ты не станешь в эссе заниматься разбором государственного устройства.
— А историей можно? Например, значение сегуната для формирования самосознания нации?
— С этим — вне стен школы, — вздрогнул Кииоши Кимура. — Если что-то похожее в твоем исполнении утечет наружу, то одного молодого человека могут простить. А вот педагогическому коллективу достанется от всей души. Ты не представляешь, какие люди сидят в министерстве образования.
Вспомнив мымру в префектуре, кто мне зудел насчет “бандиты проклятые”, вздыхаю в ответ:
— Вполне представляю. Все понял, Кимура-сэнсей. Больше не повторится. Буду рад, если мне каждый раз станут намекать, в каких именно границах и какими словами лучше формулировать ответ на полученное задание.
— Я передам твою просьбу.
Убедившись, что ходячая бомба уселась в лимузин и уехала по личным делам, директор нашел взглядом подошедшую старуху и тихо объяснил:
— У парня просто приезжает девушка, которую давно не видел. Поэтому в голове полный бардак… И, он попросил давать ему четкие указания. О чем писать, какими словами и в каком стиле. Чтобы не родить в муках очередную программу для новой политической партии. С него станется.
— Политической?.. Тиксё! Точно, он же в соседнем районе начал помогать бывшему выдвиженцу от либерально-демократической партии. В газетах уже мелькает. Волонтеры, адресная помощь неимущим и все остальное. Нам только еще выборов в школе не хватает.
Теперь уже оба смотрели на опустевшую дорогу с великой печалью в глазах.
***
Время четыре дня ровно. Мы стоим в аэропорту Нарита, второй терминал. Очередной рейс Ниппон-Айрлайнс народ выгрузил, теперь пассажиры проходят паспортный контроль. Вежливо и культурно стою наискосок от дверей, через который мелкими порциями появляются уставшие после долгого перелета мужчины и женщины. Никому не мешаю, но все равно вокруг меня эдакий полукруг “зоны безопасности”. Если бы встал напротив — наверняка бы создал пробку.
Цветы при встрече дарить не принято. Поэтому я заскочил еще вчера в магазинчик разных сувениров, чтобы взять подарок. Побродил мимо витрин, потом увидел “это”. Огромный пушистый черно-розовый заяц с длиннющими ушами. Судя по платьицу, как у балерины — девочка. Основной окрас черный, а вот уши изнутри, хвостик, кончики лапок розовые. Еще нитки, которыми в разных местах прострочено — того же дикого вырви-глаз цвета. Посмотришь — и возникает желание удрать подальше, хотя морда улыбается.
— Это у вас что? — спросил у продавца, не в силах оторвать глаз.
— Это у нас подарок на день рождения. Но — не берут.
Еще бы — зайчиха же огромная, чуть меньше меня в рост, если уши торчком. А уши — торчат, как и положено. И пусть для японцев заяц тотемный зверь, даже его отражение на луне разглядели, но это…
— Мое. Посчитайте. И еще вот это…
Теперь я стою недалеко от входа в парадном костюме, с зайчихой в обнимку и у меня на голове похожие плюшевые уши столь же радикального розового цвета. Еще на подарке огромный бант и коробочка — туда я сластей напихал. Подруга любит разные вкусности.
Оба головореза за спиной, с каменными лицами. Они абсолютно спокойно отнеслись к тому, как я вырядился. Если оябун считает, что это правильно — значит так надо. И вообще, с нашим оябуном сам микадо беседует, а вас дальше порога в императорский дворец не пустят.
Наконец вижу две знакомые фигуры. Идут, чемоданы рядом катят, головами крутят. Наверное, меня высматривают.
Первой на странную троицу обратила внимание Рей Кавакубо. Резко остановилась, протерла глаза и открыла рот в удивлении. Потом прикрыла его ладошкой и стала хохотать. Хиро Симидзу сначала обернулась на босса, затем наконец-то увидела меня. И тоже замерла в изумлении. Я поклонился и громко объявил:
— Лучший вам подарочек — это я! Добро пожаловать домой!
Теперь засмеялись обе. Повалившие активно пассажиры столь же аккуратно старались обходить стороной явно спятившую компанию.
Обняв по очереди женщин, вручил зайца вместе с ушами, которые стащил с головы, подхватил чемоданы и скомандовал:
— Давайте на парковку, машина ждет. Развезу по домам.
— Меня сначала надо в магазин, дел куча накопилась, — тут же засуетилась госпожа дизайнер.
— Как скажете. А какие планы у Хиро-сан?
— Можно домой. Но я в самолете выспалась, вроде бодрая.
— Тогда сначала магазин, затем тебя домой, чтобы переоделась. И можно в клуб. Отдохнем в хорошей компании.
В машине расспрашивал, как прошла поездка. Насколько удачно получилось представить новую коллекцию? Как встретили и проводили? Какие интересные новости привезли из Европы? Вставлял реплики в чужие рассказы, больше слушал. Наслаждался звучанием голосов, смеялся шуткам. Когда за окнами замелькал Токио, Кавакубо заявила:
— Я со следующей недели эту коллекцию дома буду представлять. Хочу сразу сориентироваться на молодых, кому будет интересно. Наше соглашение о фото-сессии в силе?
— Да.
— Когда ты сможешь приехать? Там работы часа на три, вряд ли больше. Особенно если образ получится сразу придумать.
— В среду ближе к вечеру могу.
Задумавшись, женщина в стильном сером костюме показала пальцем на катану, которая стояла в держателе сразу за сиденьем телохранителя:
— Твоя? Сможешь с ней что-нибудь показать? Какую-нибудь стойку, например. Чтобы получилось достаточно провокационно.
— За стойку меня засмеют. Но если есть желание, то можно просто с ней фотографии сделать. У местных шаблон точно порвет. В центре города кобун с катаной. Отвал башки.
— Да. Точно так. Отвал… Все, согласна. Значит, в среду в семь тебя жду. Сейчас основные дела распихаю, завтра уже детально в проблемы войду и в среду можно будет с этим закончить. Как раз с утра людей из студии выдерну, кто у нас обычно с моделями работает.
— Буду. Мне за это что-нибудь перепадет?
— Пятьдесят процентов скидка на все вещи, которые закажешь. Из нового, само собой.
— Два костюма для визитов, два школьных и кимоно… Согласен.
— Кимоно в подарок. Как понимаю, тебя в нем у микадо принимали.
— Совершенно верно. В последний раз в этом вот костюме был. Тоже оценили и никаких замечаний не было. Классика.
— Еще раз у
