на несколько мгновений приостановился, дребезг стих — я вспомнил, что именно здесь и познакомился с Дикином всего несколько недель назад. Я вышел из кабины и посмотрел на ворота, которые красил тем солнечным днем. Как с тех пор все изменилось! Дикина уже нет, а я стал официальным молочником Уэйнзкилла и Миллфорда. Мне пришло в голову, что неплохо было бы в память о нем каждый год перекрашивать этот квадрат. На нем в то время была настоящая форма молочника, и я подумал, не стоит ли и мне такой обзавестись.
* * *
Весь остаток дня у меня был свободен, и я наконец смог вернуться к лодкам. Казалось, лет сто прошло с тех пор, как закончилась их подготовка, и я теперь вполне предвкушал их покраску. Мистер Паркер выдал мне ключи, поэтому я зашел в сарай, где хранилась краска, выбрал пару кистей, после чего отправился в большой сарай. Внутри все лодки выстроились на своих чурбаках, ровно как я их оставил. Я открыл банку зеленой краски, размешал и принялся за первую.
Как я уже говорил, тот, кто красил эти лодки первоначально, постарался очень тщательно. За все часы, что я провел с ручным шлифовальным станком, мне удалось лишь слегка зачистить старую краску, но не снять ее полностью. Корпус первой лодки оставался хоть и пригашенного, но отчетливо бордового оттенка. И нанося сверху новую зеленую краску, я начал ощущать в себе странную тягость. Как будто закрашиваю нечто невосполнимое. Я-то рассчитывал, что эта работа будет самой приятной, но вскоре понял, что совсем наоборот. С каждым мазком кисти лодка становилась менее великолепной на вид, более обыденной. Гораздо хуже все стало, когда мне пришлось закрашивать планширь и изогнутый нос, чьи древние очертания смотрелись такими превосходными в золоте. По мере того как старая покраска скрывалась под слоем новой, я все больше понимал, что быстро теряю интерес к этой задаче. В конечном итоге, мой замысел заключался в том, чтобы восстановить эти лодки до их былого великолепия, а не свести их к обычным лоханкам. Кроме того, я понял, что работа движется гораздо медленней, чем в самом начале, но списал на то, что довольно-таки устал, поскольку поднялся сегодня ни свет ни заря. Только я задумался, не бросить ли мне все на сегодня, как снаружи послышался шум подъехавшей машины. Очевидно, мистер Паркер вернулся оттуда, куда ездил, и несколько мгновений спустя вошел в сарай посмотреть, как у меня идут дела.
— Так, — сказал он, осмотрев лодку. — Покраска, судя по всему, продвигается хорошо, нет?
— Наверное, — ответил я без воодушевления.
— Несколько слоев понадобится, нет?
— Видимо.
— Ну, вы уж кладите, сколько надо, не беспокойтесь.
— Ладно.
— Я привез еще цепь и ступицу, — продолжал он. — Поэтому, как у вас выпадет свободная минутка, сможете сделать другую швартовку?
Я не очень понимал, когда, по его расчетам, у меня «выпадет свободная минутка», но просто согласился с ним еще раз и проводил его взглядом к печке в углу сарая.
— Прохладно тут что-то, — заметил он. — Думаю, мы ее вам раскочегарим, чтоб тут стало приятно и тепло.
Мы тут же принялись расчищать все сваленное вокруг печки и подыскивать, какие деревяшки можно сжечь. По правде говоря, меня так занимали лодки, что я и не заметил, как холодно стало вокруг. Неудивительно, что мне сонно и вяло. Томми Паркер же, напротив, казалось, весьма неуемен. Вскоре в печке заплясали языки пламени, а он подкручивал на ней спереди регулятор вьюшки. Когда сарай нагрелся, все стало уже не так противно, как раньше.
— Ну вот, — сказал он, когда печка разошлась на всю катушку. — Теперь у нас тут станет уютно.
— Спасибо, — сказал я.
— Завтра еду на юг с нефтяными бочками, поэтому вы уж тут сами.
— Ну да.
Вскоре после у меня случился еще один посетитель. Около пяти часов открылась дверь, и вошла Гейл. Я заметил, что она уже переоделась из школьной формы.
— Вам мистер Уонлесс тут просил передать, — сказала она.
— Это еще кто такой? — спросил я.
— Ну знаете же, — ответил она. — Школьный автобус водит.
— В смысле — Морис?
— Я его всегда мистером Уонлессом звала.
— А… ну да, — сказал я. — И что передать?
— Он говорит, что сегодня вечером вам уже можно во «Вьючную лошадь».
— А, это очень мило с его стороны. Придется угостить его пинтой.
Гейл разочарованно посмотрела на меня.
— Это значит, мы не сможем больше тренироваться с дротиками?
— Нет-нет, можно будет что-то втиснуть, хотя вот прямо сейчас я немного занят.
— Так мы, значит, опять будем?
— О да, — сказал я. — Честно.
Она улыбнулась.
— Спасибо.
Я проводил ее взглядом до дверей, и она вышла, а мне пришлось напомнить себе уже не в первый раз, что ей всего пятнадцать. Может, следовало сказать, что у меня больше нет на нее времени, и на этом со всем покончить. В конце концов, это практически и есть правда. Помимо доставки молока и покраски всех этих лодок, мне еще делать и спускать новый швартовный якорь, а кроме того, еще нужно допилить всю ту древесину. Превыше прочего — мои обязательства перед командой по дротикам, а это все же гораздо важней обучения девочки-подростка на сеновале. На самом деле, стоило мне обо всем этом задуматься, как стало ясно, что ни минуты мне терять нельзя, и теперь, когда в сарае стало теплее, я решил поднажать с покраской еще на пару часов. К семи я закончил класть первый слой краски на ту лодку, с какой начал, и смотрелась она ничего, хотя выбор цвета меня не устраивал. Затем я кинулся к себе во флигель, выпил там чаю и снова выскочил наружу.
Во «Вьючной лошади» я обнаружил, что слишком много в своем положении в команде по дротикам принимал как должное. Встретили меня достаточно тепло, но требования графика соревнований вынудили их, пока меня не было, набрать других игроков, и свободных мест в команде больше не осталось. Брайан Уэбб взял мне пинту, после чего объяснил, что мне придется заслужить себе место игрой, а для этого являться на все будущие матчи в составе резерва. Мне это показалось достаточно справедливым, поэтому я уселся на табурет в углу и приготовился наблюдать состязания со стороны. Сегодня в гостях была команда «Восходящего солнца» — похоже, довольно дружелюбная публика.
К сожалению, были они из тех команд, что женщин с собой не возят, поэтому смотреть было особо не на что, кроме мужчин, кидающих дротики. Первую игру выиграла «Вьючная лошадь», вторую — «Восходящее
