чтобы звезда не падала с её макушки. Из колонок доносилась застрявшая у всех на зубах песенка про последнее Рождество.
— Мне? Мне ничего не нужно, — ответил Алекс.
— Нет, так нельзя. Это Новый год, а в Новый год принято дарить подарки. Так Кира сказала.
— Знаешь, — Алекс повернулся к ней и заключил в объятия, — год назад я сомневался в смысле своего существования. Иногда я забирался на крыши и думал, что если бы не потерял крылья, то мог бы летать. Я стал забывать, зачем это всё. А сейчас вспомнил. Попробуй придумай подарок лучше, чем смысл жизни.
— Нет, и все таки я должна что-то подарить, — повторила Рита, когда наконец смогла оторваться от его губ. — Мне это нужно. Совсем скоро моё пребывание на Земле закончится, и мне бы хотелось испытать, каково это — радовать любимых людей.
Алекс помрачнел, тень скользнула в его глазах. Он как будто сразу вспомнил о шариках, что все еще лежали в коробке,и о звезде, которая опасно накренилась вбок.
— Мне ничего не надо, — сухо ответил он. — Хочешь, покупай, что понравится.
Не один Алекс остался недоволен. Май ворчал все оставшиеся дни, буквально выедая плешь у Риты. Он молчал только тогда, когда приходили клиенты, надувал грудь или мрачно каркал, когда подходил случай, но стоило клиенту уйти, как он открывал клюв и не закрывал его.
— Миетель, в последний раз тебе говорю! — даже в Новый год, когда они собирались навестить друзей, Май завёл старую пластинку.
— Тише ты! Меня Рита зовут.
— Паразита! Я говорю тебе, нельзя к этому отцу идти. Кира все равно расстроится.
— А ты так мило о ней заботишься, — расплылась в улыбке Рита, и ворон нахохлился.
— Ничего я не забочусь! Она же потом мне в перья рыдать будет, весь мокрый буду.
— Видишь, она даже готова терпеть вонь твоих мокрых перьев. Ах, — вздохнула Рита, осматривая комнату. — В этом празднике что-то есть, как думаешь?
— Ага, вкус самообмана и разочарования, — буркнул Май.
Под потолком висели разноцветные флажки, они же украшали окно, и буквы складывались в незатейливое “С Новым годом!” По середине стояла ёлка, такая огромная и пышная, что всю мебель пришлось раздвинуть по углам. Стол покрыт красной скатертью, на нем банки с соком, тарелки, ваза с апельсинами и яблоками. Всё остальное, самое вкусное, самое сочное, Кира припрятала в холодильник. И при одной мысли о сокровищах, которые скрывались в его холодном нутре, у Риты рот наполнялся слюной.
Мигала гирлянда. Пахло цитрусами, а ещё свежестью и дымом петард из открытой форточки. Эта комната в старой сталинке стала самим воплощением Нового года, первого и последнего для Риты.
— Ну что, ты идешь? Давай покончим с этим побыстрей.
И первая их цель находилась далеко, так что пришлось загрузиться в машину Алекса и немного потолкаться по московским пробкам. Жертва Ритиной новогодней щедрости жила в новом районе далеко от центра, зато в красивом доме с разноцветным фасадом.
— Вот, она выложила сторис, что возвращается домой, — Кира показала всем телефон, на экране которого высокая блондинка и правда куда-то спешила с продуктами.
— Меня не предупреждали, что придется еще и ждать в металлической коробке! — разворчался ворон.
— Май, миленький, потерпи, — Кира почесала его под клювом. — Вот она!
Рита выскочила из машины, как по сигналу, с подарочным свертком наперевес. Она так резко бросилась к блондинке, что та испугалась и отпрыгнула.
— Зачем ты тут?
Блондинкой оказалась Елена Желанная, необыкновенно красивая в белой шубке и с волосами, уложенными крупными волнами.
— Привет, Елена! Я пришла поздравить тебя с Новым годом, — заявила Рита.
— Не надо мне от тебя ничего, — девушка задрала нос и прошла было дальше, но её остановил окрик.
— Стой! Я знаю в этом городе не так много людей, которых мне хотелось бы поздравить, а талантливых астрологов — никого. Кроме тебя. Так что выслушай меня.
— Это всё очень странно и похоже на преследование. Откуда вы вообще знаете, где я живу?
— Она нашла.
Рита кивнула на Киру, и та помахала рукой.
— Ты слишком много всего выкладываешь в сеть, — пожала та плечами.
— Не важно. Мне просто захотелось тебя поздравить. Вот тут, — Рита протянула сверток. — Шляпа. Остроконечная, как я люблю.
— Я не ношу шляп! И это будет похоже на подражательство.
— Ну и что. Считай, что это сувенир в моём стиле. От всей души, — Рита протянула свёрток, и Елена его приняла. Следом она достала конверт. — А тут — слушай меня внимательно — расшифровка твоей натальной карты. Такой подробной, какой тебе не составит ни один астролог. Я тебе буквально даю ключ от твоей жизни. Потрать время, изучи, и тебя ждёт оглушительный успех.
На этот раз Елена не ёрничала и не грубила. Она медленно протянула руку и взяла конверт.
— Спасибо. Правда. Я знаю, как много здесь работы. Только мне нечего дать взамен.
— Это ничего, — улыбнулась Рита. — Ты уже дала, просто не заметила.
— Постой. Есть одно. Ты говорила, что кто-то вломился к тебе в дом. Не нашла еще, кто?
— Нет. Но скоро это станет не важно.
— Женщина, — сказала Елена. — Я тоже кое-что могу, и это была женщина.
На прощание они даже пожали друг другу руки, легко и мягко, и разошлись каждая в свою жизнь.
Вторым был Михаил Андреевич. Прежде, чем он успел открыть дверь, из-за неё донёсся радостный лай Джека.
— Сидеть! Я сказал: сидеть! — прозвучал приглушённый голос, и только потом дверь открылась. В глубине коридора был виден Джек, который радостно бил хвостом по полу. Было видно, что ему хотелось броситься к гостям, но он терпел, как хороший мальчик. — Оба-на! Кто к нам пришёл. Вы чего, ребята?
— А мы с подарками! — заявила Кира, поднимая повыше подарочный пакет. — Тут у нас колбаса, и кофе, и вкусняшки Джеку.
— В общем, всё то, что нам нельзя, хе-хе, — Михаил Андреевич покачал головой, но принял подарки. — Погодите-ка, у меня тоже кое-что для вас есть. Проходите в квартиру.
Они пару минут толкались в прихожей, румяные, пахнущие морозом и беззастенчиво счастливые. Вернулся Михаил. В руках он держал какие-то свёртки.
—
