палеозой. И только фонтан нефти, полученный в палеозойских отложениях, заставил их примолкнуть.
От разговора с первым секретарем обкома, от прочтения статьи академика Румянцев был как-то особенно возбужден. Он и прежде, когда ему приходилось встречаться с Викентием Кузьмичом, испытывал те же чувства — прилив бодрости, приподнятости, веру во все то новое, что так всколыхнуло еще до недавнего сонный Нарымский край. Вспомнилось, как утверждали его кандидатуру директора на бюро обкома, как напутствовали, обещали поддержку и помощь. Это рождало уверенность в личных силах и не давало упасть духу даже в самые трудные моменты. А уж трудностей тут хватало.
С ощущением подъема душевных и физических сил Николай Савельевич сел в машину.
— На базу к геологам трогай, Рудольф Освальдыч! Поедем посмотрим, послушаем да намотаем на ус…
Прибывшие на совещание осматривали базу разведчиков недр, и, по всему видать, Латунин был недоволен ею. Руководитель строительства, белолицый тертый товарищ, наученный опытом и умеющий скрывать свои мысли, старался живописать иную картину.
— База полностью обустроится в будущем году, — увещевал он. — Тут вырастет истинно современный поселок вахтовиков, который строится по проекту. Жилые балки оттеснятся домами. За нами же и прокладка трехсоткилометровой дороги. Это будет тракторный проезд из песка. По болотам проляжет настил из бревен. Для этого вальщики валят лес, укладывают лежневку…
Латунин слушал нахмуренно и не выдержал:
— Все, что вы мне только что тут говорили, я, представьте себе, знаю! Товарищ подрядчик! Вы будете стоять в углу, если в таком духе станете продолжать свою работу. Плохо вы разворачиваете строительство нефтепровода! Чего вы ждете? Весеннего половодья? Так имейте в виду, летом вы здесь поплывете. Природа всегда была несговорчивой.
Пройдя затем в напряженном молчании шагов двадцать, Викентий Кузьмич снова заговорил:
— Вот работа геологов радует! Что у них ни доклад, то душе отрада. Академик Трофимук был у нас и уехал в Новосибирск окрыленный. На прощание сказал, что он верил в палеозойскую нефть всегда, а теперь верит вдвойне. А Трофимук — человек сдержанный.
Стоявший поблизости первый секретарь Парамоновского райкома партии Игнатий Григорьевич Кучеров кстати заметил:
— У наших геологов, Викентий Кузьмич, нынче глаза гореть стали ярче: недавно опять тут получили новый фонтан на палеозое. Воистину так: кто глубже копает, тот и до истины добирается.
Латунин на это кивнул, задержал внимательный взгляд на одном, на другом лице и сказал:
— А ведь где-то же есть еще не один Самотлор!
На совещание собрались в конторе геологической экспедиции. Было тесно. Латунин сел в центре комнаты — осматривался, приглядывался к публике. Взгляд его серых глаз был просветленный, мягкий. Он уважал беспокойное племя неутомимых искателей. Все в рабочих одеждах, сосредоточенно строги. Никакого парада — предстоит деловая беседа, обмен мнениями. Разговор начал Латунин.
— Министерство и главк, областной комитет партии поставили ясную перед вами задачу: дать в самое ближайшее время первые тонны нефти с новых месторождений. Прогнозы вы сами даете на долгие годы. Но как выполняются решения? Давайте послушаем специалистов.
Встал высокий, подтянутый человек — начальник нефтегазодобывающего управления из самого северного города области. Это был Николай Филиппович Мержин. Румянцеву уже приходилось раньше видеть его, и он успел отметить душевную мягкость Мержина. Мержин имел своеобразный, как бы надтреснутый голос, который ложился на слух приятно и убедительно. Говорил Николай Филиппович всегда убежденно, слегка запальчиво.
— Район здесь, Викентий Кузьмич, весьма перспективный, — начал свое выступление Мержин. — Толкуем сейчас о трех миллионах, а в будущем речь надо вести уже о десяти. Палеозой действительно обнадеживает. Но как можно быстрее надо вводить в действие нефтепровод. А с ним все сложней и сложней…
Оказалось, что пока проложено всего сорок километров трубы, сделано пять километров поворотной сварки. Место тут сложное — почти сплошные болота. Уже теперь необходимо выбрать в тайге гривы повыше, где можно летом работать. Труба полностью поступит в июне, а в зиму предстоит выйти на
