но и завоевать господство над местностью. Для победы требовалось не только умение управлять погодой, но и талант стратега.
Раньше мне нравилась эта игра, но сегодня…
Я двинулась к выходу, но тут же наткнулась на нечто, внезапно преградившее мне путь. Я ощутила знакомый запах.
– Привет, – сказал Аарон. – У тебя опять кружится голова?
– Нет, всё в порядке. – Я пожала плечами и сделала шаг назад, чтобы посмотреть на него. – Просто стало немного… скучно.
– Понятно. – Аарон переступил с ноги на ногу, его глаза блестели, словно он выпил достаточно пива с морскими водорослями. Однако говорил он чётко, язык не заплетался. – Знаешь, будет жаль, если ты уйдёшь прямо сейчас. Я-то надеялся, что мы покажем этим парням, как играют профессионалы. – Он дёрнул подбородком в сторону бильярдного стола. – Ты и я в одной команде против них? Как считаешь?
Инстинктивно я покачала головой:
– Я не играю.
– Неужели? – Аарон, прищурившись, посмотрел на меня. – Потому, что не можешь – или потому, что боишься проиграть?
– Потому, что не хочу.
– М-м-м, – разочарованно промычал он. – Я пообещал девочкам, что сыграю следующим. Рассчитывал на твою поддержку.
Я взглянула мимо него и заметила Сабу и Киру, которые сидели на прежнем месте и наблюдали за нами с волнением и завистью. Если они так хотят, чтобы Аарон сыграл, то почему не подошли его поддержать? Почему Аарон вообще позволяет им ему приказывать? Пытается им что-то доказать?
– Ну извини.
– Пожалуйста. – Аарон одарил меня кривой улыбкой. Его голос смягчился. – Только один раунд. Вот увидишь, с твоими способностями мы победим в мгновение ока.
Я пристально посмотрела на него. Похоже, Аарон так и не понял, что такое комплимент.
– Тебе нужно отдохнуть. Ты устал.
– Верно. – Аарон кивнул, словно его только что осенило. – Вот почему без тебя мне не обойтись. – Он сиял, глядя на меня вопреки этой пленительной логике. – Да ладно, что такого? Разве тебе не хочется снова немного поколдовать, Робин? Просто так, повеселиться?
«Повеселиться», – мысленно повторила я. Само по себе это слово казалось мне странным; веселью уже давно нет места в моей жизни. Можно ли мне вообще ввязываться в такое? Тем более в Атлантиде?
А толпа ликовала, потому что лысый игрок сделал очень эффектный манёвр, прибегнув к хитрости, которой я тоже любила пользоваться… в прошлом.
– Круто, да? – Аарон пошевелил бровями.
– Но мы сделаем даже лучше.
Я закусила губу. Да, с моей последней игры прошло слишком много времени…
Облака и моря на столе вспыхнули крошечным фейерверком, и карта исчезла с перламутрового покрытия. Игра закончилась.
Без магии двух колдунов бильярдный стол вернулся в обычное состояние, а на экране, занимающем всю столешницу, естественно, появилось изображение крупнейшего спонсора игры в Атлантиде на троне в Стеклянных залах.
О нет!
Мой желудок свело судорогой.
Хотя это был всего лишь портрет, мне показалось, что ледяные голубые глаза матери пронзают меня насквозь. Как будто её ненавидящий взгляд прожигает путь прямо мне в душу.
– Робин? – тихо и очень серьёзно обратился ко мне Аарон.
Я молча отшатнулась, не сводя глаз с портрета её величества. Моя мать сидела в богато украшенной короне, возложенной на её прекрасные локоны, и властно взирала на свой народ, а вокруг её губ, как всегда, виднелись крошечные морщинки, которые появляются от чего угодно, только не от дружелюбной улыбки. За последние годы эти морщинки стали только глубже. В то же время в тёмном платье она казалась более хрупкой, чем я её помнила. Но, возможно, это впечатление возникло и оттого, что кроме короны на королеве не было никаких украшений: ни серёг, ни ожерелья. Без Амулета Ветров её шея казалась такой тонкой и беззащитной…
Внезапно у меня возникло ощущение, что я нахожусь в центре пушистого густого облака. Кровь стучала в ушах, мысли разбегались, а ноги начали двигаться сами собой. Нужно убираться отсюда! Прочь из этого паба, из Южного залива и из Атлантиды!
О чём я думала?!
– Робин! – повторил Аарон уже громче и протянул ко мне руку.
Я отступила от него, открыла было рот, чтобы объяснить, что заболела, или мне плохо на глубине, или придумать ещё какую-нибудь ерунду. Но потом просто стиснула зубы, развернулась и побежала.
К чёрту объяснения и оправдания! Это уж слишком. Дальше некуда.
Не разбирая дороги, я пронеслась через зал, распахнула дверь и, выбежав в город, вслепую бросилась в лабиринт мостов и переулков, не задумываясь, смотрит ли кто-нибудь на меня пристальнее других прохожих, пытаясь вспомнить, где они могли видеть эту расстроенную девушку с тёмными волосами и светлыми глазами.
Я понимала, что слишком бросаюсь в глаза.
Но не могла рассуждать здраво.
Я бежала не останавливаясь, поворачивая то в одну, то в другую сторону. Протиснулась сквозь толпу помешанных на вечеринках моряков и колдунов, которые устроили небольшой полуночный рынок на площади. Главное – не останавливаться. Единственное, что имело значение, это звук моих шагов по булыжнику.
Я бежала, пока лёгкие не расплавились, а бок не заныл. Оказавшись в пустом тупике, в конце которого кто-то выбросил дырявую гондолу, я остановилась. В тусклом свете медузы, долетающем из ближайшего окна, на первый взгляд эту штуку можно было принять за человеческий гроб.
Чувствуя, что ещё мгновение – и я рухну навзничь, я улеглась на перевёрнутую лодку и откинула голову, чтобы перевести дух. По щекам бежали слёзы.
Зато я снова была одна.
Но времени успокоиться и взять себя в руки мне не дали. Не прошло и минуты, как высокая фигура повернула за угол и большими шагами направилась ко мне.
Аарон тоже задыхался от напряжения, и когда он опустился рядом со мной на гондолу, она заскрипела и застонала. Дерево, покрытое коркой соли, в любой момент могло рухнуть под нами.
Но я не могла найти в себе силы встать или хотя бы пошевелиться.
Мы с Аароном оба тяжело дышали, и вопреки всем ожиданиям старая лодка выдержала и не разрушилась. Более того – конец света не наступил, и моя мать не бросилась к нам из дворца, чтобы немедленно меня казнить.
– Ну ты и петляешь, – проворчал Аарон, глядя на меня так, словно хотел сказать ещё много всего, но не знал, с чего начать. Он протянул мне носовой платок, и я высморкалась. – Так больше продолжаться не может, – вскоре заключил он.
– Знаю, – вздохнула я. Сердце колотилось как сумасшедшее, а в голове по-прежнему не было ни единой разумной мысли. Особенно когда Аарон во второй раз за этот день протянул руку, чтобы заправить мне волосы за ухо.
– Но вообще
